Мастер гнева - Антон Грановский

– Поднимайтесь! Быстро! – Волчок помог подняться сперва Ратибору, затем Полею. Отекшие ноги плохо слушались их.

– Прочь, собачье отродье! – прокричал неподалеку картавый голос.

Краем глаз Волчок увидел рыцаря Иоганна. Он сражался один против четырех или пяти разбойников. Иоганн был спокоен и неколебим и отмахивался от разбойников своим огромным мечом, будто от назойливых мух.

– Ходу! – скомандовал Волчок и, поддерживая товарищей за плечи, потащил их к кустам.

Пробежать удалось всего несколько шагов. Разбойники, появившиеся невесть откуда, перекрыли им дорогу, и мечи их несколько раз со свистом рассекли воздух. Рыжеволосая голова Ратибора упала на черную траву, а пленник Полей рухнул на колени, прижав ладони к животу, из которого вывалились кишки.

На мгновение Волчку показалось, что у разбойников не человечьи лица, а отвратительные звериные морды – белые, безбровые, с черными глазами, в которых нет белков. Он рванулся вперед, отклонился от меча, ударил одного разбойника кулаком в челюсть, сшиб плечом другого и нырнул в кусты. Затем быстро продрался сквозь кусты, не замечая, как острые ветки царапают ему кожу на лице и руках, и побежал дальше.

Над ухом у него просвистела стрела, и Волчок стал петлять на бегу, как заяц, спасая свою жизнь.

Хрипло и тяжело дыша, Волчок упал на землю, ткнувшись лицом в мокрую от росы траву. Он прикинул в уме, сколько километров смог пробежать за это время. Выходило никак не меньше десяти. Что ж, отлично. Работа с молотом укрепила не только его мускулы, но и увеличила объем его легких. Вот только с ногами были проблемы. Мышцы их затекли, а левую икру скрутила судорога.

Лежал Егор долго, прежде чем снова почувствовал себя в состоянии продолжить бег. Отдохнув и восстановив дыхание, он перевернулся на спину и медленно сел на траве. И в этот миг Волчок услышал громкое угрожающее рычание.

Он быстро повернул голову на звук и увидел между деревьями черную фигуру зверя. Зверь был похож на волка, но размерами напоминал медведя.

Егор нащупал рукой острую ветку, сжал ее в руке и стал медленно подниматься на ноги, хрипло бормоча:

– Тише, собачка… Тише…

И тут зверь бросился на Волчка. Прыжок был настолько внезапным и быстрым, что Егор не успел увернуться. Странный зверь сбил Егора с ног и попытался вцепиться ему в горло, однако Волчок выставил перед собой обломок ветки. Волк наткнулся небом на острый конец, ветка хрустнула, а зверь рыкнул от боли и взвыл.

Волчок оттолкнул монстра от себя и быстро отполз в сторону. Только поднявшись на ноги, он заметил, что предплечье кровоточит. Проклятый волк успел-таки запустить клыки в его плоть.

Волчок развернулся и бросился бежать. Зверь вскочил и рванулся за ним. Что-то хрустнуло у Волчка за спиной, и на какую-то долю мгновения ему показалось, что под ногами разверзлась бездна, но Волчок сумел сгруппироваться и прыгнуть вперед. А вот чудовищу, преследовавшему его по пятам, повезло меньше – настил из тонких веток, присыпанных листьями, проломился, и зверь рухнул в яму-ловушку.

Егор остановился и повернул голову.

Зверь громко заскулил в яме. Егор стер рукавом рубахи кровь с исцарапанного лица и хрипло выдохнул:

– Получил, сволочь! Это тебе за то, что пытался меня сожрать!

Зверь продолжал скулить, с каждым новым звуком все протяжнее и тоньше. Прошло еще несколько секунд, и вдруг Волчок понял, что слышит не звериный скулеж, а человеческий плач. Он неуверенно двинулся к яме, сам не понимая, зачем это делает. Остановившись в паре шагов от края, Волчок опустился на четвереньки, осторожно подполз к черному зеву, дышащему влажной землей, и посмотрел вниз.

В яме что-то белело. Волчок никогда бы не подумал, что сможет что-нибудь разглядеть в такой кромешной тьме, но, как ни странно, он разглядел. На дне ямы лежало обнаженное человеческое тело. Это была женщина. Крупная, широкоплечая, с большими грудями и бледным лицом. Русые волосы женщины рассыпались вокруг головы светлым веером. Из левой стороны ее груди торчал острый конец осинового колышка. Точно такой же окровавленный колышек торчал из бледного живота оборотня.

Завидев склонившегося над ямой Волчка, женщина перестала стонать, облизнула перекошенные от боли губы и хрипло проговорила:

– Помоги… мне.

Голос у нее был странный, будто принадлежал не человеку, а зверю. Была в этом голосе и еще одна странность – он звучал отчетливо, но в то же время будто не извне, а как бы изнутри черепа Волчка.

– Помоги… – снова прохрипела женщина.

Она уперлась ладонями в дно ямы, сцепила зубы и, глядя на Волчка налитыми кровью глазами, стала медленно подниматься.

Волосы на голове Егора встали дыбом. Женщина поднималась все выше и выше. Один из колышков, хрустнув, переломился, а второй с отвратительным чавканьем вышел из пронзенной плоти. Кровь закапала на дно ямы.

Волчок не стал ждать, чем это закончится. Он вскочил на ноги, отошел от края ямы, затем повернулся и быстро зашагал прочь.

– Помоги мне! – донесся до него страшный голос, полный ярости, отчаяния и боли. – Помоги мне!.. Помоги… мне…

Голос сорвался на стон, а затем ночной лес огласился не то женским плачем, не то скулежом раненого зверя. Волчок, не в силах больше выдерживать эти страшные звуки, заткнул ладонями уши и бросился бежать, пошатываясь от усталости и спотыкаясь о влажный хворост.

Пробежав еще километра три, он остановился и, схватившись за волглый ствол березы, попытался отдышаться. Грудь сдавили железные тиски, мышцы на ногах были объяты тянущей болью и дрожали, а рана на предплечье, оставленная клыками женщины-оборотня, горела и пульсировала.

«Господи, это все ненастоящее! Этого просто не может быть! Профессор, вытащите меня отсюда!»

Однако на помощь Егору никто не пришел. Вытерев рукавом рубахи залитое слезами лицо, Волчок двинулся дальше.

Он прошел еще пару километров, и впереди, между черными стволами деревьев, блеснули огоньки.

И тут Волчка скрутило по-настоящему. Ноги отказались ему подчиняться, он упал на четвереньки, и его громко и мучительно вырвало.

Это продолжалось долго. Когда желудок опустел окончательно, Волчок, все еще задыхаясь от спазмов, поднялся на ноги. На ослабевших ногах он вышел из леса на луг, прошел еще несколько шагов, держа курс на огоньки, а затем споткнулся и упал. Силы окончательно покинули Егора Волкова, глаза его закатились под веки, и он потерял сознание.

Когда Волчок открыл глаза, вокруг не было ни деревьев, ни травы, а над головой вместо звездного неба он увидел дощатый потолок.

Комната была довольно просторная, с чисто выбеленными стенами. В углу стояла широкая деревянная кровать с соломенным тюфяком и парой шерстяных одеял, в другом углу Волчок увидел закопченный сосновый стол и пару соломенных стульев. На столе стояла лампа с жестяным абажуром.