Иных уж нет, других долечим… - Анна Киса

Тут лара неожиданно бухнулась передо мной на колени и отчаянно взмолилась:

– Не гоните, лаира лекарь! Я всё сделаю, буду ухаживать за кем скажете, только позвольте остаться рядом с моим мальчиком. Он же у нас такой хрупкий, такой беспомощный, а сейчас ещё и раненый. Пропадёт ведь совсем! Не берите грех на душу! Проявите милосердие…

Ошалевшая от этой тирады, я с недоумением взглянула на красного от смущения двухметрового хрупкого "мальчика". Была бы моя воля, я бы выписала его немедленно. Уж слишком много проблем он доставляет своим неугомонным поведением и “милыми” родственниками, но учитывая его перелом и сотрясение… Н-да. Тут без вариантов.

– Ладно, – сдалась, чувствуя неловкость от унижения и мольбы человека в два раза меня старше. – До первого замечания. И учтите, увижу, что вы пропадаете в палате Динара в ущерб остальным больным, немедленно с вами распрощаюсь! А теперь поднимитесь с колен и смотрите, что и как надо делать.

Закончив объяснять новой помощнице азы сестринского дела, отправилась на поиски Зинки. Настроение было отвратительным. Во-первых, потому что не выспалась, а во-вторых, появилось чувство, что мной внаглую манипулировали. Ведь знаю, что правильно было бы отправить эту лару восвояси, но попробуй это сделать, когда человек так умоляет! Ну не привыкла я, чтобы передо мной на коленях стояли, да и привыкать к подобному не собираюсь, а тут – на тебе, приехали. Пожалуй, я и оставить её согласилась, только чтобы она поднялась… Хотя, может присутствие нянечки благотворно повлияет на парня и он перестанет чудить?! Было бы не плохо. А то до курса психиатрии мы ещё не дошли, он в следующем году должен был начаться. Динару же явно нужен психиатр. Эх.

Зинку обнаружила наверху, в нашей комнате, она сосредоточенно собирала таблетки в бумажные кульки и что-то на них рисовала.

– Чем занимаешься? – спросила с любопытством.

– Лекарства сортирую, – объяснила она. – Там, где цветочек, будут антибиотики, сердечко – ибупрофен.

– А почему просто не подписать?

– Вообще-то, моя дорогая подруга, не только мы не понимаем письменность местных, но и они нашу. Толку от этих подписей. А так – всё ясно. Сейчас Юрсику отнесу, и он сможет выдавать нужное лекарство в нужное время. Мы же спокойно отправимся к тёмным.

Н-да, как я сама не сообразила?! Видимо, усталость и постоянный стресс дают о себе знать. Ещё и звонки эти, от которых сердце выпрыгивает. Кстати, давно их не слышно. Может, сломались?

– Кстати, ты заметила, что время к обеду, а нас никуда не вызывают? – спросила вернувшаяся Зинка, будто подслушав мои мысли.

– Да, только сейчас об этом думала, – призналась я. – Знаешь в чём дело?

– Угу, Юрсик рассказал. Завтра нападение тёмных планируется, вот все и готовятся.

– Обалдеть… – произнесла ошарашенно. – То есть светлые знают, что на них будут нападать тёмные?

– Ага, прикинь! – активно закивала головой подруга. – Но, если честно, меня сейчас не это волнует. Плевать на их показные игрища во имя принцессы.

– А что?

– Даже если бой будет сплошным фарсом и никто никого не станет убивать… Представь, сколько окажется случайно пострадавших…

– Блиииин… – простонала я, хватаясь за голову.

– Вот-вот, – удручённо вздохнула Зинка. – Надо хоть постараться сегодня выспаться и операционные подготовить.

– Надо, – согласилась я. – Главное, чтобы получилось.

Повздыхав в предвкушении грядущей работы, мы отправились на тёмную половину. Пока спускались на второй этаж, Зинка вдруг поинтересовалась:

– Что ты думаешь о Даниусе?

– О нашем генерале-уборщике?! Я о нём вообще не думаю, некогда, – с недоумением передёрнула плечами. – Хотя, конечно, любопытно, кто же он на самом деле. Повадки-то генеральские, а вот должность… Ты что-то знаешь? Почему спрашиваешь?

– Знаю. Вчера у Юрсика выпытала перед приёмом. Забыла тебе рассказать, – ответила Зина. – Оказывается, он, действительно, раньше был генералом светлых, но сейчас в опале.

– Да? За что?

– Вроде бы, высказался неосторожно об этих показных войнах и заявил, что его солдаты не будут в этом участвовать.

– И?

– Ну а светлому властелину, разумеется, это не понравилось, и он наказал Даниуса за непослушание, лишив титула и звания. А чтобы усмирить гордыню мужчины, отправил сюда на отработку в должности уборщика. Мол, знай своё место и чьи на самом деле солдаты…

– Жёстко, – вынуждена была признать я. – Вроде, бей своих, чтобы другие боялись?

– Наверное…

– Ну, не знаю какой из него был генерал, но уборщик так себе, – философски заметила я. – Во всех палатах на тумбочках и подоконниках пыль. Всё время забываю попросить протереть.

Тут Зинка вдруг остановилась и возмущённо уставилась на меня:

– Как ты можешь?! Я тебе рассказываю про несправедливость и беду человека, а ты про пыль! Представь, если бы ты была на его месте и тебе пришлось работать уборщицей?

– Так мне и пришлось. Как, впрочем, и тебе. Помнишь, после второго курса на санитарской практике? Целый месяц полы драили и генералили по больницам. Ничего в этом зазорного не вижу.

– Это другое! – не согласилась подруга.

А я подозрительно посмотрела на неё. Так, румянец на щеках, огонь в глазах, частое дыхание.

– Ты влюбилась! – сделала безошибочный вывод и загрустила.

Знаю я это её состояние, и на что она в нём способна. У нас явные проблемы. Как будто без того их было мало. А к тому же, проблемы появились у Даниуса, хоть он об этом ещё не догадывается.

– Не говори ерунды! – вспыхнула девушка и, чтобы закрыть тему, ускорилась, стремительно входя в палату Врана.

Я снова тяжело вздохнула и поторопилась за ней.

Наш первый пациент нас порадовал. Чувствовал он себя хорошо, уже спокойно передвигался по палате и коридору, жалобы не предъявлял. Только вот жена его как-то странно на нас косилась, но мы не стали акцентировать на этом внимание. Зато, когда пригласили Врана в операционную, она вдруг стала вести себя агрессивно:

– А зачем? Вчера вы его здесь, при мне осматривали! Для чего это вы хотите уединиться с моим мужем?!

Мы опешили от подобной постановки вопроса.

– Нужно проверить рану и, если всё будет нормально, снять швы, – терпеливо объяснила я.

– Тогда я с вами! – непримиримо заявила женщина.

– Зачем? – удивились мы.

– За руку буду его держать! – упрямо сказала она и со злостью поджала губы.

Я посмотрела на самого Врана. Мужчина отводил глаза и выглядел смущённым. Хм.

– Вас, наверное, вчера товарищи навещали?! – догадалась я и пихнула Зинку в бок, мол, смотри, к чему твои шуточки привели.