Целую, твой Франкенштейн. История одной любви - Дженет Уинтерсон

– Позвольте я закончу! Речь не только о секс-роботах. Вскоре у каждого ребенка вместо живого приятеля появится iPal – мини-робот с компьютерным экраном на груди. Роботы будут петь детям песни и рассказывать сказки. Маленькие мамины помощники…

– Но это лишь часть айсберга, – снова вставляет Полли. – Роботы-помощники, якобы для нашего же удобства. А что насчет главного проекта? Я имею в виду ИИ.

– Ну, до ИИ еще далеко.

– Откуда вы знаете?

– Виктор знает.

– Он вам нравится?

– Да.

– А как вы познакомились?

«Так вот что ей надо на самом деле!» – проносится у меня голове.

– Почему вы интересуетесь? – вопросом на вопрос отвечаю я.

– Никак не могу понять, какой он человек. Виктора Штейна трудно раскусить.

– В этом от меня помощи не ждите.

– Вы в него влюблены? – спрашивает Полли.

– А вы всегда говорите первое, что приходит в голову?

– Просто сегодня на фуршете вы так на него смотрели…

– Спасибо за угощение, – говорю я, вставая из-за стола.

На улице льет как из ведра. Вокруг ни души. Отсюда недалеко до больницы, где я работаю. На стене отделения для терминальных больных один из пациентов вывел краской:

«ИБО КРЕПКА, КАК СМЕРТЬ, ЛЮБОВЬ»[37].

Это цитата из Библии, Песнь песней Соломона.

С Виктором нас свела Смерть. Фонд продления жизни «Alcor»[38]. Финикс, штат Аризона.

Футуристический склеп. Хранилище усопших. Надгробие из нержавеющей стали. Жидкоазотное чистилище. Предоплаченная путевка в вечность. Сосуд, хранящий небытие. Единственный шанс на чудо. Полированное царство мертвых в симпатичном городке на окраине пустыни. Бульвар закатов. Мертвецы. Правда, не ходячие. Гостиница «Витрификация».

Компания «Alcor» была создана в 1972 году, символ которого по китайскому календарю – Крыса – наиболее приспособленный к выживанию вид.

И если вдруг вы решитесь сделать ставку на свою реинкарнацию в этом Казино мертвых, вот что произойдет.

После смерти, как можно быстрее – а лучше, если бригада врачей уже наготове, в масках, ждет последнего вздоха умирающего, – ваше тело поместят в резервуар с ледяной водой, дабы охладить ткани до пятнадцати с половиной градусов. С помощью специального аппарата будет искусственно поддерживаться кровообращение и сердечный ритм. Но не для того, чтобы вас реанимировать, а во избежание попадания крови в брюшную полость. Далее медики-крионисты подсоединят перфузионный аппарат к основным кровеносным сосудам и откачают из вашего тела кровь, а потом заменят ее особым «антифризом» – раствором, который не даст образовываться кристаллам льда в клетках тканей. Таким образом вас подвергнут «остекловыванию», или «витрификации», а не заморозке.

Криопротектант заливается в тело примерно четыре часа. Для перфузии мозга в черепе просверлят два небольших отверстия. В течение следующих трех часов вас продолжат охлаждать, контролируя, чтобы ткани организма превратились в стекло, а не в лед. Через две недели вы будете полностью готовы к перемещению в место последнего упокоения – по крайней мере, в этой жизни.

Я здесь по приглашению. Мне предложили присоединиться к выездной бригаде врачей и реаниматологов, которые быстро законсервируют тело клиента, если тот умрет вдали от Финикса.

(Собственно, как и большинство из нас…)

Приглашение было выслано по ошибке. Я вхожу в число немногих медиков-трансгендеров. Некоторые из нас поддерживают идею трансгуманизма. И неудивительно – ведь зачастую мы годами ощущали себя в чужом теле. И мы-то уж точно знаем: внешняя оболочка не всегда соответствует внутреннему содержанию.

Каждый понимает трансгуманизм по-своему: умные имплантаты, генетические модификации, протезирование или шанс обрести вечную жизнь в виде нейроэмуляции. И вот вследствие обыкновенной оплошности, которые происходят сплошь и рядом, меня пригласили стать Белым рыцарем Жизни (в отличие от Черных рыцарей Смерти.) Вскоре я уже мчусь на первое задание. После остановки сердца на счету каждая минута: нужно быстро затормозить разрушение клеток, систем и тканей организма.

В некотором смысле, тот, кто занимается сохранением жизни, по определению не может считать смерть неизбежной. Моя работа – продлевать жизнь. В компании «Alcor» рассчитывают продлевать жизнь бесконечно. Макс Мор[39], глава учреждения, предложил мне стать частью их расширяющейся международной команды (в моем случае, бригады, работающей в Англии). Кстати, Макс тоже англичанин. Его мечта – догнать Будущее.

«Компания названа «Alcor» в честь маленькой звезды из созвездия Большой Медведицы, – рассказывал Макс. – Те, у кого хорошее зрение, могут ее увидеть, но Алькор далеко, как и наше будущее. Однажды мы станем жить среди звезд. Правда, у крионики есть одна проблема: пока никто не знает, как разморозить тело, не погубив его. Впрочем, Леонардо да Винчи делал наброски вертолета за сотни лет до появления летательных аппаратов с двигателями. Когда-нибудь прорыв в крионике произойдет. Это лишь вопрос времени».

Макс посоветовал мне побывать на месте, чтобы проникнуться идеями компании. Итак, я в гигантском стальном хранилище. Кругом тишина, лишь негромко гудят криосистемы. В целях сохранения конфиденциальности на цилиндрах с жидким азотом нет имен. Лишь на одном, который меньше остальных и больше напоминает сигару, чем космический контейнер, виднеется надпись: «Д-р Джеймс Х. Бедфорд». Умерший в 1967 году Джеймс Бедфорд стал первым крионированным человеком. В 1969-м космонавты полетели на Луну, а он уже два года находился в своем микрокосмосе. Бедфорд – пионер крионики. Членам его семьи несколько лет даже пришлось хранить криостат самостоятельно и регулярно подливать жидкий азот. В 1991 году тело переместили в более современный контейнер. Вскрытие запаянной капсулы с телом Бедфорда вызвало у многих большой интерес и волнение, как если бы ученые обнаружили новую мумию из легендарного Мемфиса. Оказалось, что тело сохранилось почти без изменений, если не считать треснувшей грудной клетки и провалившегося носа. Но это поправят, когда его оживят.