Моя (сводная) сестра - Юлия Рябинина

– Зачем? Ведь я же здорова!

Все его приказы вызывали во мне внутренний протест. Не хочу ему подчиняться и не буду.

– Потому что я так сказал, – он кивнул на стул.

– Но…

– Не смей. Мне противоречить. Я сказал, села! – рыкнул он так громко, что я у меня колени подогнулись.

На ватных ногах, прихрамывая, я подошла к стулу, плюхнулась на него.

– Доволен? – зло, прищурив глаза, спросила его.

– Вполне.

Мне бы хотелось наговорить ему гадостей, но при посторонних я этого делать не собиралась. Ни к чему выносить сор из избы. Я ему выскажу все чуть позже.

– Когда будут результаты? – спросил я у доктора, раскатывая рукав рубашки на место.

– Завтра, – собирая все вещи, ответил мужчина.

– Долго. Мне они нужны уже сегодня, – я нетерпеливо встал со стула.

– Но Давид Георгиевич, понимаете, это будет сырой результат, недостоверный, – начал пояснять доктор.

– Я сказал сегодня, значит сегодня. Я плачу деньги не для того, чтобы вы мне устанавливали сроки. Я понятно выражаюсь?

Доктор кивнул.

– Как только что-то прояснится, наберете Артуру.

– Хорошо. Мариш, ты собралась? – мужчина стал поторапливать нерасторопную медсестру, которую я до этого просто не замечал.

Глянув на девушку, пробежался по ее фигурке, затянутой в белый халат, отметил, что у нее неплохие формы.

– Доктор, ты давай иди, а Марина тебя догонит, – я потеснил мужика из комнаты, – денег получишь чуть больше, с чаевыми, – добавил перед тем, как закрыть дверь.

– Извините, что задерживаю вас, – краснея, проговорила девушка, делая вид, что совершенно не понимает, для чего здесь осталась.

– Марина – красивое имя, – я сократил между нами расстояние в несколько шагов, подцепил подбородок девушки, заставил ее посмотреть мне в глаза. – А что ты умеешь делать, Марина?

Во взгляде барышни полыхнуло желание, и более чем уверен, что ее трусы сейчас промокли насквозь.

– Что пожелаете, Давид, – облизывая пухлые губы, густо намазанные ярко-красной помадой, проговорила она и томно закатила глаза, когда я склонился к ее лицу.

– Тогда отсоси мне, Марина, – я отпустил ее подбородок, и девушка упала на колени передо мной.

– Я сделаю все хорошо, – прошептала она, подрагивающими пальцами пытаясь расстегнуть ремень и ширинку.

– На другое я и не рассчитываю, – запустил пальцы в ее шевелюру и сжал волосы на макушке. – Сколько тебе лет, Марина?

– Двадцать пять, – ответила она прежде, чем ее губы сомкнулись на головке члена.

– Хороший возраст, – я замолк, пытаясь сосредоточиться на процессе, но вместо этого в голове возникла она: дерзкая, гордая, непримиримая.

Эта маленькая дрянь засела в моей голове (и не только) так глубоко, что я еле сдерживал себя, не сорваться было крайне трудно. Я не гребаный извращенец, каким она меня считает. Я просто чувствую, что в ней нет ни капли моей крови.

– Я говорю, пропустите… – услышал я сквозь мысли знакомый голос, и громко чмоканье медсестрички смолкло, она зависла на мгновение с моим членом во рту.

– Там занято, – донесся из-за двери голос доктора.

– Да что вы говорите?!

Я даже не успел ничего предпринять, когда дверь с грохотом раскрылась, и я спиной почувствовал ее взгляд.

– Черт! – выдохнула она.

– Я вам сказал, что тут занято, – проговорил доктор, и все звуки снова заглохли за закрытой дверью.

– Блядь, – я высвободил член изо рта Марины, – вставай, – зло рявкнул на нее.

– Но вы же еще…

Опускаю взгляд на ее красное лицо с мокрым ртом и влажными глазами. Мерзко… я больше не хочу ни одну бабу. Я хочу видеть на месте Марины другую, и пусть она молит Бога о том, чтобы тест оказался положительным.

– Это не твоя забота. Деньги получишь на карту и доктору своему передай то же самое, – я спрятал член обратно в штаны и развернулся к девушке спиной.

– Может, возьмете мой телефон?

Да что же это такое, что за назойливые мухи это бабье!

– Проваливай уже, Марина. Если ты мне понадобишься, тебя привезут и без номера телефона, – процедил сквозь зубы, покосившись на девушку.

– Извините, – просипела она, второпях приводя себя в порядок, – извините, – попятившись к двери, шмыгнула за нее.

– Алита! – гаркнул я так, что стены затряслись, но, как и следовало ожидать, в ответ тишина. – Найду, убью.

– Где она? – рыкнул на Артура, который развалившись в гостиной, смотрел телевизор.

– Девчонка? Да вроде наверх побежала, – пожал он плечами. – Что доктор сказал? Когда анализы?

– Пошли нахер эти анализы и доктор вместе с ними. Тупоголовый слизняк, что от него можно ожидать? – процедил сквозь зубы, направляясь наверх.

– Понял. Не дурак, – послышался в спину ироничный голос Артура.

Перепрыгивая через ступеньку, я оказался в коридоре. Три спальни и ванная. Четыре двери. Захотелось поиграть в прятки? Что ж, предоставлю ей такую возможность. Но играть теперь будем только по моим правилам.

Пружиня шаг, я быстро двинулся вперед, открывая одну дверь за другой. Бегло оглядел комнаты. Не обнаружив малютку ни в одной из комнат, сжал до скрежета зубы. Уже понимая, что она сидит в ванной, не стуча, дернул дверь. Заперто.

– Открой, – проговорил тихо.

В ответ молчание.

– Мне не составит труда вынести эту чертову дверь с петлями вместе. Слышишь? У тебя есть три секунду. Время пошло, – и дернул ручку сильнее, для убедительности.

Когда после трех секунд не произошло изменений, что твою мать, только взвило меня сильней, с размаху засадил кулаком в полотно.

– Блядь, – сжал челюсть, потер костяшки кулака.

Как же этой сучке легко удается вывести меня из себя.

– Аля, открой, иначе я за себя не ручаюсь, – гневно прогремел и уже приготовился к тому, чтобы вышибить к чертям эту дверь, когда щелкнул замок, и девушка открыла настежь створку.

– Что? Что. Тебе. От меня. Надо?! – крикнула она.

А я аж опешил от такого напора. Смотрю на нее и не могу понять, что с ней не так. Глаза красные, блестящие, губы искусанные и припухшие. Мокрые кончики коротких волос обрамляют лицо.

– Какого хера тебе не сидится на месте? – выпалил, прежде чем затолкать ее обратно в ванную и впиться в губы поцелуем.

Первые мгновения ничего не происходило, только жар в секунды разлился по телу, обжигая все нутро. В затуманенной от желания башке я ощущал только одно: хочу малютку сожрать всю прямо сейчас, да хоть, твою мать, на этой чертовой стиральной машинке.