Ренн-ле-Шато. Вестготы, катары, тамплиеры. Секрет еретиков - Жан Блюм

Каждый из этих элементов занимает то же положение, что и ладья в шахматах.

Симметрично друг другу расположены и кресты: один находится под алтарным сводом, другой можно обнаружить на фундаменте кальвера.

Можно было бы привести еще немало примеров симметрии, однако мы обратимся к двум интересующим нас точкам, в которых, как кажется, можно увидеть определенный символический смысл.

Снаружи, между колонной (симметричной исповедальне) и кальвером (симметричным алтарю) Соньер расположил бесполезную на первый взгляд дверь: она наглухо закрыта, у нее нет ни замков, ни петель. Можно ли в таком случае предположить, что в настоящей церкви путь из исповедальни к алтарю невозможен? Другими словами, что Господь Бог не внемлет кающемуся человеку?

В имении Соньера есть и другие симметричные элементы. Согласно плану господина Фераля, сад священника был квадратной формы (за исключением одного закругленного угла); в углах этого квадрата были расположены две башни — Магдала и симметричная ей оранжерея (башня из стекла, укрепленная простой металлической арматурой).

Итак, во время нашего очередного визита в церковь мы в еще большей степени уверились в вероотступничестве Соньера. На это указывают и невидимая церковь, симметричная храму Святой Магдалины, и непреодолимый барьер между покаянием и прощением Господа… Завзятые спорщики могут упрямо стоять на своем, однако их спору не будет конца, если они вздумают утверждать, что Соньер был прилежным богобоязненным кюре, свято верующим в религиозные догмы! Тем не менее господин Фераль убежден в том, что Соньер никогда не порывал с «иным христианством», более того, он не отрекался ни от веры, ни от своего звания. Насколько мы помним, Беранже Соньер упорно боролся за право быть священником, всеми силами пытаясь избежать запрета на отправление обязанностей священника, который ему грозил. Однако что за «иное христианство» имел в виду Ален Фераль?

Занимаясь реставрацией своего места службы, Соньер изменил или вовсе заменил витражи. Так, он велел отпилить мешавший брус с таким расчетом, чтобы солнечные лучи, проходя сквозь витраж без помех, могли освещать алтарь. Фактически, начиная со дня весеннего равноденствия, священник, находившийся рядом с алтарем, не видел солнца уже с половины одиннадцатого утра. Что открылось взгляду, когда Соньер расширил витраж?

Витраж, установленный Соньером, посвящен одной из христианских тем: воскрешению Лазаря. Правда, заметим, что тема эта не только христианская: во всех религиях таинств и гностических учениях найдется упоминание о неизбежной смерти «человека старого» и рождении «человека нового», который будет допущен в Царствие Небесное. Роль символа этого изменения довольно часто играла Пасха. Однако стоит упомянуть, что в различных верованиях ее дата варьируется. Немного обобщая, можно сказать, что существуют два типа верований: религии, основанные на лунном символизме, и религии солярные. В первом случае дата Пасхи будет подвижной; во втором случае она совпадет с днем весеннего равноденствия. Согласно этой классификации, христианство представляет смешанный тип: в нем есть как лунный символизм (религия Старого Завета), так и солярный (разве не является Сын Божий солярным героем?).

Известно, что в эпоху предполагаемого рождения Христа существовала философская школа: ессеи — таинственное, эзотерическое и элитистское общество. Был ли Иисус принят в секту ессеев, познал ли он их учение? На этот вопрос пока что нет единого ответа. Во всяком случае, у ессеев был великий духовный наставник, «Учитель праведности», передавший свое послание миру за пятьдесят или восемьдесят лет до нашей эры. Религия ессеев зиждилась на «поиске» более существенном, нежели поиск «избранного народа» или же тот, к которому впоследствии пришло христианство.

Дата Пасхи ессеев была скользящей, в соответствии с пятнадцатым днем нисана, месяца цветов. Принимая во внимание сдвиги, из века в век увеличивавшие разницу между календарным годом и солнечным, мы можем смело предположить, что весенний праздник ессеев и дата весеннего равноденствия совпадали. Напомним, что в один из годов XVII века папе Григорию XIII пришлось вычеркнуть из календаря десять дней, для того чтобы уравнять григорианское и юлианское летоисчисления. Однако подобная мера не была принята в отношении еврейского календаря. Поэтому, если мы соотнесем «15 нисана» с днем весеннего равноденствия, мы должны учитывать и недельное отклонение.

Что же происходило в Ренн-ле-Шато в ту неделю, которая предшествовала равноденствию? С 11 по 17 марта, в момент истинного полдня (11.58–12.02, принимая во внимание сдвиг между солнечным и общепринятым временем), солнечные лучи, проходя сквозь витраж, расширенный Соньером, проецировали его на алтарный камень. Таким образом, в определенное время суток на алтаре появлялось изображение голубых яблок, присутствовавших в витражной картине. Это восхитительное зрелище удалось снять Алену Фералю.

Мы еще вернемся к голубым яблокам, поскольку они упоминаются в одном из расшифрованных пергаментов. Однако какое тайное значение вложено в цвет, столь неподходящий для яблок? Фераль не дает нам ответа на этот вопрос. Остается лишь выдвинуть несколько гипотез. Возможно, что в витраже фигурируют яблоки грехопадения; им придан небесно-голубой цвет, для того чтобы передать идею искупления грехов. С другой стороны, в изображении голубых плодов может таиться намек на царскую, «голубую» кровь. Вопрос пока что остается открытым.

Однако господин Фераль может прояснить другой факт: в «пятнадцатом дне нисана» он видит разгадку того, какой веры придерживался Соньер. «Иное христианство», по словам Фераля, — это христианство, возвращенное к своим источникам, к традициям ессеев и даже митраистов.

От себя добавим, что Митра считался солнечным божеством. У нас еще будет возможность оценить его значимость в этом деле. Отметим и то, что катары праздновали свой праздник весны в день равноденствия. Культ Митры, учение ессеев и религия катаров походят друг на друга тем, что их можно считать «солярными религиями», даже несмотря на то, что катары и ессеи, эти спиритуалисты высокого уровня, вовсе не поклонялись солнцу…

Не прибегая к эрудиции Алена Фераля, можно предположить, что строители этой церкви, датируемой XI веком, стремились создать солнечное «оконно-алтарное» устройство, действующее в равноденствие, основываясь при этом на юлианском летоисчислении, то есть на календаре с недельным отклонением от нынешнего времени.

Вплоть до этого момента наши изыскания были направлены на то, чтобы понять самого священника, его философские или религиозные приоритеты. Однако для большинства исследователей Соньер более интересен тем, что он зашифровал в своей церкви множество посланий, указывающих дорогу к сокровищу. Поэтому мы вновь возвращаемся в храм — на этот раз для того, чтобы сосредоточить наше внимание на таинственных «дорожных указателях».

Все кладоискатели сходятся в одном: аббат обнаружил сказочное сокровище, некие ценности светского или духовного характера. Потратив на свои нужды лишь незначительную часть найденного, он не прикоснулся к тому, что являлось сокровищем сакральным, — следовательно, у нас и поныне есть шанс его отыскать. Великодушный кюре постарался превратить свою церковь в настоящий ребус, разгадка которого приведет сообразительного искателя к баснословному богатству. Рвение и усилия исследователей зависят от степени сложности, приписываемой ими ребусу аббата: одному из них будет достаточно наведаться в предполагаемые места тайника, другой примется за угломерные вычисления, третий начнет описывать круги вокруг креста и так далее. Систем расшифровок множество — столько же, сколько и самих пользователей!