Дачники смутного времени - Ирина Николаевна Мясникова

– А ты вообще кто такая?!

– А ты сама кто такая? – поинтересовалась Наташка опять же хорошо поставленным преподавательским голосом. Она ничуть не орала, но её было прекрасно слышно во всех уголках аудитории, пардон, площадки.

– Я тебе покажу, кто я такая! – Гундосова пошла на Наташку носорогом.

– Оля, Оля, уймись, успокойся. – К Гундосовой откуда ни возьмись подлетел Кунцов и стал оттеснять её от Наташки.

Тут вдруг Гундосова как-то неожиданно сдулась, как будто увидела кого-то в толпе у Наташки за спиной, развернулась и молча удалилась со сцены. Лида попыталась проследить, что или кого она увидела, но ничего такого необычного не обнаружила, публика исчезла так же быстро, как и материализовалась, а Кунцов победно смотрел на Наташку, будто спас её из лап дикого зверя. Наташка раскраснелась, и тут Лида просто не поверила своим глазам, верхняя пуговка на и без того глубоком вырезе Наташкиного кружевного наряда вдруг расстегнулась, представляя глазам окружающих Наташку Кунцова и Бабаича ещё лучший обзор выдающихся Наташкиных прелестей. Это уже никуда не годилось. Ладно бретелька с плеча сама собой как бы соскальзывает, но чтобы и пуговка расстёгивалась, да ещё в присутствие примерного семьянина Кунцова и почтенного азербайджанского аксакала. Моветон, знаете ли! Лида затолкала Наташку в машину, и пока она это делала, аксакал резво сгонял к себе в магазин и сунул Наташке в руки ещё одну бутылку розового вина.

– Молчи! – рыкнул он в сторону Лиды, когда та только открыла рот, чтобы послать его восвояси вместе с этой бутылкой.

Наташка благосклонно приняла бутылку и прижала её прямо к тому месту, с которого все вышеперечисленные благородные доны не сводили восхищённых глаз.

– А он хороший, – сказала Наташка, когда Лида резво стартанула с места.

– Кто?! Бабаич?

– И Бабаич тоже.

– Ты ведёшь себя безответственно, как какая-то профурсетка заезжая, а не как солидный преподаватель, доцент. Тебе должно быть стыдно.

– Почему это? Я вела себя очень смирно. Практически как доцент на допросе. – Наташка хихикнула, видимо вспомнила известную историю про доцента-расчленителя.

– Смирно? Это ты называешь смирно? Вырез до пупа, все сокровища напоказ. Боюсь представить, что будет, когда ты окончательно распояшешься!

– А не надо завидовать! – огрызнулась Наташка.

– Чему?

– Сокровищам моим, у тебя ж, куда ни глянь всюду одни ноги, как у самки богомола, поэтому они тебя и боятся, а ко мне наоборот льнут. И вообще, я в отпуске, могу и почудить слегка. Вино, кстати, хорошее.

– У Бабаича другого не бывает.

– Сразу видно, что у человека со вкусом всё в порядке. – Наташка одобрительно посмотрела на свои вопиющие сиськи.

– О, Господи! Ты-то начудишься, уедешь в город, а мне тут жить. С Гундосовой лучше не ссориться.

– Ну и что она тебе сделает? Вот скажи, что? Конечно, я согласна, баба она удивительно мерзкая. Но смотри, Кунцова нашего всё же боится. Сразу улепетнула.

– Нашего? – Лида хихикнула. – Кунцов её сам боится. Это она кого-то другого в толпе увидела, глазёнки забегали, и тут же слиняла. Вот бы понять, кто её так напугал? Я с этим человеком точно хотела бы подружиться. С таким другом ничего не страшно.

– Знаешь, враг твоего врага, разумеется, может и быть тебе другом, но если у него корочки какие-нибудь, в смысле ксива, то от таких друзей лучше держаться подальше, – глубокомысленно изрекла Наташка.

Лида мысленно с ней согласилась, вспомнив, «если ты пьёшь с ворами, опасайся за свой кошелёк».

Дома Лида отправила Наташку чудить на кухню, то есть разбирать продукты, а сама нацепила культурную блузку и уселась к компьютеру, у неё же рабочий день никто не отменял. Лиде предстояли ещё разборки с поставщиками и собственными финансистами компании. Согласитесь, в условиях с несколькими неизвестными и переменными спланировать производство весьма и весьма сложно, если не сказать, что просто невозможно. В любом случае дело это неблагодарное и очень хлопотное. Поэтому к концу рабочего дня Лида чувствовала себя практически именно самкой богомола, с тем лишь отличием, что сама она удовольствия никакого не получила, но с удовольствием кого-нибудь бы сожрала. В этот самый момент и раздался звонок её мобильного. Думая, что это кто-то из только что виденных в зуме господ, решивших продолжить общение в личном формате, она не посмотрела на номер и рявкнула в трубку:

– Слушаю!

– Здравствуй, Лида, – прошелестел из трубки знакомый и когда-то такой родной голос Дениса. Даже сердце слегка ёкнуло, но Лида быстро спохватилась, взяла себя в руки и подумала, что этого самца, действительно, надо было сожрать сразу же после того, как он заделал ей Юрика.

– Чего тебе надо? – Лида не стала миндальничать и здороваться. Уж чего-чего, а здоровья она ему точно не желает, ни здоровья, ни доброго вечера.

– Я тут своих эвакуирую, – как ни в чём не бывало продолжил Денис. Ещё бы ему реагировать на её грубость и нервы. Он профессионал, у профессионалов морда каменная, хоть плюй в неё. – Могу и вас с Юриком заодно вывезти. У вас же есть Шенген?

– Откуда у нас Шенген после стольких лет эпидемии?

– Действительно, тут я не сообразил, но уверен, можно что-то придумать. Я сделаю. Паспорта же у вас есть заграничные, я надеюсь.

– Послушай, не надо беспокоиться. Ты же сказал, что своих эвакуируешь, вот и эвакуируй. Какие мы тебе свои? Мы тебе чужие, и все остальные, кто по твоей милости будут теперь здесь расхлёбывать последствия твоей красивой жизни, тоже чужие. – Лида не удержалась и высказала всё, что думает об этом прохвосте и подобных ему «юристах», «технократах» и «эффективных менеджерах».

– Господи! Ну я-то тут при чём?

– Как это при чём? Ты и такие как ты при всём. Бенефициары режима, вот вы кто. Насосались как клопы, а теперь эвакуируются.

– Как же меня достала твоя бесполезная принципиальность! – Голос Дениса выражал невероятную усталость, будто он целыми днями только и делал, что мешки ворочал, ну, или разъяснял таким вот бесполезно-принципиальным, как она, что он тут ни при чём, и вообще хотел как лучше, но так уж получилось.

– А принципиальность всегда бесполезная, – возмутилась Лида. – Хотя нет, если живёшь по принципу, украсть всё, что не приколочено, то такой принцип, наверное, очень полезен для этих самых твоих, которые тебе свои, и конечно для тебя лично.

– Ну, и чего ты со своими принципами добилась? Что тебе дали выборы, голосования и митинги? Сменила власть? Нет! Хорошо, сама в кутузку не загремела! Большинство населения поддерживает! Уяснила? Поддерживает, вот пусть теперь и наслаждается. Лично я под это не