Приглашение к драконам, или Попаданка по контракту - Татьяна Михаль
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Но это были уже не мои заботы. Она сама согласилась стать моей помощницей. И я знаю, что за свои услуги эта хорошенькая куколка получит солидное вознаграждение. Если выдержит.
И теперь, не прошло и часа, как Регина требует, чтобы я выполнил за неё её же работу!
Первородные! Укусите меня за хвост! Но как она это сделала! Она убедила меня использовать бытовую магию!
Меня!
Учёного!
Заниматься бытовухой!
Стыд и позор!
И похвалила она меня, и пообещала вкусно накормить, и ласково так говорила, лишь бы я сделал для неё кухню.
Сделаю.
Это совершенно не сложно, хоть и не по статусу мне заниматься бытовой магией.
Но прежде, чем применять магию и помогать Регине в её же обязанностях, я решил уточнить один момент.
Что-то было в этой девушке неправильное. Ну не может такая красотка без магии быть для меня великолепным помощником! Но если и может, значит, у неё есть какой-то секрет. И у меня закралась одна мысль.
— Регина, я должен задать тебе один вопрос, перед тем как, — щёлкнул языком и обвёл помещение рукой, — верну первоначальный вид этой кухне.
Она кивнула и сказала:
— Задавайте, Калеб. Я вся во внимании.
Прекрасно.
— Знал я как-то один народ, который накапливал в себе недюжинную силу за счёт… — прищурил глаза, внимательно следя за её мимикой и реакцией.
— За счёт чего? — спросила она, нахмурившись. Регина пока не понимала, в какую сторону я клоню, или, наоборот, всё прекрасно понимает, но умело притворяется.
— Я имею в виду антропофагию, — сказал небрежно. — Пока рано делать выводы, но я должен быть предупреждён о ваших склонностях, потому как не верю я, чтобы существо не магическое, да ещё и хорошенькое идеально справилось со своей работой. Есть в тебе что-то такое... слишком уж ты притягательная, Регина... И я думаю, что это из-за антропофагии. Другого объяснения я пока не придумал.
Регина захлопала глазами, почесала маленькое ушко и пробормотала озадачено:
— Антропофагия? Звучит как-то не очень… А что это?
Ага! Так она ещё и необразованная!
Так и знал, что кадровики подсунут мне абы что, лишь бы было!
Гады!
Это ведь не им страдать из-за глупости и нерасторопности помощников! Не им создавать новые приборы, артефакты и заклинания! Но самое главное – это не кадровикам думать, исследовать и искать способ помочь маленькому императору!
Ррррррррр!!!
— В последнее время на мою долю выпало слишком много некомпетентных помощников, после них мне трудно кому-то доверять. Поэтому я заранее должен знать о неприятных сюрпризах.
— Сочувствую, — без какого-либо сочувствия проговорила Регина и повторила свой вопрос: — Так вы скажете мне, что значит эта ваша антропофагия?
Глупая.
— Другими словами, это слово означает поедание представителей своего или других видов. Совершается данный ритуал для увеличения своих энергетических сил, — просветил я её. — Сама понимаешь, людоедство, драконоедство, эльфоедство и прочее я не приемлю. Предпочитаю, когда немагические существа продлевают свою жизнь, молодость и увеличивают свой энергетический запас другими способами.
Регина отшатнулась в сторону и выпалила, шокировано глядя на меня:
— Вы с ума сошли?! Я не людоедка!
— Драконоедка? — вздёрнул в любопытстве бровь. — Или вам по вкусу нежное эльфийское мясо?
Регина смешно надула щёки, и её хорошенькое личико пошло красными пятнами. Сдаётся мне, это от негодования и крайней степени возмущения.
Но реакция девушки меня порадовала – её возмущение доказало тот факт, что она не употребляет в пищу своих соплеменников или другие расы. Это хорошо. Не привечаю я такие кровожадные варварские обычаи.
— Будете провоцировать меня такими вопросами, я задумаюсь насчёт драконоедства, — вдруг на полном серьёзе и ледяным тоном произнесла Регина.
Она серьёзно или это был сарказм?
— Не забывай, что я маг, — усмехнулся я.
— Не забывайте, что я из немагического мира и могу усилить свои… способности, съев какого-нибудь вредного дракона, — парировала она.
И во взгляде ни капли страха! Лишь вызов!
Гром и молнии, гнев и даже ярость плескались в её взгляде, но не страх.
Хороша-а-а-а…
Что ж, тогда проверим, насколько она так же хороша и в деле. Пусть приготовит несравненные блюда, как и обещала.
— Надеюсь, мы сработаемся, — улыбнулся ей немного самодовольно.
Она улыбнулась, точнее оскалилась в ответ, и сказала:
— Я тоже, Калеб.
Но зря она не боится меня. В гневе я бываю слишком уж неприятным типом.
Не стал развивать эту мысль, а занялся бытовухой.
Нет у меня времени долго разговоры разговаривать. Работы невпроворот.
Я заговорил простейшее заклинание, усиленное звуками древнего языка, который давно никто не изучает.
Древние слова силы начали жечь мой язык. То была сила древних драконов — первородных.
Кухонное помещение наполнилось приятным, тёплым, терпким, но при этом медовым запахом. Древние мощные слова, которые я применял для бытовой магии (да простят меня великие первородные за такое кощунство!), покатились с моего языка как детали сложного механизма, находя цель для восстановления в разрушенной комнате.
Магия срывалась с моих губ, пальцев и искрящимся волшебством на глазах преображала кухню, словно кто-то невидимый взял кисть и мазками перекрашивал помещение.
Крошки и глыбы, отлетевшие от стен и потолка, возвращались на место. Плесень, мох – всё исчезало на глазах. Старая печь сложилась по кирпичику и предстала перед нами новым сооружением — чистым, довольно симпатичным и готовым к своему прямому назначению.
Стены, пол, потолок, косяки, углы, двери, окна – всё стало новым, чистым, идеальным и, не могу не заметить этого, красивым.
Посуда из груды металлолома превратилась в сияющий и стройный ряд новеньких котелков, кастрюль, сковородок, сотейников и прочего. Она разлетелась и с весёлым звоном и металлическим бряцаньем заняла свои места на вновь появившихся полочках, в шкафчиках, на столе, в комоде...
Магия каждый предмет вернула туда, где было у него своё место на кухне.
С пола поднялись истлевшие занавески на деревянном карнизе и моментально превратились в прежнюю обновлённую красоту.
Стёкла на окнах заблестели чистотой, исчезли трещины и сколы.
По каменному полу волной пробежала магия, удаляя с него прошедшее время, которое истёрло художественную мозаику и превратило его в исцарапанное и зашарканное нечто.