Моё сердце в тебе бьётся - Даша Коэн

«Расскажу, если назовешь мне свое имя».

Знала, что это был беспроигрышный вариант и оказалась права. На этом интерес с моим горестям у анонима иссяк.

И только Соболевский, кажется, впадал в настоящий экстаз от созерцания моей потухшей физиономии. Один раз даже перегородил мне выход из кабинета, заслонив его своей высокой фигурой и пристально смотрел на меня, пока я пыталась протиснуться мимо него без существенных повреждений.

- Знаешь, Княжина, у меня от твоего кислого лица несварение, – потянул он спустя минуты три моих бесплодных попыток покинуть опустевший кабинет.

- Мне плевать на тебя и уж тем более плевать на твое несварение, – я ответила максимально равнодушно, но он только рассмеялся и наклонился ближе, пока я не отшатнулась.

- Что на этот раз, м-м? Сперли сменку или написали на твоей драной куртке матерное слово? – склонил голову на бок и вопросительно приподнял брови.

Как же я его ненавижу! Просто на дух не переношу! Но я приказала себе успокоиться и лишь выше задрала свой нос, смотря прямо в темноту его глаз.

16.1

POV Алёна

- Молчишь? В твоей крошечной блондинистой голове перестали рождаться мысли? Бедные…но как я их понимаю, – и снова беззаботно хохотнул.

- Ты чего ко мне пристал? Какая тебе вообще до меня разница, Соболевский? Если я тебе так противна, то почему ты еще учишься здесь? Свали отсюда и жизнь наладится, вместе с твоим чертовым несварением, – выплюнула я ему в лицо и нервно поправила рюкзак на плече.

- Все-таки перестали, – хмыкнул он и я непонимающе зависла.

- Что? – вытянула я вперед шею.

- Ничего, Княжина. Я думал ты в курсе, что я остался здесь только затем, чтобы пить твою кровь. Все веселее, чем просто учиться, – и он растянулся в дверном проеме на вытянутых руках, нависая надо мной как дьявол во плоти. Вот так просто он заявил мне, что всего лишь потешался за мой счет все эти годы. Чудовище!

- Ну и как, напился? – сложила я руки под грудью, стараясь максимально правдоподобно изобразить равнодушие.

- Да. Раньше это было весело, но сейчас ничего кроме скуки не вызывает и этот твой вид побитого жизнью щенка…ну такое.

- Да что ты говоришь? – с сарказмом потянула я.

- Представь себе. Так что, мне проще узнать, кто тот нарушитель моего спокойствия, что заставляет меня любоваться твоим затравленным видом, чем продолжать это делать дальше.

- У-у-у…и что же ты сделаешь с ним, когда узнаешь его имя? Пнешь его по яйцам за совершенный проступок? – вытянула я губы трубочкой.

- Как минимум, – почему-то хрипло ответил Соболевский.

- Тогда начни с себя, – и резко оттолкнула его, увидев дежурных ребят, пришедших в кабинет мыть пол после уроков.

Больше мы с моим заклятым врагом не сцеплялись до самого выпускного. Нет, конечно, смотрели друг на друга. Он – как обычно, с ненавистью. Я – как обычно, с презрением. Но больше ни слова, что невероятно меня радовало. Я даже об этом как-то упомянула своему Тайному Поклоннику, прибывая в невероятно приподнятом настроении после физкультуры, на которой ни разу не смогла подтянуться, но никто мне даже слова дурного не сказал. И в особенности Он!

Я: «Кажется, я отмучилась! Соболевский больше меня не цепляет и не отравляет мою жизнь. Не могу поверить в свое счастье».

ТП: «Судя по его поведению, пацан просто отчаялся».

Я: «Что? Ты о чем?»

ТП: «Мальчики достают девочек только по одной причине – когда они им нравятся. В остальном – они их совсем не замечают. Судя по тому, что я видел между вами, то были предварительные ласки. Парень явно к тебе неровно дышит».

Я: «Конечно неровно! Он ненавидит меня!»

ТП: «А есть за что?».

Я: «Он просто придурок. Ему не нужны причины».

ТП: «Ну вот о чем я и говорю. Твой Соболевский влюблен в тебя. Как и я».

Я: «Так, Персострат, ты бредишь!».

И на этом мы закончили разговор, а потом я еще долго лежала, прижав телефон к груди и думала, а что, если бы Соболевский действительно был в меня влюблен? Нет, конечно, Тайный Поклонник ошибается. Но, а что если? И тут же волна липкого ужаса прокатилась по позвоночнику. Только любви больного на голову одноклассника мне не хватало для полного счастья. И я бы точно никогда-никогда не смогла бы ответить ему взаимностью.

О! И то было бы здорово! Просто великолепно! Голубая мечта! Потому что этот кусок дерьма весь остаток своей жизни мучался бы от неразделенной любви. Месть восьмидесятого уровня, не иначе!!!

Но все эти глупые мысли я выкинула из своей головы и больше к ним не возвращалась. Да и зачем? На носу был последний звонок, а за ним и выпускные экзамены, которые, кстати, я сдала на отлично. Жаль только до золотой медали не дотянула, по физкультуре и гуманитарным наукам я была, увы, не сильна.

А потом настал день «Х» – выпускной бал, на который, как вы понимаете, я пошла лишь наполовину. Точнее, я пришла на торжественную часть программы. Получила диплом, а потом пулей полетела домой, так как шепотки за моей спиной по поводу моего наряда стерпеть было выше моих сил.

Я пришла в старом, ни единожды ношенном, черном платье с длинным рукавом, на которое сама связала крючком красивые отложные воротнички и манжеты. Получилось довольно неплохо, но только куда мне было гнаться за местными модницами и красавицами.

И дома, под гнетом своих тухлых мыслей, я забилась на своем маленьком балконе, а потом не сдержалась и почему-то расплакалась. Как раз в тот момент, когда мне написал Тайный Поклонник:

«А ты где?»

И я тут же ответила честно, как есть.

Я: «Дома».

ТП: «Почему?»

Я «Потому что у меня нет красивого бального платья, и все девчонки смеются надо мной».

ТП: «Глупая! Ты была самая красивая сегодня! Всегда! Я чуть не ослеп».

Я: «Не надо меня жалеть».

ТП: «Можно я к тебе приду сейчас?»

И после этого сообщения сердце мое дрогнуло, а потом забилось с бешеной скоростью. Придет? И больше никакой Соболевский не встанет, между нами. О! Господи!!! Да! Миллион раз да!

Я: «Можно».

И я заметалась по комнате как шальная, а потом приказала себе успокоиться и, умывшись, просто уселась на порог балкона и принялась ждать, уныло погружаясь в какие-то свои мысли. Пока не вынырнула из них услышав громкий голос матери, которая остервенело ругалась на кого-то в глубине дома. Неспешно встала и вышла из комнаты, а потом вопросительно посмотрела на родительницу.

- Что такое, мам?

- Ничего, Алёнка, ходят тут хулиганы всякие.

- А-а, ну ладно, – и снова вернулась в свою комнату, вышла на балкон и опять принялась ждать. Его.