Дикое правосудие - Хилари Боннер

Он что-то едва слышно проворчал в ответ.

Радостная улыбка Джоанны немного угасла, но она не сдалась. Подойдя к мужу, она обняла его за шею.

— Палтус на гриле, пюре уже почти готово, шампанское в холодильнике. Ты меня любишь или как? — прямо спросила она.

Крис взял ее руки за запястья и стащил с себя.

— Ты что, перепутала меня с одним из твоих любовников? — услышала она в ответ.

— Что?

— Ну какой смысл тратить на меня шампанское? Я не твой работодатель и интересной информацией тоже не поделюсь.

— Что за ерунду ты болтаешь? — немного резко потребовала она ответа и тут же пожалела о своем тоне. Как-то невольно получилось. Джоанна знала, что его очень раздражает такой тон.

— Оставь этот тон для сброда, с которым ты работаешь, ясно? Я не раз уже говорил тебе, что не желаю слышать его в моем доме.

— Не мог бы ты прекратить занудствовать и все-таки рассказать мне, что случилось. Насколько я понимаю, что-то случилось. — У Джоанны бешено колотилось сердце: что-то произошло.

Крис грустно улыбнулся:

— Некоторые из твоих так называемых коллег сочли необходимым ознакомить меня с твоими похождениями на стороне. Разумеется, все во имя гражданского долга, — произнес он с подчеркнутым сарказмом.

— Объясни, пожалуйста, простым человеческим языком, — попросила она в ответ.

— Джоанна, не стоит всех вокруг считать дураками. Тебе это совсем не идет. Поверь, совсем.

Она просто не переносила, когда он разговаривал с ней, как с одной из своих шестилетних учениц, но заставила себя промолчать: она ждала, что будет дальше.

— Кто-то звонил мне несколько раз и очень подробно объяснил, как ты добываешь материал для статей.

— Ну вот, началось! — взорвалась Джоанна. — Ну давай! Расскажи мне, пожалуйста, как же это я его добываю!

Джоанна схватила Криса за руку. На этот раз он не отстранился от нее — по крайней мере, хоть что-то — и позволил отвести себя к кухонному столу.

— Пока ты была в командировке, мне несколько раз звонили, — повторил он ровным, бесцветным голосом. — И всегда об одном и том же. Что ты — шлюха, согласная на все ради нужного материала, в частности, ты спишь с полицейскими. Со всеми подряд.

Джоанна застыла на месте.

— Кто тебе звонил? — тихо спросила она.

Крис пожал плечами, глядя мимо нее.

— Откуда я знаю? Звонивший не представился. Ничего удивительного!

— Крис, ради бога! Мы опять пришли к тому же: ты позволяешь какому-то идиоту доставать тебя.

— А тебе бы это понравилось? — возразил он. — Джоанна, чему я должен верить? Последнее время я целыми днями не вижу тебя. То ты собираешь материал, то еще что-нибудь. А когда ты якобы остаешься дома, тут же убегаешь на несколько часов, чтобы выпить с каким-нибудь полицейским. Откуда мне знать, что происходит.

— Крис, это моя работа, — спокойно сказала Джоанна.

— Всего лишь работа, — ответил он. — А кто звонил? Кто-нибудь из твоих так называемых коллег, я так понимаю, и ты, Джоанна, работаешь рядом с такими очаровательными людьми?

С этим она была готова согласиться и уже открыла рот, чтобы сказать ему, что, пожалуй, ей отлично известно, кто звонил. Фактически существовал только один человек, который ненавидел ее до такой степени, — Фрэнк Мэннерс. Но она передумала. Их отношения подошли к той стадии, когда чем меньше Крис будет знать о ее работе и о людях, с которыми она работает, тем больше шансов, что по крайней мере у нее дома будет сносная жизнь.

— Я понятия не имею, кто тебе звонил, — солгала она, — и очень надеюсь, что это не один из тех людей, с которыми я работаю. Слушай, у меня в Скотланд-Ярде есть знакомый, который как раз специализируется на таких звонках. Хочешь, я поговорю с ним и нам на телефон поставят прослушку, что-нибудь в этом роде.

— Джоанна, я не хочу, чтобы на мой дурацкий телефон ставили прослушку! — заорал на нее муж.

— Крис, ты ведешь себя непоследовательно. Чего же ты хочешь, если не хочешь, чтобы выяснили, кто звонил, а? Звонки расстроили тебя, это же видно невооруженным глазом.

— Да, расстроили! Но я хочу одного — чтобы моя жена перестала вести себя как проститутка. И тогда мне не понадобятся никакие прослушки. Или я не прав?

Волна справедливого негодования смыла все добрые намерения Джоанны.

— Ах ты, ханжа! — взорвалась она. — Ну и готовь себе сам свой поганый ужин! А мне пора в редакцию.

Джоанна уже была у входной двери, когда Крис бросил ей вслед:

— Но особое внимание ты уделяешь одному полицейскому, да? Он у тебя, наверное, в фаворитах ходит.

— Слушай, тебе не надоело?

— И зовут его детектив Майк Филдинг. Это твое самое последнее увлечение, да? Я видел его по телевизору. Ничего не скажешь. Как раз в твоем вкусе. Водит тебя по всяким пабам. Наверняка встречаетесь в разных уютных местечках. Конечно, куда уж там жалкому школьному учителю!

— Если ты такой дурак, можешь верить чему угодно!

Джоанна хлопнула дверью и направилась к своей машине. Есть ли в мире еще что-то, что могло бы разозлить ее больше, чем такое обращение со стороны собственного мужа? Ведь она правда абсолютно ничего не сделала, чтобы заслужить его! С тех пор как они с Крисом поженились, пару раз у нее были романы, но, учитывая, какими молодыми они связали себя брачными узами, она не считала, что это такой уж страшный грех. Эти интрижки быстро заканчивались, и Джо почти не сомневалась, что и у Криса в свое время были один-два романчика на стороне. Но при этом она чувствовала, что и у него никогда не было ничего такого, что могло бы перерасти в серьезную любовную связь.

Смешно, но все эти годы она считала, что у них с Крисом вполне приличный брак. Во всяком случае, лучше, чем у многих. Но в последнее время, казалось, они едва выносили друг друга, и в большинстве случаев Джоанна не считала себя виноватой в том, что у них все стало так скверно. Иногда она спрашивала себя, не связана ли его ревность с ее успешной карьерой. И тут же отбрасывала этот вопрос, считая его высокомерным.

Джо уехала из дома без четверти шесть и примерно в шесть двадцать уже поставила машину на парковке у редакции «Комет». «Мы пробыли в одной комнате чуть больше пяти минут», — криво усмехнулась она. Третья мировая война разразилась всего за несколько секунд. Она покинула Чизвик довольно рано, машин на дороге было немного, и ничто не омрачило ее поездку.

В редакции рабочий день был в самом разгаре. В 1980 году в шумных, насквозь прокуренных редакциях ежедневных газет никто никогда не убирал на своем рабочем месте и все сотрудники пытались говорить друг с другом одновременно и громко, часто параллельно разговаривая по телефону и нередко при этом еще и печатая на машинке. Да-да, на той самой клацающей механической пишущей машинке.