Неукротимый ловелас - Кэтрин Гарбера

— Это здорово, — откликнулась Пиппа.

— Ты в порядке? — спросил Диего, когда они пошли к конюшне.

Он достал телефон и послал сообщение своей экономке.

— Да. И с нетерпением жду выходных. К тому времени я рассчитываю получить какие-нибудь известия.

— Это будет большим облегчением, — кивнул Диего. — Хотя это не мое дело, я все равно нервничаю. Я надеюсь, что не слишком утомил тебя прошлой ночью, но я хочу провести как можно больше времени с тобой, пока это возможно.

— Все в порядке, — ответила Пиппа. — И я чувствую то же самое, поэтому и приехала к тебе сегодня.

— Я рад, что ты приехала, — улыбнулся Диего.

Они вошли в конюшню, в которой пахло сеном и кожей. Звуки, которые издавали лошади, подействовали на Пиппу умиротворяюще. Диего стал что-то обсуждать со своим помощником, оставив ее в своем офисе. Она сидела на стуле и рассматривала фотографии на стене, на которых был снят молодой Диего с отцом. И она вынуждена была признать, что завидует его жизни.

Пиппа завидовала тому, что у него была семья, которая окружала его любовью и помогла ему стать таким, каким он был. До того дня, когда ей исполнилось двадцать один год, она просто послушно исполняла все, что приказывал отец, не осознавая, что была лишь пешкой для него. Что она была нужна ему лишь для того, чтобы удовлетворить свои амбиции.

Обедать с Диего было очень приятно, но Пиппа не переставала проверять свой телефон, ожидая известий от своего поверенного. Он сказал, что свяжется с ней в пятницу, но ее терпение уже истощилось. Наконец Диего не выдержал.

— Что ты все время проверяешь?

— Жду письма из Лондона. Я знаю, что сейчас там уже конец рабочего дня. Но я все равно боюсь пропустить известия от моего поверенного.

— Я не думаю, что он свяжется с тобой сегодня, — сказал Диего.

— Прости. Полагаю, мне не следовало сюда приезжать, — пробормотала Пиппа.

Но она думала, что они с Диего друзья, а ей сейчас нужна была поддержка. Она чувствовала себя слишком уязвимой и неуверенной в себе.

— А почему ты приехала?

Пиппа пожала плечами. Что она могла сказать? Правду? Но все было так сложно, и на самом деле она не представляла, что станет с ними. Она чувствовала связь между ними. И когда она нервничала, первой ее мыслью было найти Диего. Его общество успокаивало ее.

Но это было нечестно по отношению к нему. Это заставляло ее ощущать себя так, будто она его использует.

— Я… С тобой я чувствую себя в безопасности, — наконец проговорила она. — Так что, если я получу плохие известия, в твоем обществе мне будет легче это пережить.

Диего вздохнул, отодвинул стул и встал, повернувшись к ней спиной. Они сидели за огромным столом во дворе, откуда открывался вид на конюшни, на поля и на холмы. Диего скрестил руки на груди и уставился вдаль, и Пиппе захотелось узнать, что он там видит. Она знала, что, когда заходит на сайт «Дома Гамильтонов», то испытывает чувство родства. Потому что она часть этой компании, а не посторонний человек.

Но сейчас она чувствовала себя посторонним человеком.

Что было вполне справедливо.

— Я хотел бы, чтобы ты так не говорила, — сказал Диего.

— Почему? Это же правда, — возразила Пиппа, аккуратно складывая салфетку и вставая из-за стола. Она подошла к нему и встала рядом с ним, глядя на раскинувшиеся перед ними поля. — Мы же не лжем друг другу.

— Я думал, что все будет очень просто, но это оказалось не так.

— А как?

— Мне казалось, что, если мы будем совершенно откровенны друг с другом, мне будет легче думать о том времени, когда тебя уже не будет рядом со мной. Но все происходит не так. Мне больно, что ты без конца проверяешь свой телефон и с нетерпением ждешь того момента, когда уедешь так далеко от меня. Не то чтобы я мог чего-либо требовать от тебя, Пиппа. Я знаю, что не имею никаких прав на тебя. Но в то же время мысль о твоем скором отъезде мучает меня и наяву, и во сне.

Пиппа обняла его за талию и положила голову ему на плечо. Закрыв глаза, она наслаждалась теплом его тела и его особенным запахом, а потом положила другую руку ему на грудь.

Ей хотелось… Она сама не знала, чего ей хотелось. Может быть, того, чтобы он был для нее всего лишь небольшим приключением, подарком на день рождения, который она приобрела на аукционе холостяков. Но он стал для нее чем-то гораздо большим.

Он накрыл ее руку своей.

— Что, по-твоему, сообщит тебе поверенный? — спросил он.

— Не знаю, — ответила Пиппа. Она не хотела признаться в том, что в ней теплилась надежда, что отец достаточно любит ее, чтобы просто уйти в тень. Но в то же время она чувствовала, что ее ждет борьба, если она хочет получить право распоряжаться своим наследством. — Думаю, все будет непросто, но ждать известий еще хуже. Знаешь, это похоже на то, когда ребенком ты слышишь звуки за дверью и боишься, что за тобой пришло чудовище. Именно так я себя сейчас и чувствую. Как будто у меня под кроватью скрывается монстр. И я знаю, что должна сразиться с ним, но не знаю, как это сделать.

Она опустила руки и отодвинулась от него. Несмотря на то чувство комфорта, которое она испытывала в его обществе, она не должна позволять себе начинать полагаться на него. Она должна твердо стоять на своих ногах. Она всегда это знала, но ее все равно влекло к нему.

Девушка совсем запуталась. Она никогда не испытывала ничего подобного, и это пугало ее.

— Я привыкла все планировать. Каждый день последние четыре года я ждала этого момента, но не представляла, что случится, когда он наступит. И теперь ожидание просто убивает меня.

Диего повернулся и посмотрел на нее. На голове у него опять была шляпа, так что его глаза были в тени.

— Я понимаю тебя. Мой зять Хосе пропал во время авиакатастрофы, и мы три дня ждали известий о тех, кто выжил. Мы знали, что он изменяет моей сестре — кстати, это секрет, — и не представляли, как нам себя вести в такой ситуации. Я хотел, чтобы у Бьянки был шанс высказать ему все. Но эта возможность ей не представилась. Так что я отлично понимаю, каково это — когда время тянется очень медленно, а ожидание длится целую вечность.

Пиппа понятия не имела, что первый муж Бьянки изменял ей. Бывшая модель, она была самой красивой и самой милой из всех людей, которых Пиппа знала.

— Я никому не скажу, — пообещала Пиппа. — И мне кажется, ты правильно понимаешь, что я сейчас чувствую.

— Я всегда готов поддержать тебя, дорогая, — мягко и ласково произнес Диего.

Услышав, как он назвал ее «дорогая», Пиппа испытала странное чувство, в котором ей не хотелось признаваться даже самой себе.

— Спасибо. Это значит для меня больше, чем ты можешь себе представить, — прошептала она.