Песнь экстаза - Лора Таласса
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Торговец покачивает в руке бокал с вином.
– А что касается моей магии, – продолжает он, – то существо, по отношению к которому я ее применяю, способно выбирать. Он или она в состоянии отказаться выполнить приказ – но это равносильно смерти. Иными словами, мой объект, при желании, может выбрать смерть в одежде вместо танцев голышом в общественном месте. Или может умереть молча, не выдав своих секретов.
Вот как. Не знала этого…
– Но в конце концов ты заставляешь говорить всех, – замечаю я.
Прежде чем ответить, Торговец делает большой глоток вина.
– Большинство разумных существ хотят жить.
Я некоторое время обдумываю сказанное.
– Значит, твои подданные отказываются выдавать тебе секреты, предпочитая умирать?
Он кивает, пристально рассматривая свой бокал.
Ничего себе. Даже представить не могу, что за тайна в этом мире может быть дороже жизни.
– В твоем плане есть изъян, – говорю я. – Я не могу очаровать фей и эльфов.
Торговец поднимает голову и смотрит на меня.
– Я не прошу тебя очаровывать фей.
Это сбивает меня с толку.
– Тогда чего же ты просишь?
Его глаза, сверкающие в свете луны, загадочны, как всегда. Видимо приняв какое-то решение, он обходит стол, берет второй табурет и придвигается ко мне.
– В Ином мире что-то… неладно. – Его голос становится тише, он выбирает слова осторожно, желая смягчить сказанное. – В моем королевстве начались волнения, и в соседних королевствах тоже. Жители исчезают – многие, очень многие. Воины пропадают бесследно. Только женщины… вернулись. И мне необходимо выяснить, что с ними произошло.
– А почему они сами не расскажут тебе об этом? – в недоумении спрашиваю я.
– Они не могут. – На лице Деса написано страдание.
– Они мертвы?
Он отрицательно качает головой.
– Не совсем. Но и не живы.
Я начинаю, в свою очередь, вертеть в руках бокал с сидром.
– Я все-таки не понимаю, чего ты хочешь от меня, Дес?
– Феи не станут говорить со мной. – Я вижу, как старательно он подбирает слова. – Но феи – не единственный народ, населяющий Иной мир.
И внезапно я все понимаю.
– Подмененные дети, – едва слышно говорю я. Люди, похищенные эльфами, уведенные в Иной мир. Большинство из них становятся рабами.
– Я обязан защитить свое королевство.
Я замираю. В свое время мне чрезвычайно редко удавалось вытянуть из Деса даже пару фраз о его другой жизни, о той жизни, где он вовсе не бандит и ночной кошмар. О той жизни, где его называют королем, и где он правит всеми этими существами, пугающими людей по ночам.
– Значит, ты хочешь забрать меня в свое королевство, – уточняю я. – И хочешь, чтобы там я очаровала твоих рабов…
– Они не рабы, – недовольно перебивает он.
– Не стоит считать меня полной дурой, Дес. Они никогда не знали другой жизни, но это вовсе не значит, что они выбрали ее добровольно.
– Никто из нас не выбирает, где и когда жить, – говорит он и смотрит мне в глаза так, словно пытается заглянуть мне прямо в душу.
– Ты хочешь, чтобы я силой вырвала правду у людей, живущих в твоем королевстве, несмотря на то, что это совершенно аморально и, возможно, будет для них хуже смерти.
– Если не ошибаюсь, до сегодняшнего дня тебя не слишком волновали вопросы морали при использовании чар, – усмехается он.
– Потому что те, против кого я применяла чары, не были жертвами. – Все они были преступниками, крупными или мелкими.
Я продолжаю:
– А тебе не приходило в голову, что если Король Ночи, со всеми его чарами, обещаниями и угрозами, не может вынудить этих людей говорить, то следует просто оставить их в покое?
– Калли, – шепчет Дес, наклоняясь ко мне. – Феи умирают. Люди умирают. С Иным миром что-то происходит, и происходит прямо у меня под носом.
– А что, если я откажусь? – спрашиваю я.
Стиснув зубы, он несколько секунд внимательно смотрит на меня.
– Я заставлю тебя. Несмотря ни на что.
Ну конечно, так я и думала. Он предпочел бы добровольное согласие, но воспользуется моими способностями в любом случае.
– Значит, у меня просто нет выбора, – говорю я. – Я сделаю это.
Вот так и вышло, что я снова имею дело с Торговцем.
Декабрь, восемь лет назад
– Скажи, а чем ты занимаешься, когда не заключаешь сделок? – спрашиваю я Деса, который, растянувшись на полу в моей комнате, листает учебник.
В руке у него ручка, и я уже не раз видела, как он царапает что-то на полях. Я начинаю всерьез опасаться, что он рисует в моем учебнике что-нибудь неприличное, но когда мне удается подсмотреть, я вижу собственный портрет. Всего лишь набросок, но очень похоже – черт возьми, помимо всего прочего, он еще и талантливый художник.
– И когда не свожу с ума маленькую сирену? – добавляет он.
– Да, что ты делаешь кроме этого? – улыбаюсь я.
Из коридора доносится смех соседок по этажу – они спешат в столовую, на обед. Они стучат в соседнюю дверь, приглашая Шелли и Тришу пойти с ними. Я слышу их шаги у своей двери, и у меня возникает крохотная, робкая надежда на то, что они постучатся и ко мне – несмотря на то, что Десмонд здесь.
Но девушки проходят мимо, не задерживаясь.
– Ты же знаешь, они нас не слышат, – замечает Дес, не поднимая взгляда от учебника.
Я этого не знала, но не раз удивлялась про себя тому, что никто ни разу не спросил насчет мужского голоса, доносящегося из моей комнаты. Стены здесь тонкие, как бумага.
– Это очень любезно с твоей стороны, Дес, – говорю я.
– Мне не нравится, когда посторонние суют нос в мои дела. К тебе это не имеет отношения.
– Ну конечно. – Боже упаси, ни в коем случае нельзя допустить, чтобы за Торговцем закрепилась репутация доброго человека.
– Кроме того, мое имя – Десмонд, а не… Дес, – раздраженно добавляет он.
Значит, уменьшительное имя его раздражает? Вот зануда.
– Я перестану называть тебя Десом как только ты прекратишь звать меня херувимчиком.
Он что-то неразборчиво ворчит.
Я устраиваюсь в компьютерном кресле и некоторое время смотрю, как он рисует. И пока я сижу так, пристально глядя на него, сердце то замирает, то снова начинает колотиться.
Закрыв глаза, я могу вообразить, что мы с ним вовсе не в убогом общежитии, что я не должна платить Торговцу за его визиты, что я нравлюсь Десу не меньше, чем он – мне.