Конец игры с продолжением - Галина Владимировна Романова

Доклад у начальства прошел ровно. По расследованию убийства никто сверху не давил. Время, стало быть, терпит.

– Но в дальний ящик, Егор, не откладывай. Артамошина расшевели. Спит, понимаешь, на ходу. Рассеянный он у тебя какой-то в последнее время. Не влюбился, нет? – полковник фыркнул. – В очередной раз!

– Не могу знать, товарищ полковник. – Егор уже стоял на выходе. – Но непременно поинтересуюсь. Разрешите идти?

Адрес умершей Сучковой Артамошин скинул Егору сообщением. Оказалось, это совсем недалеко от трассы, ведущей за город к его дому. Все складывалось удачно. И соседи Сучковой оказались на редкость разговорчивыми. Только вот ее квартира оказалась запертой, в ней никто давно не жил. Это было не совсем хорошо.

– А кому она теперь принадлежит? – спросил он у мужчины, что жил по соседству с покойной Сучковой.

– Так Валерке, сыну. Он ее не продал, – пожал тот покатыми плечами, покрытыми замысловатыми татуировками. – И не сдает. Говорю, чего деньги на коммуналку даром тратишь? Сдал бы, хоть расходы покрыл. У меня и кандидатура имеется подходящая.

– А он что?

Егор силился прочитать надпись на английском, вьющуюся от ключицы мужика к его левой подмышке.

– А он: не хочу, чтобы в маминой квартире чужие жили. Врет, засранец!

– В каком смысле?

– В том, что чужие-то там бывали и продолжают бывать. Только тихо так, чтобы никто не видел. Но я-то старый волчара, меня не обмануть. Я все чую! – Для наглядности он подергал носом, словно принюхивался. – Шлюхам сдает, точно! Притон устроил. Но случаи единичные. Толпой не идут, но бывают точно и парни и девки.

– А как нам найти его?

– Валерку-то? Так я вам его место работы назову. Подловил как-то случайно. Так-то он все скрывает: и где работает, и где живет. Даже номер телефона не говорит. Зачем, спрашивает? Говорю, мало ли! Вдруг потоп какой или пожар, как найти-то тебя? Никакие уговоры не действуют. Затихарился после смерти матери, жесть! – Мужчина уставил кулаки в бока и поиграл мышцами. – Но меня не проведешь. Я за ним тихо так однажды проехал и место работы установил. Следом вошел и у охраны поинтересовался, кто это, мол, такой?

– Ответили?

Егор наконец перевел замысловатый английский шрифт. Это было странное, ни к кому конкретно не обращенное обещание всегда быть бдительным.

– Ответили! А как же. Я же умею говорить с людьми. Он на фирме той коммерческим директором работает. Должность, скажу, высокая. В почете он там. И в подчинении у него народу много. Фирма солидная.

– Как называется? – поинтересовался Егор.

– «Фонограмма». Занимается поставкой и ремонтом музыкальных инструментов. Вроде ерунда, да? А задуматься, так важным делом занимаются. Так вот Валерка Сучков там коммерческим директором, да. А теперь пишите адрес…

На фирму, где работает Сучков, Егор не поехал. Навигатор показывал два с половиной часа в одну сторону и столько же обратно. К дочери он доберется к полуночи, выходит? И она его не обнимет перед сном, не дождавшись. Нет. Не поедет сегодня. Завтра с утра.

По дороге домой он позвонил Артамошину и попросил узнать подробности о фирме «Фонограмма».

– «Фонограмма», «Фонограмма», – пробормотал тот задумчиво. – Что-то на слуху, не могу вспомнить, но крутится в голове. Ладно, уточню, перезвоню.

Перезвонил он ближе к ночи. Егор уже выкупал дочку, покормил ее и нес на руках на второй этаж в детскую. С некоторых пор он находил невероятно увлекательным возиться с ней. Вика даже пыталась обижаться, ворчала, что он ей не доверяет. Но разве объяснишь ей, как внутри щемит сладко, когда Машка обнимет его, лопочет что-то неразборчивое, тянет к нему свои нежные пальчики?

– Егор, стоишь? – со странным вибрато в голосе спросил Артамошин.

– Машку несу в кроватку, а что?

– Тогда держи ее крепче, а то упасть можешь!

– Короче, капитан!

Егор ногой распахнул дверь в Машкину комнату, донес дочь до кроватки и осторожно положил, придерживая плечом мобильник возле уха.

– Фирма «Фонограмма» ранее принадлежала некой женщине по фамилии Грушева. Грушева Валентина Ивановна. Тебе ни о чем это имя не говорит?

– А должно?

Егор накрыл дочь тонким пледом, включил ночник, погасил верхний свет и сел рядом на стуле.

– Да! Потому что это – тыдыдыдым – жена Шнырова! – пропел Артамошин срывающимся на фальцет голосом.

– То есть фирма теперь принадлежит ему?

– Ну, да. Он был единственным наследником.

– И Валерий Сучков работает на этой фирме коммерческим директором. – Егор нежно гладил теплую Машкину ножку, наблюдая, как она засыпает. – С телефона его покойной матери звонил некто, представляясь Власовой сыном, и вымогал у нее деньги. Знаешь, в духе проделок Шнырова! Завтра утром навещу эту фирму, узнаю, что связывает коммерческого директора и новоявленного хозяина. Насколько они близки и как получилось, что телефон матери Сучкова попал в чужие руки? Или он сам подрабатывает подобным образом?

– Может быть, Егор. Все может быть. Я молодец?..

Они простились. Машка уснула. Егор еще посидел какое-то время возле нее и пошел к себе. Он улегся на узкий диван, не снимая спортивных штанов, и прикрыл глаза. Последней мыслью, перед тем как уснуть, была: все оказалось намного проще, чем он ожидал.

Да… Все просто…

– Валерий Степанович?

Его секретарша – немолодая строгая дама в легком платье, застегнутом до подбородка, смотрела на него вопросительно, с некоторой долей беспокойства.

– Да, да, Лилия Андреевна, слушаю вас. – Сучков встряхнулся.

– К вам посетитель. Утверждает, что из полиции.

– Утверждает? А как на самом деле?

– Если верить его удостоверению, то он в самом деле полицейский. В чине подполковника, – доложила секретарша. – Но цели визита он не назвал, поэтому я не пустила его без доклада.

Сучков подавил улыбку. Он обожал и уважал свою секретаршу. Деловая, умная, строгая, инициативы не проявляет там, где не требуется. Это то, что ему нужно. Когда он открыл вакансию секретаря, то на собеседование повалили длинноногие красотки с дипломами и без мозгов. Многие из них компьютером могли пользоваться только для соцсетей. Все остальные программы, о которых упоминал Сучков, вызывали у них искреннее изумление.

– Да ладно! – ахнула одна из них. – Это реально существует?

Поэтому из всего длинноногого и губастого планктона он выбрал сорокалетнюю женщину с опытом работы, у которой совершенно отсутствовала привычка демонстрировать в улыбке свои великолепные зубы. Она не улыбалась на работе. Сучков сомневался, что она это делала даже дома.