Пробужденный - Кристин Каст

— Все чудовища, которые встречались в моей жизни, никогда не скрывали своего обличия.

— Ты не ответила на мой вопрос, юная жрица.

Стиви Рей гордо вскинула голову.

— Я ответила на ваш вопрос. Нет, мне никогда не доводилось любить, не зная с самого начала, кого я люблю. А если вы говорите о Далласе, то я всегда знала, что у него тараканы в голове, но не ожидала, что он предастся Тьме и слетит с катушек!

Неферет коварно усмехнулась.

— Да, я слышала о Далласе. Ах, как печально… как печально.

— Неферет, я до сих пор не понимаю решения Высшего совета, — снова взял слово бледный, но решительный Дракон. — Как преподаватель фехтования и предводитель Сынов Эреба этого Дома Ночи, я должен быть заранее предупрежден обо всем, что может ослабить безопасность нашей школы. И моя скорбь, как и все остальное, не должны приниматься в расчет.

— Вы совершенно правы, верный Фехтовальщик. Я готова дать вам все необходимые объяснения. На самом деле, все очень просто. Когда душа Бессмертного вернулась в его тело, он признался мне, что убил Хита потому, что счел его опасным для меня. — Неферет с грустью покачала головой. — Ах, бедный, глупый человеческий мальчик! Он вообразил, будто я имею отношение к смерти Лорана Блейка и профессора Нолан! Калона убил Хита, желая защитить меня. — Она тяжело вздохнула. — Бессмертный слишком долго был вдали от этого мира. Он позабыл, что слабый человечек не может причинить мне никакого вреда. Как ни печально, но убийство Хита было всего лишь искренним заблуждением верного Воина, превысившего свои полномочия по защите жрицы, поэтому я и Высший совет проявили снисходительность к Калоне. Как уже знают некоторые из вас, он был приговорен к ста ударам бичом и изгнанию из вампирского сообщества, а также отлучением от меня сроком на сто лет.

В зале повисло долгое молчание, после чего профессор слово взяла профессор Пентисилея.

— Похоже, все ужасные события недавнего времени были всего лишь цепью трагических недоразумений, однако мы все заплатили слишком высокую цену за ошибки прошлого. Сейчас следует думать о восстановлении Дома Ночи и скорейшем возвращении к обычной жизни.

— Я преклоняюсь перед вашей мудростью и опытом, профессор Пентисилея, — сладко пропела Неферет, почтительно опуская голову. Затем повернулась к Дракону. — Как уже прозвучало здесь, это было тяжелое время для всех нас, но вы заплатили самую страшную цену. Поэтому именно у вас я хочу просить прощения за все свои ошибки, как личные, так и профессиональные. Прошу вас, о верный Фехтовальщик, возглавьте наше движение вперед, в новую эпоху, помогите нам всем создать феникса будущего из пепла наших потерь!

Стиви Рей хотелось крикнуть Дракону, что Неферет морочит им всем голову, что случившееся с Домом Ночи было не трагической ошибкой, а настоящей трагедией, произошедшей по вине Неферет и Калоны. Но у нее оборвалось сердце, когда она увидела, как Дракон уронил голову и прошептал голосом сломленного человека:

— Я буду рад, если мы сможем уйти от прошлого в будущее, ибо в противном случае мне никогда не справиться с болью утраты.

Ленобия тоже хотела что-то сказать, но когда Дракон беззвучно зарыдал, она молча встала со своего места и подошла к нему, чтобы утешить.

«Значит, я остаюсь одна против Неферет!» — подумала Стиви Рей и покосилась на Крамишу, которая сидела с перекошенным лицом, на котором ясно читалось: «Что это за дерьмо тут развели?» Нет, пожалуй, Крамиша гоже будет на ее стороне.

Приободрившись, Стиви Рей расправила плечи и приготовилась к грандиозной битве с падшей Верховной жрицей.

Но в этот момент какой-то странный звук донесся из высокого окна зала, распахнутого в морозную ночь. Это был леденящий душу горестный вой, от которого у Стиви Рей встали дыбом волоски на руках.

— Никогда такого не слышала, — поделилась Крамиша. — У меня мурашки по коже пробежали.

— Какое-то животное. Кричит от боли, — сказал мгновенно собравшийся Дракон. Черты его лица заострились, и из убитого горем вдовца он снова превратился в воина и Фехтовальщика. Вскочив со своего места, Дракон быстрым шагом пересек зал и приблизился к окну.

— Кошка? — всполошилась профессор Пентисилея.

— Отсюда не видно. Звук доносится с восточной стены школы, — бросил Дракон, отходя от окна и направляясь к выходу.

— О, Богиня! Мне кажется, я узнаю этот звук! — раздался в наступившей тишине потрясенный и испуганный голос Неферет, так что внимание всех присутствовавших вновь обратилось к ней. — Это собачий вой, но в нашем Доме Ночи есть только одна собака — Инфанта, Лабрадор Старка. Неужели со Старком случилась какая-то беда? Вы же знаете, как чувствительны собаки!

Стиви Рей молча смотрела, как Неферет прижимает руку к горлу, словно хочет унять колотящееся сердце, зашедшееся при одной мысли о том, что со Старком может случиться какая-то беда.

Ей хотелось влепить Неферет пощечину. Неферет нужно было послать заявку в Академию награждений в номинации «Лучшая фальшивая трагедия, разыгранная главной стервой сезона». Все, довольно! Стиви Рей не собиралась позволить ей доиграть этот спектакль!

Но ей и на этот раз не удалось выступить против Неферет. Когда Дракон распахнул дверь в коридор, в зал хлынула дикая какофония звуков. Отовсюду неслись крики и плач, но над всем этим хаосом, заглушая даже жуткий собачий вой, несся один отчетливый звук: страшные рыдания обезумевшего от горя человека.

И Стиви Рей узнала этот голос.

— Нет, нет, — пробормотала она, бросаясь в коридор. — Это же Дэмьен!

Она обогнала даже Дракона, а когда выскочила из школы, то с разбегу врезалась в Дрю Партейна, да с такой силой, что они оба отлетели в стороны и грохнулись на землю.

— Ой, божечки, Дрю! Что ты путаешься у меня…

— Джек погиб! — заорал Дрю, вскакивая на ноги и увлекая Стиви Рей за собой. — Под расколотым деревом, у восточной стены! Это ужасно. Нет, правда, совсем ужасно. Скорее, Дэмьену нужна помощь!

У Стиви Рей подкосились ноги, к горлу подкатила тошнота. Словно бесчувственная кукла, она влилась вместе с Дрю в поток вампиров и недолеток, несущихся через территорию кампуса.

Добравшись до дерева, Стиви Рей пережила жуткий приступ дежавю. Кровь. Так много крови, словно вся земля пропиталась ею. Стиви Рей снова вернулась в ту ночь, когда Старк пронзил ее стрелой, и она едва не истекла кровью под этим самым деревом.

Только на этот раз кровь была не ее. На этот раз добрый, милый, солнечный Джек был по-настоящему мертв, и все было стократ ужаснее.

Стиви Рей не сразу поняла, что произошло, поскольку никто не шевелился, никто ничего не говорил. Над лужайкой царила мертвая тишина, нарушаемая только воем Фанти и причитаниями Дэмьена.

Они сидели возле неподвижного тела Джека, пригвожденного к залитой кровью траве лезвием огромного меча, на несколько футов торчавшего у него из шеи. Меч проткнул его с такой силой, что почти отделил от нее голову.