Неутолимая страсть - Вирджиния Хенли

Изобел развернулась на каблуках, и ее вынесло из холла.

Не веря себе, Кэтрин разглядывала Патрика Стюарта.

— Вы чудовище! Это вы все устроили!

— Леди Кэтрин, «Роза Хепберна» отходит сегодня с вечерним приливом. Мне еще нужно отвезти коня и борзых на корабль. За вашими сундуками я пришлю человека.

Патрик вежливо откланялся и ушел.

Кэтрин стояла как оглушенная. Потом беспомощно посмотрела на Мэгги.

— Мне так жаль, что я втянула тебя в эту мешанину.

— Не переживай, девочка. Даже и к лучшему, что ты уезжаешь от двора, пока все тут не уляжется. Мать защищает тебя от ареста, а может, и от тюрьмы. Давай сделаем хорошую мину и пойдем собирать вещи.

В два часа дня появился Йен Хепберн в сопровождении матросов с «Розы Хепберна». Кэтрин с удивлением смотрела, как они легко вскинули сундуки на плечи и понесли вниз.

— Мы поедем в карете? — с надеждой спросила она.

— Нет, миледи. Мы отправимся по реке. Здесь нас заберет баркас и доставит прямо к кораблю, в лондонскую гавань.

Спускаясь по лестнице с Мэгги вслед за матросами, она крепко прижимала к себе папку с рисунками.

— Скажи, все шотландцы такие большие и здоровые, как быки?

— Нет, деточка. Только Хепберны. Мне кажется, у них какая-то своя порода.

— Явно не человеческая, — пожала она плечами.

Она стала наблюдать, как матросы поднимали сундуки на борт, а потом увидела Патрика Стюарта, который стоял в конце трапа, чтобы поприветствовать ее. Сердце забилось где-то в горле. Кэтрин скорее умерла бы, но не позволила бы высокомерному шотландцу увидеть, что она трусит. Кэтрин жестом показала, чтобы Мэгги шла вперед, а потом, выпрямившись, словно проглотила аршин, и, высоко задрав подбородок, сама ступила на трап с деланной уверенностью.

— Не оступитесь, Мэгги.

Хепберн перенес служанку с трапа на палубу. Затем протянул руку Кэтрин.

Она тут же вложила ему в руку папку с рисунками дворцовых платьев и изящно соскочила на палубу, даже не взглянув в его сторону.

— Ваша светлость, сегодня такой ужасный день. Вы не ожидаете шторма? — спросила Мэгги.

— Будет, конечно, несколько шквалистых порывов, но разве это может напугать настоящую шотландку, как вы, Мэгги? — Он подмигнул, чтобы ободрить ее. — Посмотрите на леди Кэтрин, она готова храбро встретить удары судьбы.

«Мерзавец издевается надо мной!» Она сверкнула на него глазами.

Патрик скрыл удовольствие.

— Если пройдете со мной, леди, я покажу вам вашу каюту.

Вслед за ним они спустились вниз, и он отвел их в каюту на корме. Еще не было пяти часов, но день уже погас. В каюте стояла темень, пока он не зажег фонарь.

Помещение оказалось чистым и уютным. Стены были отделаны красным деревом. Две койки располагались одна над другой. Но Кэтрин здесь было тесно. Много места занимали четыре их сундука.

— Располагайтесь поудобнее, пока мы ждем отлива. Примерно через час поднимаем якорь и отплываем. Поужинать можете вместе со мной, а если не желаете, я пришлю еду сюда.

— Благодарим вас. Будет лучше, если мы поужинаем здесь.

Он вежливо поклонился.

— Моя каюта рядом. Если вам что-нибудь потребуется, не сочтите за труд, дайте знать.

— Будьте уверены, лорд Стюарт, мне от вас ничего не нужно.

В ее любезном тоне было море презрения.

У Патрика возникло огромное желание разложить ее у себя на коленях лицом вниз и отшлепать. Впрочем, такое желание возникало у него не впервые.

— Bon voyage, cherie[7].

Когда до них донеслись крики матросов и стали поднимать якорь, Мэгги заявила:

— Признаюсь тебе, ягненочек, я совсем никудышный моряк.

Это было еще слабо сказано. Как только судно тронулось вслед за отливом, Мэгги принялась стонать от приступов тошноты. Корабль слегка повело, фонарь закачался из стороны в сторону, повторяя движения «Розы Хепберна». Неожиданно желудок Мэгги дал сбой, и ее вытошнило прямо на пол. Сбросив накидку, Кэтрин схватила полотенце и принялась вытирать лужу. Мэгги не тронулась с места.

Достав ночной горшок, Кэтрин подставила его няньке, а ту продолжало рвать.

— Теперь-то тебе хоть немного легче?

Судя по стонам Мэгги, ответ был отрицательным.

Кэтрин взяла мыло и налила воды, потом ослабила Мэгги нижние юбки. Когда она умыла няньку и утерла ее, у той подступил новый приступ рвоты.

Кэтрин поняла, что у нее не осталось выбора. Она не могла позволить, чтобы Мэгги вот так мучилась.

Подавив в себе самолюбие, Кэтрин надела накидку поверх нижних юбок и бросилась по коридору к каюте Хепберна.

Патрик оставался на палубе до того момента, как «Роза Хепберна» достигла устья Темзы и вышла в Северное море. Налетел ливень, и ему пришлось спуститься в каюту, чтобы переодеться в сухое. Стянув с себя промокшую сорочку, он стал растираться полотенцем, и тут раздался стук в дверь. Он открыл и удивился, увидев на пороге Кэтрин.

— Заходи.

— Простите, что беспокою вас, милорд, но мне срочно нужно какое-нибудь средство от тошноты.

Патрик сдвинул брови и почувствовал, как сердце ухнуло вниз.

— Ты беременна? — вырвалось у него.

Кэтрин задохнулась от возмущения.

— Какой же вы наглец! Мэгги лежит пластом. Мне срочно нужно что-нибудь от морской болезни.

Патрик рассмеялся.

— Так это морская болезнь? И только-то? — Он подошел к шкафу и достал маленький стеклянный флакон. — Здесь четыре унции имбирной настойки, смешанной с лауданумом. Имбирь успокоит желудок, а от лауданума она заснет. — Черные глаза пытливо разглядывали ее. — А что-нибудь для себя нужно, Кэтрин?

Все еще кипя от злости, она бросила ему в лицо:

— Будьте уверены, лорд Стюарт, мне от вас ничего не нужно!

Выхватив у него флакон, она вылетела за дверь.

Мэгги сидела на нижней койке, схватившись за живот.

— Ох, бедняжка моя, вот имбирная настойка. Хепберн клянется, что она тебе поможет. — Скинув капюшон, Кэтрин присела на койку рядом и поднесла флакон к посиневшим губам. — Глотай, не торопясь.

Мэгги послушно сделала несколько глотков, хватая ртом воздух в перерывах. Хотя позывы все еще продолжались, рвота остановилась.

— Ну, слава Богу!

Вонь от переполненного горшка вдруг показалась ей нестерпимой. Стараясь не дышать и не смотреть, она отнесла ночной горшок вверх на палубу и выплеснула прямо в море. Из-за качки она не удержала горшок в руках, он бухнулся на палубу и покатился в сторону.