Сплетенная с тобой - Сильвия Дэй

Он взял мое лицо в ладони и провел пальцами по надбровьям.

— Такой чудесный сумрачный серый цвет. И такой любимый.

— Так нечестно. Для тебя мое лицо — открытая книга, а для меня твое — нет. У тебя всегда такое непроницаемое выражение, как у заядлого игрока в покер.

— Но с тобой этот номер не проходит. — Он наклонился и поцеловал меня в лоб.

— Говори-говори. — Я принялась наблюдать за тем, как он одевается. — Послушай, я хочу, чтобы ты кое-что для меня сделал.

— Все, что угодно.

— Если тебе нужна будет пара — а я пока отпадаю, — пригласи Айерленд.

Его рука замерла на еще не застегнутой пуговице рубашки.

— Ева, ей всего семнадцать.

— Ну и что с того? Твоя сестра — красивая, стильная молодая женщина, которая к тому же тебя обожает. Ты будешь ею гордиться.

Тяжело вздохнув, он взял с кровати брюки.

— На тех мероприятиях, на которые я еще могу ее пригласить, ей будет невыносимо скучно.

— Ты уже говорил, что она будет скучать на обеде в моем доме, и оказался неправ.

— Там была ты, — возразил он, надевая брюки. — Ей было весело с тобой.

— Ты сам сказал: «Все, что угодно». Никто тебя за язык не тянул, — сделав глоток кофе, напомнила ему я.

— Ева, я вполне могу выходить в свет и один. Не вижу проблем. И я уже обещал тебе, что больше не стану встречаться с Коринн, — произнес он. Но я только смотрела на него и ничего не говорила. Гидеон раздраженно заправил рубашку в брюки и наконец сказал: — Хорошо.

— Спасибо.

— И нечего тут улыбаться, словно Чеширский кот.

— Ладно, не буду.

Гидеон застыл на месте и перевел взгляд с моего лица на голые ноги, видневшиеся из-под распахнутого халата.

— Даже и не думай, Ас. Я уже никакая.

— У тебя есть паспорт? — неожиданно спросил он.

— Да. А что? — нахмурилась я.

Он резко кивнул и потянулся за галстуком, который мне так нравился.

— Тебе он понадобится.

— Зачем? — заволновалась я.

— Для путешествия.

— Обалдеть! — Я живо соскочила с кровати. — Путешествия куда?

Гидеон быстро и умело завязывал галстук, казалось целиком отдавшись этому занятию, но в глазах его плясали озорные огоньки.

— Ты что, собираешься отвезти меня туда, где я еще не была?

— Ну разве это было бы не здорово? Мы вдвоем на каком-нибудь необитаемом тропическом острове. Ты будешь постоянно ходить голой, и я смогу поиметь тебя, когда захочу.

— Загорелая и кривоногая. И очень сексуальная, — подбоченившись, метнула я в его сторону выразительный взгляд.

Он расхохотался, а у меня невольно сжались пальцы на ногах.

— Я хочу видеть тебя сегодня вечером, — надевая жилет, произнес он.

— Просто ты хочешь снова засунуть его туда.

— Ну, ты сама напросилась. Говорила, чтобы я не останавливался. Причем неоднократно.

Тогда я, презрительно фыркнув, поставила кружку с кофе на кофейный столик и сбросила халат. И вот так, голышом, прошлась по комнате, ловко увернувшись от его рук. Подошла к комоду и принялась рыться в ящике в поисках бюстгальтера и трусиков от Карин Жильсон, запас которых Гидеон держал специально для меня. Но Гидеон подошел ко мне со спины, обнял и крепко сжал мои груди обеими руками.

— А если забыла, могу напомнить, — прошептал он.

— А разве тебе не пора на работу?

— Поехали ко мне на работу, — предложил Гидеон.

— И что, сидеть и ждать, когда ты меня трахнешь, а пока наливать тебе кофе?

— Я серьезно.

— И я тоже. — Я разогнулась, да так резко, что уронила на пол сумочку. — У меня есть работа, и она мне нравится. Ты это знаешь.

— Да, ты хороший работник. А хорошие работники мне самому нужны.

— Не могу, и по той же причине, по которой отказалась от помощи отчима. Я хочу всего добиться сама!

— Знаю. И уважаю твои принципы. — Он нежно погладил меня по руке. — Я когтями и зубами проложил себе дорогу, изо всех сил карабкался наверх, причем имя Кросс не помогало, а только мешало. И я никогда не встану на твоем пути. Ведь ты никогда не захочешь получить то, что не заработала.

На секунду я почувствовала жалость к Гидеону, пострадавшему от отца — участника финансовой пирамиды Понци. Его отец предпочел умереть, но не гнить за решеткой.

— Неужели ты думаешь, что кто-нибудь поверит, что я получила такую работу за свои таланты, а не за красивые глаза? Все будут считать меня одной из твоих цыпочек, которую тебе не терпится оприходовать.

— Заткнись! — рявкнул Гидеон. — Ты разозлилась, и это правильно, но не смей говорить о нас в таком тоне.

— Но на каждый роток не накинешь платок, — оттолкнула я Гидеона.

— Ты стала членом спортклуба «Кросс тренинг», хотя уже ходила в спортзал «Эквинокс» на занятия крав-магой. Тогда объясни почему.

Я как раз натягивала на себя трусики, а спорить в спущенных трусах как-то глупо.

— Это совсем другое дело, — наконец натянув трусы, ответила я.

— А вот и нет.

Тогда я повернулась к нему лицом, случайно наступив на выпавшие из сумки вещи, и в результате обозлилась еще больше.

— «Уотерс, Филд и Лимэн» не конкурент «Кросс индастриз»! Ты ведь сам пользуешься услугами этого агентства.

— Неужели ты считаешь, что никогда не будешь работать над рекламной кампанией для моих конкурентов?

Он стоял передо мной в безупречном галстуке и расстегнутом жилете, и от этого мысли мои путались. Он был таким красивым, таким страстным и таким желанным, что у меня сразу отпало желание спорить.

— Гидеон, дело вовсе не в этом. Просто тогда я не смогу быть счастлива, — призналась я.

— Иди сюда. — Он раскинул руки и, когда я подошла, обнял меня. И начал говорить, не отрывая губ от моего виска. — В один прекрасный день фамилия Кросс в названии моей фирмы будет относиться не только ко мне.

Злость и разочарование мгновенно прошли.

— Давай не сейчас. Поговорим об этом позже.

— И последнее. Ты можешь претендовать на должность в моей фирме, как и любой кандидат с улицы, если уж хочешь все сделать как положено. Я не собираюсь вмешиваться. Если получишь должность, тебе придется работать на другом этаже Кроссфайра и ты сама будешь карабкаться по карьерной лестнице. По крайней мере, я тебя продвигать не собираюсь.

— Это что, так важно для тебя? — задала я риторический вопрос.

— Конечно важно. Нам придется здорово потрудиться, чтобы построить наше будущее. И твоя работа в моей компании — вполне естественный шаг в данном направлении.