Шпионами не рождаются - Игорь Атаманенко

Распутиной предстояла более долгая и кропотливая работа с Самураем.

из личного дела №-00000 агента Второго Главного управления КГБ Распутиной

«Агенты приходят и уходят, а мысли об их приобретении остаются» — это об офицерах-вербовщиках.

Если соль профессии официанта — в чаевых, то соль профессии контрразведчика — в вербовках, в приобретении источников информации. Их контрразведчики ищут непрестанно во всех слоях населения.

В Службе генерала Маслова особо почитаемыми источниками информации были журналисты-международники, дипломаты, известные адвокаты и ученые. Были в числе агентов и писатели, и артисты. Состоявшиеся и не очень. Последние относились к так называемой околотворческой среде, то есть — к запасному составу игроков.

Разумеется, речь идет не только о наших гражданах, но и об иностранцах.

Едва успев завершить одну вербовочную разработку, любой профессиональный агентурист начинает думать о следующей. Ему все время нужно кого-то обращать в свою веру, на кого-то воздействовать, над кем-то доминировать, кем-то управлять. Особенно это свойственно начинающим спецслужбистам.

Переболеть этим профессиональным недугом довелось и генералу на заре своей оперативной карьеры.

Маслову, как и тысячам его коллег, не пришлось жить и работать в те времена, когда люди сотрудничали с органами госбезопасности за одну лишь идею, как это было в 30—40-х годах, когда основным мотивом сотрудничества являлся антифашизм. Эпоха романтизма ушла безвозвратно, и прежде всего на ниве защиты и добывания секретов.

Сегодня кандидатами на вербовку движут не просто земные, но зачастую довольно низменные побуждения.

Вербовать приходится в основном из числа людей ущербных и закомплексованных, одержимых страстями или наделенных какими-то пороками; страдающих непомерным самомнением и, как им кажется, невостребованных, а отсюда — недополучивших благ и почестей за свои реальные или мнимые заслуги перед обществом; корыстолюбивых, ставящих превыше всего личную выгоду и собственное благополучие; злобных и мстительных, не умеющих прощать обиды; беспринципных, азартных игроков, готовых ради сомнительного удовольствия поставить на карту собственную судьбу и судьбу своих близких.

Разумеется, все перечисленные качества не могут присутствовать в одном человеке, хотя Маслову доводилось иметь дело и с такими персонажами, которых иначе, как «сосудом пороков», не назовешь.

Впрочем, зачастую и одного порока достаточно, чтобы оказаться на крючке у спецслужб.

«Спецслужбы взывают к самым низменным страстям и устремлениям, и в этом их высший разум», — сказал классик мирового шпионажа Аллен Даллес.

Что ж, цинично, но схвачено верно…

* * *

Впервые Валентина Борзых, по кличке СОРВАНЕЦ, блестяще исполнила чужую роль в тринадцать лет, выступив на сцене майкопской филармонии, где давал представления заезжий гипнотизер-эстрадник Давид Блаво.

Короткая стрижка «а-ля Гаврош», угловатые движения и размашистая походка, потертые джинсы и рубашка-ковбойка, наконец, низкий голос и отсутствие всякого намека на грудь вводили в заблуждение окружающих — Валентину неизменно принимали за мальчишку. Давид Блаво не был исключением. Поэтому Валентина нисколько не удивилась, когда он выудил ее в числе других, как ему казалось, особо внушаемых подростков-мальчишек из зала, чтобы продемонстрировать свое искусство погружать людей в транс и лепить из них, как из глины, все, что было угодно ему и чего требовала публика.

Построив ребят на сцене, гипнотизер медленно двигался вдоль шеренги.

Каждого «подопытного» он доверительно брал за руку, пронзительно смотрел ему в зрачки и ласково спрашивал, как его зовут.

Когда очередь дошла до Борзых, она без тени смущения ответила басом: «Валентин!»

Зал замер в предвкушении чуда. Даже когда на галерке кто-то, не выдержав напряжения, громко пукнул, в зале не раздалось ни смешка. Через несколько секунд после начала священнодействия Валентина поняла, что команды гипнотизера лишь сотрясают воздух, а она при всем своем желании не в состоянии поддаться внушению. Появившееся было легкое головокружение тут же улетучилось. По спине струился горячий пот, а внутри закипала ярость на себя и на артиста: гипнотический сон не наступал!

Чтобы не ставить в неловкое положение заезжую знаменитость, Валентина сквозь опущенные веки следила за стоящими рядом фигурантами, стараясь точь-в-точь повторить все их движения.

Когда наконец раздалась команда: «Всем проснуться и открыть глаза!», Валентина почувствовала смертельную усталость и безразличие ко всему происходящему. Странно, но именно после команды ей захотелось спать.

Она готова была уже покинуть сцену, как вдруг к ней резво шагнул гипнотизер.

Не обращая внимания на шквал аплодисментов, он схватил за руку ее и стоящего рядом женоподобного мальчика-херувимчика и повелительным тоном произнес: «Вы оба — за кулисы, быстро!»

В гримерной гипнотизер рассадил их по разным углам в роскошные кожаные кресла, сам уселся к столу, на котором стояла початая бутылка шампанского. Угостил ребят вином и московскими конфетами.

Валентина пить не стала, только пригубила.

Херувимчик смело опрокинул в себя бокал, потом еще… Выпив, он вмиг осмелел, робость от незнакомой обстановки и общения с властелином человеческой психики улетучилась, его понесло.

Блаво, услужливо подливая мальчишке вина, подробно расспрашивал об ощущениях, которые испытывали ребята, находясь в гипнотическом трансе.

Валентина отвечала односложно, ссылаясь на глубокий сон. Разумеется, она ничего не сказала о своем лукавстве. Зачем портить настроение такому гостеприимному человеку?

Херувимчик заливался соловьем, на ходу придумывая совершенно невероятные сюжеты снов, которые ему якобы довелось видеть в состоянии транса.

Артист с таким интересом внимал его рассказу, что даже придвинулся поближе…

Пристально наблюдая за реакцией своих малолетних гостей, Блаво начал рассказывать непристойные анекдоты об отношениях мужчины и женщины в постели.

То ли от услышанных скабрезностей, то ли от того, что артист стал ласково поглаживать его коленку, херувимчик густо покраснел и закашлялся.

Валентина же — вот она, девичья ревность! — запрокинув голову, громко рассмеялась и неожиданно для себя хлопнула рассказчика по коленке.

Панибратство гипнотизер воспринял как сигнал к действию. Тут же вскочил, засуетился и начал скороговоркой увещевать ребят:

— Валентин, Боренька, сейчас летние каникулы, вы свободны, а мне нужны два ассистента… Вы прекрасно держитесь на сцене, мы с вами можем неплохо заработать… А что? Покатаетесь, побываете в разных городах, узнаете, что такое жизнь актера… Завтра выезжаем в Ставрополь, далее — Краснодар, Сочи, Сухуми… Оттуда на поезде вернетесь домой. Думаю, вы уже достаточно взрослые — проблем с родителями не возникнет, вас отпустят… Ну так как, идет?