Дочь вампира - Михаил Ладыгин

Воспользовавшись их замешательством, я сделал ещё один выстрел. Но удача отвернулась от меня. То ли, увлечённый происходящим, я поторопился, то ли дёрнулся волколак, в которого я целился, но истошный визг сообщил мне, что стрела прошла мимо сердца. Волколак завертелся на месте, как щенок, ловящий свой хвост, а затем, припав на брюхо, начал отползать к лесу.

Ругаясь на себя за промах, я перезаряжал арбалет. Шипение сэра Галахада заставило меня насторожиться. Приглядевшись, я увидел, как от леса отделилось несколько теней. Группа людей, пригибаясь к земле, подбежала к убитому мною волколаку, они подхватили тело и унесли в сторону.

Осада велась по всем правилам военного искусства. Нападавшие располагались в два эшелона: впереди — волколаки, за ними — вампиры, те самые, чьи могилы до сих пор оставались скрытыми невесть где и более всего тревожили меня. Такое грамотное ведение боевых действий заставляло предполагать использование обходных манёвров.

И в самом деле, трое волколаков, вздыбив шерсть, бросились вокруг дома, сдерживаемые от прямого нападения лишь магическим кругом, да постепенно разгорающимися алхимическими свечами. Внизу глухо заворчал Патрик, выражая своё возмущение тем, что его держат так долго в резерве. Я закрыл слуховое окно, перебрался на другую сторону чердака. Здесь тоже имелось слуховое окно, сквозь которое я увидел волколаков, ищущих слабое место в моих заграждениях. Увлечённые своим занятием, они пропустили мой выстрел: ещё один оборотень вынужден был пройти печальную процедуру окончательного перевоплощения.

Тревожный зов сэра Галахада заставил меня метнуться на первоначальную позицию. Вначале я не понял причин его беспокойства. Но кот раздражённо орал, упрекая меня за бестолковость. Наконец я понял, что привлекло его внимание. Две огромные тени бились у слухового окна. Что же, противник воспользовался поддержкой с воздуха.

Гаденько улыбнувшись, я щёлкнул тумблером: яркий свет залил подворье. Два привезённых мною компактных, но мощных аккумулятора давали питание расположенным на крыше прожекторам с лендровера. Одновременно включились фары самого автомобиля. Вспышка света заставила нападавших смять свои ряды и заметаться. Реверсом я приглушил прожектора, оставив достаточно освещения для боевых действий. На мой свист мгновенно отозвался Корвин, спикировавший сверху на одну из беспомощно хлопавших крыльями перед слуховым окном летучих мышей. Саданув её своим мощным клювом прямо в голову, он попытался схватить её когтями, но тварь, разом потяжелев, рухнула вниз, в падении меняя форму.

Этому вампиру сильно не повезло. Он упал на одну из приготовленных мною ловушек. Я судорожно шептал магическую формулу, пока он, оглушённый, медленно поднимался с земли. К счастью, я успел. Порошок достойного магистра фон Аушвица вспыхнул зеленовато-жёлтым огнём, а его пламя мгновенно охватило тело поднимающегося с земли упыря. Тот страшно закричал и вновь упал, пытаясь сбить пламя. Наивный! Сначала следовало отойти в сторону. Он улёгся как раз туда, где совсем недавно я, не жалея, сыпал это адское зелье!

Тем временем продолжалась борьба за превосходство в воздухе. Корвин, ошеломлённый странным поведением своей жертвы и последовавшим за этим фейерверком, на какое-то время растерялся. Вторая летучая мышь, воспользовавшись этим, попыталась скрыться в спасительной темноте леса. Но как всем известно, летучие мыши летают медленно. Ворон, справившись с замешательством, взмыл в звёздное небо и у самой кромки леса пошёл в атаку unquibus etroqto18. Второе тело упало на землю. Увы! Там не было порошка мейстера Вольфрама, не подвернулся упавшему вампиру и осиновый кол! Ковыляя, поверженный упырь скрылся в лесу.

А фейерверк вокруг дома отца Никодима продолжался. Произнесённое мною заклинание воспламенило все заготовленные мины. На нескольких вампирах вспыхнула одежда, а волколакам подпалило бока. Я не упустил преимущества, которое давало смятение противника. Мне удалось дважды воспользоваться арбалетом. Я уложил наповал одного волколака и одного слишком рьяного упыря, неудачно подставившего мне под выстрел свою тщедушную грудь, manu intrepide19.

Партия была сделана. Деморализованный противник поспешно освобождал театр военных действий. Некоторое время из леса ещё слышался одинокий вой волка, затем стих и он.

Я отключил аккумуляторы, с грустью взирая, как гаснут последние искры колдовского порошка, чьё действие превзошло самые смелые мои ожидания. После отступления нечисти сами собой начали меркнуть алхимические свечи, чутко реагирующие на любое проявление враждебных человеку сил.

Наконец над подворьем отца Никодима опять плыли лишь звёздное небо, да звенящая тишина. Не доверяясь первым впечатлениям, я прошёл все слуховые окна, рассматривая в прибор ночного видения окрестности. Но мне удалось разглядеть лишь Корвина, занявшего сторожевой пост на ветке растущего недалеко от калитки дуба. Противник отступил и вряд ли решится на повторную атаку этой ночью.

Сэр Галахад, победно подняв щётку хвоста, спустился вниз. Тут и я последовал за ним к абсолютно несчастному Патрику, воспринявшему своё пребывание в резерве как жесточайшее наказание за какую-то неведомую провинность.

Он поджал хвост, он заглядывал мне в глаза, молча умоляя объяснить ему его вину и потребовать мгновенной смерти для её искупления. Мне стало немного стыдно перед таким проявлением преданности вкупе с уверенностью в моей непогрешимости. Как мог, я утешал верного пса, уверяя его в том, что ему было доверено чрезвычайно ответственное задание охранять лестницу на чердак. В конце концов отблеск вины сменился в глазах собаки на привычный свет восторженного обожания, после чего, положив свою лобастую голову на лапы, Патрик позволил себе расслабиться. А сэр Галахад уже мирно спал, свернувшись колечком на моей подушке.

Я взглянул на часы. Прошло меньше двух часов с того момента, когда раздался вой волколаков, ознаменовавший начало боевых действий. До рассвета оставалось ещё далеко, поэтому я занялся своей трубкой. Лишь когда небо посветлело, я позволил себе вздремнуть на спальнике, так и не решившись побеспокоить сэра Галахада, оккупировавшего мою подушку.

Спал я довольно долго и проснулся с тяжёлой головой. Небо над селом затянуло облаками, за окнами моросил мелкий дождь, и оттого казалось, что над Болотовым нависло мрачное ожидание неминуемого несчастья. Занимаясь обычными утренними делами, я размышлял о событиях прошедшей ночи. Мои успехи не только не вскружили мне голову, но напротив, поселили во мне чувство глубокой тревоги. Теперь я точно знал, что где-то недалеко от села располагалось целое кладбище вампиров, однако даже смутно не подозревал о его местонахождении.

Воспользовавшись тем, что дверь в дом некоторое время оставалась открытой, в горницу влетел Корвин и, усевшись на печную задвижку, принялся чистить перья. Ему тоже не нравилась погода, а у меня не поднялась рука выгнать птицу на стражу, памятуя о её ночных подвигах. Вопреки известной поговорке, я погнал на улицу собаку. Патрик покорно ушёл в дозор, но не стал носиться по окрестностям, предпочитая лежать под дровяным навесом. Впрочем, это никак не могло отразиться на его бдительности. Сэр Галахад вздумал было составить собаке компанию, но выйдя под дождь, передумал и вернулся на крыльцо, брезгливо отряхивая лапки. Вся команда находилась в подавленном состоянии.