Ультиматум Кристин - Энн Мэри Уинстон

— А я думал, ты сегодня моя гостья, — уныло протянул Дерек, обращаясь к Крис, когда вымытая Молли побежала по лестнице в спальню.

— Дерек, мне хочется делать это, — ответила она. — Мне вас ужасно не хватало.

— Так в чем дело, Крис? — Дерек сдвинул брови. — Ведь это ты отказывалась приходить к нам, ужинать с нами…

— …убираться в вашем доме, стирать. — Проскользнувшее в голосе Дерека осуждение раззадорило ее.

— Не забегай вперед, я не то хочу сказать. Нам с Молли не хватало не твоей помощи, а твоего присутствия.

Кристин не нашлась что ответить, но, когда повернулась и начала подниматься по ступенькам, Дерек тихо произнес:

— Раз Молли уже в постели, мы можем закончить наш прерванный разговор.

Дерек мерил шагами комнату. Он так разнервничался, что не мог сидеть смирно. Крис все еще была наверху, она читала Молли сказку.

Дерек начинал терять терпение, что было на него совсем не похоже. Он всегда был спокойным и уравновешенным человеком. Сложные жизненные проблемы Дерек принципиально не решал, ждал, пока время расставит все по местам. Поэтому и в случае с Кристин он предпочитал не вмешиваться в ситуацию: он, Крис и Молли жили как жилось.

Однако Кристин была права: ситуация требовала разрешения.

Дерек глубоко вздохнул. Чем больше он думал, тем разумнее казался ему брак с Кристин. Он хотел ее. Но она ему нужна не просто для секса, хотя он страстно желал этой близости.

— Кажется, ты волнуешься не меньше моего.

Дерек обернулся и увидел в дверях Кристин. Джемпер цвета морской волны оттенял белизну кожи и делал ее зеленые глаза еще ярче. Он плотно облегал фигуру, а короткая юбка подчеркивала изящество стройных ног.

— Зачем ты это делала? — невольно вырвалось у Дерека.

— Что делала? — удивилась Кристин. Она прошла в комнату и устроилась на диване.

Взмахнув рукой, Дерек провел в воздухе воображаемую извилистую линию, призванную обозначить женскую фигуру.

— Ну, раньше ты все время носила мешковатые рубашки и джинсы. А теперь… теперь ты похожа на женщину.

Кристин забавно поморщилась и, покраснев, громко расхохоталась.

— Если это комплимент, то благодарю.

Дерек тоже почувствовал, что лицо у него горит, но спокойно произнес:

— Да, это комплимент. Я выражусь иначе: у тебя потрясающие формы, от которых мужчины сходят с ума, представляя, каковы они под одеждой. И я тоже схожу от этого с ума, — прибавил Дерек, глядя Кристин прямо в глаза.

Она потупилась и еще гуще покраснела.

— Ого! Никак не могу привыкнуть к подобным разговорам с тобой.

Улучив момент, Дерек уселся рядом с Кристин. Скинув ботинки, он положил ноги на кофейный столик перед диваном, облокотился на спинку и, взяв Крис за локоть, потянул ее назад, другой рукой обвивая ее талию.

Кристин не противилась, но Дерек почувствовал ее напряжение. Он взял с подлокотника пульт от телевизора.

— Хочешь посмотреть новости?

Они долго сидели молча, уставившись в телевизор. Веселого на экране было мало — политика, война, гражданские беспорядки в разных концах земного шара, чудовищные картины катаклизмов, болезни, голод.

Немного погодя Кристин вздохнула.

— Наверное, я сумасшедшая: хочу родить детей в таком жестоком мире, да?

Атмосфера в комнате мгновенно переменилась, но Дерек заставил себя сохранить расслабленное состояние. Кристин не смотрела на него, ее взгляд был прикован к телевизору.

— Мы с Деб много говорили об этом, прежде чем решились завести ребенка, — ответил он. — Но, думаю, в теленовостях намеренно сгущают краски, искусственно порождая пессимистические настроения. Ведь в мире есть и много хорошего. Просто хорошие новости отстают от плохих по рейтингу.

Краем глаза Дерек заметил, что Кристин улыбается.

— Хорошо сказано. Может, это и правда.

Дерек глубоко вздохнул.

— Так, значит, ты хочешь детей?

Кристин повернула голову и посмотрела на него в упор.

— Я хочу детей от тебя.

Последовало непродолжительное напряженное молчание, и Кристин поспешила продолжить:

— Я бы хотела, чтобы у Молли был братик или сестричка.

Я хочу детей от тебя. Мысли Дерека тут же переключились на то, как они будут создавать этих детей. Он начал в мельчайших подробностях представлять себе этот процесс и вдруг понял, что Кристин все еще говорит:

— …думал о том, хочешь ли еще детей?

— Да, — ответил Дерек. — То есть я сейчас подумал, что ты права, у Молли должен быть братик или сестренка. Честно говоря, я хотел бы еще детей не только из-за Молли. Просто мне хочется быть отцом семейства. Я раньше всегда представлял себе, как у нас будет несколько… — Дерек замолчал, сообразив, что не деликатно заводить разговор о своей первой жене с женщиной, на которой рассчитываешь жениться.

— Я думаю, Деб это одобрила бы, — спокойно сказала Кристин. — Ей всегда хотелось, чтобы у нее дома была целая орава, помнишь?

Дерек почувствовал несказанное облегчение. Кристин понимала его, она буквально читала его мысли.

— Ну, — произнес он, слегка сжимая рукой ее талию, — значит, насчет детей мы договорились. — Он слегка повернулся, чтобы лучше видеть лицо Кристин. — Выйдешь за меня замуж?

Уголки ее губ приподнялись в улыбке.

— Да.

Дерек облегченно вздохнул.

— Ты не пожалеешь. — Он скользнул большим пальцем по ее подбородку. — Мы будем дружной командой.

Кристин широко улыбнулась.

— Мы уже команда.

Дерек все еще смотрел на нее, гадая про себя, почему это ему понадобилось столько времени, чтобы понять, до чего она прелестна.

— Когда ты хочешь, чтобы мы поженились?

Кристин пожала плечами.

— Не знаю. Наверное, поскорее.

— Как насчет следующей субботы?

Ее изумрудные глаза расширились.

— То есть через неделю и один день?

Он кивнул.

— Дерек, нельзя планировать свадьбу так скоро!

— А чего тут планировать? — Он не понял, что Кристин мечтает о настоящей свадьбе — с гостями, цветами, тортом и со всей сопутствующей этому кутерьмой. — Я бы хотел скромную церемонию, и, если ты не против, мы могли бы обойтись без приема и не устраивать всю эту ерунду с трамтарарамом. Кроме того, боюсь, не получится сразу отправиться в свадебное путешествие. Я, возможно, сумею вырваться только месяца через два.

Свадьбу Дерека с Деб праздновали с размахом, был устроен шикарный прием. Сейчас ни о чем подобном и речи быть не могло.