За десять минут - Кьяра Гамберале

– Посмотри, как они прекрасны! – Глаза Ато заблестели: то ли в них отразились огни ночного города, то ли накатили слезы.

Мы молча сидели у окна, провожая мечтательными взглядами наши небесные фонарики, и каждый думал о своем.

Ато вспоминал семью, потерянную навсегда, а я представляла себя героиней мультфильма Рапунцель, заточенной в башне под названием Эголенд.

18 декабря, вторник рассвет 7:33 – закат 16:41

Писать – это мое единственное спасение, мое единственное средство существования, особенно сейчас.

С самого детства я мечтала стать писательницей. Когда меня спрашивали, чего я хочу в будущем, я всегда отвечала – писать романы и встретить настоящую любовь. И в какое-то мгновение мне даже показалось, что две мои главные мечты сбылись.

Но только показалось. Туман заблуждения рассеялся, когда Мой Муж ушел.

Казалось, он увел с собой и другую часть моей жизни – творческую: я больше не могла писать. Возможно, я зря его в этом обвиняю. Вдохновение исчезло также из-за потери Моей Рубрики. Сколько идей, интересных персонажей, чувств, эмоций, конфликтов, характеров дарил мне каждый сюжет «Воскресных обедов»… Все это потом находило отражение в моих романах.

«Я больше никогда не смогу писать», – сквозь слезы твердила я Джанпьетро во время поездки в Форментеру.

Но потом наступило ОДНО утро, когда постоянная боль в сердце стала обычным состоянием и я поняла, что могу жить с этим, что начинаю к этому привыкать.

На следующий день я открыла ноутбук. Слабая, робкая идея зародилась у меня в голове: две женщины с диаметрально противоположными характерами и разной судьбой наблюдают друг за другом в супермаркете. Начала писать. Моя душа умирала, но зарождался роман. Я ощутила первый настоящий прилив вдохновения после похода в салон красоты, когда Кристина подсказала мне блестящую идею о том, что могла чувствовать одна из героинь моего нового романа. Удивительно, первые «Десять минут» с их нелепыми ногтями цвета фуксии подарили мне ощутимую порцию творческой энергии. С каждым днем роман набирал обороты. Я его чувствовала, я им жила, он мне нравился. Мне этого было достаточно.

Вчера я отправила несколько глав моему издателю Джулии. Сегодня она позвонила, чтобы обсудить мою новую работу.

– Ты уверена, что этому роману подходит название «Четыреста граммов любви, пожалуйста»?

– Да, я долго думала над названием, и именно это мне кажется наиболее подходящим. Две героини, обделенные любовью, каждая просит у судьбы хотя бы немного, не килограмм, даже не полкилограмма, а всего лишь четыреста граммов любви.

– Да, я согласна, это название – удачная метафора, тем более что знакомство с героинями и завязка сюжета происходят в супермаркете. Но в этом названии есть намек на тривиальный любовный роман. А твоя книга глубже по содержанию. Не введет ли это в заблуждение потенциального читателя? И потом, нельзя забывать о критиках, они так и выискивают, за что бы уцепиться, чтобы поморщить нос.

– Ты думаешь, стоит поменять название?

– Я только пытаюсь спрогнозировать возможную реакцию, но, слава Богу, есть читатели…

– Полагаешь, что моих читателей может оттолкнуть это название?

– Возможно…

– …?

– Кьяра, почему молчишь?

– Думаю… Может, назвать «В вакууме»?

– «В вакууме»?

– Как тебе такое название?

– Неплохо, но… Честно говоря, как название книги звучит не очень выразительно. Нужно подумать, Кьяра. На самом деле тебе это решать. Определись, что важнее – представить читателю книгу с названием рискованным, но бросающимся в глаза или с нейтральным и безликим, которое убережет тебя от неоднозначности. Самое главное – ты не должна разочаровать своих читателей. Думай о них, когда будешь выбирать название.

– Хорошо. Пока.

– Пока.

Я отложила телефон и легла на диван.

Но существуют ли на самом деле «читатели»?

Кто они?

Какие они? Вопрос, который я задаю себе постоянно.

Что они ищут в книгах?

Что мы хотим найти в книгах? Я говорю МЫ, потому что тоже отношусь к этому таинственному братству «читателей». Как устанавливается та невидимая связь, например, между мной и моим любимым писателем Филипом Ротом[12]? Что общего между мной, самой преданной и увлеченной читательницей, и Айзеком Азимовым? И на кого из них я похожа больше? И похожа ли вообще?

Встаю, надеваю пальто прямо на пижаму и иду. Иду в книжный магазин «Ibs» на улице Национале, самый большой книжный магазин в нашем районе.

На кассе сидит мужчина лет пятидесяти, на бейджике вижу его имя: Джузеппе.

– Извините, Джузеппе…

– Да, я слушаю вас.

– Вы бы позволили мне посидеть тихонечко рядышком с вами на кассе, всего десять минут?

– Что? Извините, не понял?

Я в двух словах объяснила ему, что я писательница и мне хотелось бы немного понаблюдать за читателями, узнать их лучше.

У Джузеппе не было времени особо вникать в мои размышления по поводу того, существуют ли «читатели» и какие они, потому что у кассы уже начала собираться маленькая группка этих самых «читателей». Кивком головы он показал, где мне можно расположиться, а сам принялся за свою обычную работу.

За десять минут, проведенных на кассе книжного магазина «Ibs», в четыре часа дня, за неделю до Рождества, я узнаю, что люди покупают такие книги:

Так все же, кто они, эти «читатели»?

Несомненно, это совершенно разные люди, не похожие друг на друга. Даже два читателя, купившие две одинаковые книги, не имели ни малейшего сходства между собой: девушка лет двадцати в джинсах с низкой талией, с пирсингом на оголенном пупке и женщина преклонного возраста в строгом костюме цвета беж.