Клетка - Стеф Хувер

– И попробуйте только испортить праздник! – верещала, сотрясая коридор, разбушевавшаяся миссис Пафф.

Схватила кого-то и чуть ли не за шкирку потащила за собой в зал для конференций главного корпуса. И да, топот копыт дикого мустанга и утробный рык слонопотама в период брачных игр был слышен даже в другом здании. А мустанг и слонопотам в одном лице – картина не для слабонервных.

Сэлл мог бы и сейчас вступить в неравный бой и поглумиться над гориллой в юбке, держа ее на коротком поводке, в то время как она предпочитала бы думать об обратном. Но, перебросившись парой фраз с миссис Пафф, Сэлл переключился на кое-кого другого, поинтереснее.

Гейл Мелларк, привычно прижав планшет к груди, вышагивал по коридору. Похоже, он, как и все, направлялся на внеочередное мероприятие. Что там было запланировано, Сэлл даже не собирался вникать, но, на удивление миссис Пафф, вдруг замолчал и добровольно устремился к месту сбора.

В зале было прохладно и свежо, несмотря на толпу народа. Сэлл все это время держал на прицеле Мелларка и старался не отставать, а когда тот устроился во втором полупустом ряду, парень, не спросив разрешения, плюхнулся рядом, в соседнее кресло.

– Отстой! – громко бросил Сэлл и покосился на преподавателя.

Мелларк сделал вид, что ничего не услышал: вытянулся в струнку и впился глазами в паренька на сцене.

Ряд потихоньку заполнялся, в основном преподавателями и персоналом. Студенты старались сесть как можно дальше.

– Отстой! – еще громче повторил Сэлл, и на его выпад обернулась француженка.

– Селестин Уэст? Это опять вы? – прищурившись, затараторила Шейла Дженкинс. – И что вам на этот раз не нравится? Почему вам все время что-то не нравится?

Сэлл демонстративно отвернулся и уставился на соседа слева, который уже явно занервничал: хоть и продолжал строить из себя слепоглухонемого, выстукивал нервную мелодию каблуком ботинка.

– Дерьмо! – процедил парень сквозь зубы, продолжая изучать лицо Гейла Мелларка.

– Да что вы себе позволяете?! – не выдержала француженка и развернулась вполоборота. – Вас в конюшне воспитывали? Мистер Мелларк, почему вы молчите, когда на ваших глазах оскорбляют женщину!

– Э-эм… – замешкался Гейл Мелларк. – Что вы говорите?

– Я говорю, – ухмыльнулся Сэлл и теперь уже посмотрел на Шейлу Дженкинс, – сиденья дерьмо. – А потом бросил взгляд на Мелларка: – Отстой!

– Сиденья… – Мелларк вроде даже удивился и следующую фразу произнес более решительно, показательно твердым голосом: – В таком случае придержите свое мнение насчет сидений при себе! И не смейте выражаться такими словами в присутствии преподавателей.

– Дерьмо, – повторил Сэлл негромко, как будто персонально для Гейла Мелларка, проверяя его реакцию. И, наконец-то поймав его взгляд, улыбнулся: – Дерьмо.

– Ну это уже слишком! – не унимаясь, дергалась француженка.

А вот сам Мелларк, кажется, едва уловимо улыбнулся Сэллу в ответ.

– Мистер Мелларк, мисс Дженкинс! Все дело в том, – вмешался кто-то из студентов, сидящих позади, в третьем ряду, – что Селестин Уэст, как никто другой, отлично разбирается… в различного рода экскрементах. А про конюшню – это вы в точку попали! – Противный смешок вонзился в затылок Сэлла, и он словил небрежный хлопок по плечу. – Да, Сэлл? Ты ведь там подрабатывал прошлым летом? Конский навоз выгребал?

По третьему ряду прокатилась волна смеха. Француженка брезгливо отвернулась и наконец-то перестала ерзать в кресле. Паренек на сцене закончил читать стихи, и относительную тишину в зале разорвал всплеск аплодисментов. Казалось, это аплодируют тому остряку, который что-то вякнул про конюшню.

Но возразить Сэллу было нечего – он действительно частенько появлялся в конюшне дяди Сэма. Вот только парень не знал и не догадывался, что любовь к лошадям может стать причиной неудержимого веселья.

Да хотя плевать.

И Сэлл, беззвучно ухмыльнувшись, уставился на сцену. Но боковым зрением поймал на себе осторожный взгляд Гейла Мелларка. Еще. И еще.

Шейле казалось, что она, как пони в шапито, бегает по кругу. Видимо, искать улики – это не ее дар. Она и свои-то вещи в комнате находит с трудом. А тут гораздо сложнее.

Она закрыла глаза, подставив лицо солнцу. Пьяные излияния болтливой девушки никак не выходили из головы. Но подспудно Шейла не верила им. Прежде Брэд влюблялся в других девочек. И дело не во внешних данных. Они просто были другими, не боявшимися быть на виду, совершать какие-то поступки, причем не для того, чтобы их заметили, а просто потому, что не могли иначе.

Спросить у девицы напрямую? И как это будет выглядеть? «Это же ты встречалась в прошлом году с моим братом?» У той, пожалуй, от шока брекеты слетят.

Может, подойти к миссис Пафф? Вдруг откровения болтушки продолжались еще долго? Рыхлая блюстительница порядка и нравственности вполне сошла бы за гигантскую подушку.

Шейла поняла, что злится от собственной беспомощности. Пожалуй, надо было проникать в эту школу не преподавателем, а ученицей, точно бы больше языков развязалось. Только она боялась, что материально не осилила бы и месяц обучения. А втягивать родителей в свою авантюру не хотелось. Папа снова обвинил бы маму, что Брэд весь в ее родню.

Шейла сама загнала себя в определенные рамки. Думала, так будет легче. Но оказалось наоборот.

Она потрясла головой. Может, последовать примеру тех девушек: напиться с кем-нибудь за компанию? Рискованно. Можно ненароком выдать себя. Потому что с алкоголем у Шейлы проблемы: пара рюмок, и она уже в состоянии полета, еще одна – и спит беспробудным сном. Наутро, правда, никакого похмелья. Но и воспоминаний тоже. Придется, наверное, все-таки начать сближаться с преподавательским составом. И начать с миссис Пафф.

Та, по своему обыкновению, патрулировала этаж мальчиков. Ходила, грозно зыркая по сторонам. Отстукивая каблуками почти командирский ритм.

– Мисс… Пафф. – Шейла сделала вид, что припоминает, как ту зовут.

– Миссис, – просто расцвела та. – Уже почти двадцать лет как миссис.

– Да? По вам и не подумаешь.

– Скажете тоже. – Женщина махнула рукой. – Лысый муж и взрослый сын.

– А сын… здесь учится?

– Нет, что вы! – Пафф округлила маленькие глазки. – Они с отцом живут в городе. Наша жизнь не для них, знаете ли.

– Не вижу ничего плохого в здешней жизни: тихо, все и всё на виду. Ни криминала, ни неприятностей.

– Ой, здесь столько негодяев, подхалимов и распоясавшихся хамов, которые считают, что им все можно!