Морской лорд - Вирджиния Кантра

Люси подняла голову, глаза были цвета моря в облачный день.

— Значит, ее судьба не принесла ей ничего хорошего, не так ли?

На это у него не было ответа.

Люси схватилась за веревку, закрепленную вдоль раздутых бортов шлюпки. Ее мутило от легкого хлюпанья волн о лодку. Она убрала ноги под сиденье, подальше от котиковой шкуры, лежащей на полу. Как кошка во время дождя, одним глазом она бдительно следила за водой, другим — за приближающимся берегом.

Сухая земля. Твердая почва.

Наконец.

Прошедшие несколько дней она чувствовала себя загнанной в ловушку под палубой: вдыхая застоявшийся воздух, разогревая консервированный суп, моя свою посуду в крошечном камбузе, засыпая в тесной, до клаустрофобии, каюте. Пытаясь не замечать котиковую шкуру, она ее свернула и убрала в шкафчик. Она не могла больше укрываться ей, зная, что это такое.

Кем был Конн.

Она не знала, где он спал. Спал ли он вообще. Когда она просыпалась утром, иногда ей казалось, что простыни пропитались его ароматом. Как и ее кожа. Но на подушке рядом с ней никогда не было вмятин.

Весла опускались, поднимались, мелькали влажными лопастями. Конн двигался подаваясь вперед и отталкиваясь назад, его колени проталкивались в ее личное пространство, его кожа блестела на солнце бисеринками пота. Ветер ласково ерошил его волосы, словно рука любовницы. В обтягивающих темных штанах от костюма Дилана, белой рубашке, расстегнутой до талии, он был похож на пирата из кинофильма.

Люси прошлась взглядом по его широкой груди и, дойдя до низа живота, резко отвела глаза.

Она подвергла резкой критике тихую бухту позади него; рассыпанный на берегу, словно в беспорядке, песок и сланец; увядшие холмы, поднимающиеся в зубчатом кругу, как сломанный край чашки. Непреклонные и гордые на утесах возвышались округлые, зубчатые башни замка.

Белая птица с резко раскинутыми крыльями поднималась ввысь, как бумажный змей на рисунке. Солнечный свет искрился на поверхности воды. Тень нарушила целостность поверхности и пропала прежде, чем Люси смогла понять, что это было. Рыба? Котик?

На ее губах появился привкус соли. Она дрожала от холода. От страха.

Волнение.

Шлюпка понеслась, поймав волну прибоя, и зарылась носом в берег. Конн закрепил весла и выскочил, его босые ступни и накачанные икры плескались в морской пене.

Она посмотрела на силуэт его мускулистой спины, когда он сгибался над шлюпкой, и почувствовала уже другую дрожь, в животе.

Она отвела глаза. Она лучше знала, как поступить.

В прошлый раз, когда она позволила себе расслабиться, она потеряла сознание и оказалась похищенной посреди океана. Она и представить не могла, что сделает с ней Конн, если она снова подпустит его к себе. Она задышала чаще. Люси не хотела это представлять. Вспоминать. Его дыхание, обжигающее ей уши, его рука твердо обхватившая ее талию, его крепкое тело пульсирует, вздымается над ней..

Кровь стучала у нее в висках.

О, Боже. Она сошла с ума. Люси закрыла глаза.

Шлюпка села дном на отмель. Волна плеснула в нее, забрызгивая борта. От всплеска Люси вздрогнула и открыла глаза.

Конн тащил шлюпку к берегу. Не очень далеко. Ее вес вдавливал корпус в воду.

Он удерживал шлюпку в циркулирующей пене.

— Вылезай.

Вода забурлила и достигла ее.

Ее сердце отчаянно стучало. От паники пересохло во рту. Она никогда не входила в воду. Никогда. Ни разу с тех пор как была маленькой девочкой. Ни разу с тех пор как…

— Я не могу.

Он не спрашивал ее. Не спорил. Отпустив шлюпку, он выдернул ее со скамьи, прихватил котиковую шкуру и вышел с ними из воды.

Она вскрикнула от облегчения и тревоги, крепче обнимая его за шею. Он был теплым и надежным. Поймана между дьяволом и глубоким синим морем…

— Подожди!

Он посмотрел на нее сверху вниз.

— Ты предпочла бы намокнуть?

— Нет, но…

Она ерзала в его руках, бросая отчаянный взгляд ему через плечо, поскольку шлюпка снялась с мели.

— Шлюпка!

— Мы больше не нуждаемся в ней.

— Она могла бы еще понадобиться!

Он опустил Люси ногами на холодный, омытый морем песок. Даже в состоянии беспокойства, она заметила, что он поддерживал ее за талию, пока она не обрела равновесие.

— Зачем? — спросил Конн.

— Чтобы… вернуться на лодке, — ответила Люси. Домой.

— Слишком поздно, — сказал он.

Люси молча посмотрела на него.

— Северным путем пересечь море будет почти невозможно в течение следующих нескольких недель, — сказал он натянуто. — Даже если …

Но она не слушала.

Шлюпка дрейфовала и скользила вдаль, позади нее тянулась веревка. Сердце Люси ухнуло вниз.

— Ох! — закричала Люси. — Хватай же веревку. Она уплывает.

— Оставь ее.

Но она не могла.

Вода бурлила и окружала шлюпку. Она снова села на мель, покачиваясь на волнах.

Она схватила Конна за руку.

— Пожалуйста. Поспеши. Ее уносит.

Он не сдвинулся с места, стоя словно камень.

Шлюпку зацепила очередная волна, и она ускользнула в море, забирая с собой шанс на спасение для Люси. Ее возможность попасть домой.

С пронзительным криком гнева и страха, она все-таки бросилась в воду.

Шок.

Холод. Он охватил ее ноги, пробирая до костей. Ее ноги, туловище, все покрылось мурашками от холода. Холод сжимал грудь. Удушье скользило в легких, как нож. Она колебалась.

Шлюпку уносило дальше за пределы досягаемости.

Она зарыдала и стиснула зубы. Она не сдастся. Она не сделает этого. Люси отбросила все сомнения, отпихнула их со своего пути и начала пробираться вперед. Ее дождевик хлопал по воде и волочился за ней. Вода сдерживала ее колени. Ее бедра. Ее ягодицы. Мурашки поползли по ней как толстая змея.

Там. Вон там. Она выбросила руку вперед, протягивая ее, дотягиваясь, дотягиваясь, дотягиваясь… Веревка выскользнула из пальцев. Что-то в ней надломилось, надежда или стена, и независимо оттого, что скрывалось с той стороны, оно хлынуло наружу.

Вода запела. Поднялась небольшая волна. Веревка двинулась, поднялась и поплыла прямо в ее страждущую руку.

Она у меня.

Вспышка триумфа вытеснила все остальное.

Она повернулась в воде, доходившей ей почти до бедер. Ей было холодно. Так холодно. Руки и ноги дрожали. Пальцы на руках и ногах онемели.