Цена свободы - Аля Кьют

Все так перепуталось. Я не хотел угнетать Дарину правилами вне игровой, но все же она должна понимать, что и вне ее я могу доминировать.

Могу и буду.

Как все это совместить, пока не очень понятно. Нам поможет то, что я запланировал на сегодняшний вечер. Одна мысль об это уже делала меня твердым. Нужно завязывать с разговорами.

– Иди к себе, Дарина. Прими душ, отдохни и позаботься о нашем питании на три дня вперед. Я сообщу чуть позже о планах на вечер.

– Хорошего дня, – пискнула она, уловив мой тон моментально, и помчалась к себе.

По дороге в город я старался не циклиться на интиме, но выходило скверно. Правда, работа отвлекала, настраивала на нужный лад, а еще Коля заявил, когда мы подъехали к офису:

– Вовчик что-то нарыл по делу Шевцова. Еду к нему сейчас. У меня тоже есть новая информация. Нужно все сопоставить.

– Хорошо. Потом сразу мне отчитаешься.

– Не вопрос, шеф.

Тревожное предчувствие окончательно отвлекло меня от пошлых мыслей.

Перед обедом я спустился вниз, чтобы забрать ошейник для Дарины. Хорошо все же быть богатым извращенцем, который может себе позволить среди ночи разбудить виртуоза ювелирных дел, чтобы сделать срочный заказ.

Мастер меня не разочаровал. Тиффани – это прекрасно, но они не выпускают линейку для БДСМ. А жаль. Хотя – нет. Дарина заслуживает действительно эксклюзивной вещи. Ручная работа, мягкая кожа, платина и немного бриллиантовой крошки. Идеально для нее и для меня. Я не мог дождаться, когда надену его ей на шею.

Пришлось опять себя одергивать.

Вернувшись в офис, я увидел, что стол накрыт для обеда. Тут же секретарь вызвала меня по внутренней связи.

– Кирилл Олегович, к вам Николай и Владимир.

– Да-да, пусть войдут, – ответил я, пряча ошейник в стол.

Я кивнул орлам в сторону переговорной зоны, и они расселись по креслам.

– Излагайте, – велел я, тоже опустившись на диван, но со своим обедом.

– Как мы и полагали, шеф, – начал Вовчик. – Это не батюшка потерпевшего шерстил против Евгения. Да, он держит на контроле следствие и даже с судьей имел встречу, но его больше интересует правда, а не тупое возмездие. Парень вышел из комы, но показания дать пока не может. Еще слаб слишком.

– Ясно, – кивнул я. – Это уже что-то адекватное. – Покушение, значит, было придумано Гараевым? Тянул деньги из Дарины?

– Не совсем, – вступил Николай, проглотив курицу из Цезаря. – Женю избили, едва он поступил в СИЗО. Местные. Очевидно, что не просто так. Проплаченная акция. Надзиратели подтвердили.

– Как только поступил?

– Да, видимо, уговаривали признаться, взять все на себя. Думаю, он говорил об этом Дарине, поэтому она и поверила адвокату так легко.

Я кивал, жуя.

– Не исключено, да. Еще что? С нашим адвокатом говорили?

– Конечно, но его дело – защита, – снова вклинился Вовчик. – О, Николай Иванович, давайте Вы. Сами же узнали.

– Ты мне тоже помог, малец, не скромничай.

– Что происходит? – нахмурился я. – Что Вы узнали?

– Почти все свидетели изменили показания в пользу обвинения Жени, а до этого они указывали совсем на другого человека. Вовка прочесал соцсети и выбрал самых уязвимых, ну я отправил своих ребят потолковать.

– Иии?

– Их купили, Кир Олегыч, и запугали. Пригрозили отчислением, если скажут правду, дали денег родителям. А на деле все иначе. Шевцов действительно не бил парня. Его месили самого.

– Кто? – спросил я, желая знать имя.

– Агеев, – выдал Коля.– Хлопочет за племянника.

– Агеев – госдума?

– Именно.

– Твою мать.

У меня моментально пропал аппетит.

– Он действует мягко теперь, но это дурной знак. Судья готов выпустить Шевцова под залог. И это тоже не очень здорово.

Я отложил еду, сложил пальцы домиком, прислонив ко рту и думал, думал, думал… Коля прав, в этом затишье нет ничего хорошего. Если Агеев спускает на тормозах сейчас, он даст жару позже, когда Женя выйдет.

– Распорядись подготовить документы, Коль, – проговорил я устало после долгой паузы раздумий.

– Думаешь, зайдет так далеко?

– Не знаю, но нужно быть готовыми ко всему.

Дарина

Кирилл был прав, конечно. Я дала маху с обнаженной позой ожидания в тренажерном. Наверно, сказывалось мое нетерпение и желание угодить ему. Все мои мысли занимало только это. Я старалась стать покорной до мозга костей, а Салманову, оказалось, это не нужно. Вернее, нужно, но не всегда. Похоже, он тоже немого запутался в нашем взаимодействии, но меня это не пугало. Наоборот, было волнительно и приятно понимать, что я рушу его старые схемы и правила.

Хотя и анархии Кирилл не допустит. Что-то похожее было в Казани, когда он трахал меня у двери, словно одержимый зверь, но уже в спальне Салманов пришел в себя и вернул себе контроль. Удивительно, но мне нравилось с ним все. Все его ипостаси. Суровый, требовательный доминант, нежный, понимающий друг, безумный любовник. Он был хорош во всем – это главный его недостаток. Потому что я субстанция непонятная и должна работать над собой, чтобы соответствовать этому шикарному мужчине.

Кирилл уехал, и я решила сразу заняться нашей едой. Предварительно ввернула пробку в задницу. Он не напоминал, но и не должен был. Я делала это с тех пор, как вернулась в свою комнату. Носила ее по два-три часа в день, как и велел Мастер. Даже в Казани мне удалось исполнять его приказ. Я перестала относиться к этому как к наказанию за грехи или неприятной обязанности. Теперь мне было легко принимать такой приказ, потому что потом самой будет легче.

Мысли об анальном сексе снова кружили голову. Особенно после вчерашних плюсов напротив этого пункта в списке предпочтений. Я поняла, что желаю этого, хоть и боюсь немного. Но была уверена, что Кирилл сделает и этот мой первый раз потрясающим.

Салманов позвонил после полудня по видеосвязи.

– Как ты, маленькая? – спросил он, улыбаясь как-то странно.

– Все хорошо, Мастер, – ответила я, уловив в его голосе покровительственные, властные интонации.

– Ты используешь пробку, Дарина?

– Каждый день, Мастер, – гордо заявила я.

Гордиться пробкой в заднице – это, конечно, круто. Но я даже не хихикнула.

– Правда? Я не настаивал на ней после наказания. Ты могла подумать, что она отменяется.

– Нет, я носила ее каждый день, как вернулась в свою комнату, Мастер.

– И сегодня?