Группа особого назначения - Михаил Нестеров

— Закусить найдется? — поинтересовался парень, выставляя бутылку на стол.

— Как не быть?.. На работу постоянно с «кусками» хожу. Открыть, что ли? — спросил он, указывая на бутылку.

— А что ж еще с ней делать! — рассмеялся Толкушкин. — Тепло у тебя тут, уютно, связь, — кивнув на телефон, спросил: — Работает?

— А как же!

— Позвонить можно?

— Рубль! — пошутил кочегар, наливая в стакан водку. — Первым выпьешь?

— Пей ты, — отозвался Толкушкин, снимая трубку.

— Через восьмерку звони, — предупредил рабочий. И, скривившись, очень медленно опорожнил содержимое стакана.

Парень, даже не посмотрев на него, цифра за цифрой набирал знакомый номер.

Все, раздался первый длинный гудок. Невольно в ногах зародилась слабость, передаваясь рукам, трубка у уха пришла в движение.

— Эка, как тебя!.. — удивился кочегар, подвигая парню наполненный наполовину стакан. — Вмажь, сразу полегчает.

Виктор кивнул. Он услышал голос Лены: до некоторой степени обезличенный, записанный на пленку автоответчика: «Вы звоните в квартиру Елены Окладниковой. В настоящее время меня нет дома. Вы можете оставить сообщение после звукового сигнала».

Неужели Ленки нет дома? Тогда придется звонить ей на работу.

Автоответчик ждал сообщения. После непродолжительных колебаний Виктор произнес:

— Лена, привет. Если узнала меня, жди моего звонка.

И тут же услышал ее до боли знакомый голос:

— Алло?

Дома... Забыла отключить автоответчик.

Тело стало безвольным, трубка — непомерно тяжелой.

— Лена, это я, Виктор.

Пауза.

— Да я это, не молчи.

То же самое предлагал девушке широкоплечий парень, приставив к ее горлу нож. Второй списывал цифры с экрана определителя.

— Витя! — ее голос прозвучал взволнованно.

Иначе и быть не могло.

— Я, Ленка! Жив, чуешь? — Покосившись на кочегара, добавил: — Ноги чуть не лишился.

— Витя... — девушка замолчала.

Толкушкин подумал, что она плачет.

И снова не ошибся.

— Да не реви ты! Срочно приезжай за мной, я продиктую тебе адрес. С тобой-то все в порядке?

«Черт... Этот вопрос надо было задать в самом начале».

Острие ножа еще сильнее вдавилось в кожу девушки, из-под него показалась кровь.

— Да, со мной все хорошо. Куда приехать, Витя?

Она предавала любимого человека, но иначе не могла. Эти двое, что стояли рядом с ней, сломали ее, у них были очень хорошие средства подчинить ее себе. В течение трех недель они не отходили от нее ни на шаг, чувствовали себя в ее квартире как дома, ею пользовались — как вещью, когда хотели.

— Ну вот и молодчина! — обрадовался Толкушкин. — Приезжай в лицей, Олимпийская, 16. Заезжай прямо в ворота, машину поставь возле котельной, я сам выйду. Все, Ленка, целую, жду.

Дежурный кочегар, откровенно удивленный телефонным разговором, с большим интересом посмотрел на неопрятного молодого человека, который не мылся по меньшей мере месяц, забыл, что такое бритва, зубная щетка и так далее... За ним должна приехать подружка на машине! Не иначе она работает водителем на «Ка-700». Или на катке. Слегка захмелевшие мозги выдвинули новую версию: в ворота въезжает подъемный кран, по лестнице спускается крановщица выше среднего возраста и попадает в объятия своего ряженого.

А Елена Окладникова сейчас корчилась на полу. Спинка стула ломала ей горло. Надавливая всем весом на стул, на нее равнодушно смотрел широкоплечий парень. Он раскачивал стул из стороны в сторону, и полированная спинка уже ломала позвонки девушки. Второй в это время скомкал бумажку, на которой был записан номер телефона котельной, и положил ее в карман. Освободил автоответчик от пленки.

Они жили в этой квартире три недели, «наследили», где только можно — и как тут не наследить. Широкоплечий Вадим Ещеркин вылил на кухонное полотенце этиловый спирт, обмотал полотенцем лампочку на люстре, предварительно сняв плафон, и щелкнул выключателем. Оба приятеля быстро покинули квартиру. Они дождались, когда в оконных стеклах квартиры Елены отразились языки пламени, и поехали в сторону лицея. За рулем сидел приятель Ещеркина Олег Качура.

Санька, как всегда очень осторожно, оглядываясь по сторонам, прошел мимо центральных ворот, — на территорию профессионального лицея компьютерных технологий, расположенного на Олимпийской улице, 16, ему нужно было попасть с противоположной стороны. Он ловко преодолел заснеженный участок напротив силовой будки и продвинулся еще дальше, к старой кочегарке, сейчас переоборудованной под склад. Сразу за ней — продолговатое здание новой котельной, вплотную примыкающее к кухне.

Дверь в дренажное отделение днем всегда была открыта, обычно ее закрывали после семи часов вечера. И если до этого времени не попасть туда, то останешься ночевать на улице. Санька один раз опоздал, ему пришлось провести ночь в соседней девятиэтажке возле силовой установки лифта. Мальчик в ту ночь почти не сомкнул глаз, одолевали мысли о больном друге, вдруг он подумает, что Санька бросил его? А когда все-таки проваливался в неспокойный сон, кто-то вызывал лифт, и мальчик усталыми глазами смотрел на барабан лебедки, который сматывал и наматывал на себя стальной трос.

Их убежище было довольно просторным. Плохо только, что обогревалось оно исключительно сверху, от труб парового отопления, проходивших поверх подвального помещения. Бетонный пол всегда был холодным. А еще можно было включать освещение — сбоку от входной двери торчал настенный патрон и выключатель; лампочку Санька купил в магазине. Но включать свет можно было только вечером, когда дежурный закрывал дверь дренажной, иначе через дверные щели можно было заметить свет, проникающий из помещения, которым никогда не пользовались. Вентили на трубах отсутствовали, под склад оно не подходило, слишком неудобный путь для транспортировки — по двум лестничным маршам, в обход насоса и довольно широкого приямка.

Санька никогда бы не догадался, что на территории лицея можно найти такое сносное убежище. Он вышел на него чисто случайно. Облавы практически исключались, но все равно друзья постоянно были начеку.

С Витей они были знакомы всего три недели. Парень никогда не распространялся на тему — откуда у него пулевые ранения. На голове рана не очень опасная: содрана кожа, повреждено ухо, — но вот другая рана оказалась страшной: пуля разбила коленную чашечку. Санька нашел парня возле забора лицея, земля под ним пропиталась кровью. Он слабел на глазах, делая бесплодные попытки перелезть через забор. Мальчик остановился в нескольких шагах от него, не решаясь подойти, но парень, завидев его, подозвал: