Интимные записки английского денди эпохи короля Эдуарда - Руперт Маунтджой

— Продержитесь ещё немного, мистер Руперт. Кажется, член мистера Фрэнка встаёт. Теперь мы сможем позабавиться все вместе, вот здорово?!

— Да, конечно, — откликнулся Фрэнк, руками приводя свой член в состояние эрекции, предлагая Полли пососать его. Она с готовностью пробежала губами по его члену и затем сказала:

— Я хочу, чтобы ваш гигант вошёл в меня сзади, мастер Фрэнк.

Она наклонилась так, что и я и Полли оказались лежащими на боку, ведь я всё ещё работал над её влагалищем, пока Фрэнк пристраивался к ней сзади. Он раздвинул её ягодицы так, что маленькое отверстие между ними оказалось прямо перед ним. Он аккуратно ввёл свой член в это отверстие.

— А! О! Он входит в меня! Ну и мастер же вы! — вскричала она, когда Фрэнк начал методично двигаться внутри неё. Полли изогнулась от наслаждения, подставив свою очаровательную попку под удары его члена и прижимаясь ягодицами к его по-юношески плоскому животу. В какой-то момент наши движения вошли в унисон, и я ощутил, что между моим членом и его была только тонкая перегородка, отделяющая её влагалище от заднего прохода. Я достиг пика первым, испустив в неё раз за разом всё своё семя, а Полли и Фрэнк всё еще бились в пароксизме наслаждения. Наконец она была готова и простонала:

— Излейте же в меня свою сперму, мистер Фрэнк. Вот так, не переставайте двигаться, да, ещё можете захватить мои груди.

Фрэнк трудился изо всех сил, его живот бился о её ягодицы, пока член раз за разом погружался в её восхитительную плоть. И наконец он наполнил её своим семенем, ещё раз вознеся её на пик наслаждения.

Мы продолжили эти упоительные игры, пока окончательно не обессилили, и наши члены оказались абсолютно ни к чему не пригодны. На них не подействовало, даже когда она взяла их в рот и таким образом попыталась вызвать эрекцию. Да-а-а! Полли Эйсгарт была великолепной жрицей секса. Именно она научила тому, что необходимо сбросить все ограничения, если ты хочешь получить от секса настоящее удовольствие. Ведь мужчина был создан для женщины, а женщина — для мужчины. Что касается всех этих праведников и моралистов, которые твердят об удовольствиях как о «грехах плоти», — они просто дураки!

Полли ушла где-то в два ночи, чтобы провести остаток ночи в своей комнате. Меня беспокоило, что она получит выговор за то, что на следующий день не сможет как следует выполнять свои обязанности. Она ведь должна встать в шесть утра, если не раньше. А четырех часов сна явно недостаточно для хорошего слуги.

Но Полли сообщила, что уже договорилась с Голдхиллом, что, если он не потревожит её до полудня, она сразу же займётся его членом, как только проснётся. По-моему, договорённость была взаимовыгодной.

Фрэнк от усталости даже пижаму не смог надеть, не говоря уже о том, чтобы уйти в свою комнату. Поэтому мы, абсолютно голые, свернулись калачиком на моей кровати. Я проснулся первым, и хотя мои яйца были опустошены прошлой ночью намного больше, чем я даже мог припомнить, я, к своему удивлению, увидел, что они вновь полны, а член — стоит как ни в чём не бывало. У Фрэнка всё было точно так же. Он ещё дремал, когда я взял его руку и поднёс её к своему «дружку», и он зашевелил пальцами точно так же, как я сам это не раз делал. Затем я завладел его хозяйством и поработал при помощи кулака. Мы кончили одновременно, забрызгав своим семенем и себя и кровать.

— Чёрт, простыни теперь будут липкие, — огорчился Фрэнк.

Я посмотрел вниз и ответил:

— Не волнуйся, посмотри лучше, что там осталось с ночи!

Фрэнк не успел что-либо ответить, поскольку в дверь коротко постучали, и вошла Салли с моим утренним чаем.

Фрэнк нырнул под покрывало, пока она ставила поднос на столик и раздвигала шторы.

— Просыпайтесь. Уже восемь утра, пора вставать.

Она подошла к кровати и конечно же заметила что-то странное. Маскировка Фрэнка явно не удалась!

— Кто это с вами там в постели? — весело поинтересовалась она. — Сейчас посмотрим.

Я не успел помешать ей. Она откинула одеяло и увидела, что возле меня притулился Фрэнк и что мы оба голые.

— Бог ты мой. Я-то думала, что вы оба достаточно взрослые и опытные, чтобы предпочитать настоящий секс играм друг с другом, — сказала она с укором.

— Мы такие и есть, — помычал Фрэнк. — Но я так устал после ночного секса, что просто не мог вернуться в свою комнату.

— Значит, хорошо, что я начала с этой комнаты, — проговорила Салли. — Ведь если бы я пошла сначала в вашу комнату, и не обнаружив вас там, я могла бы поднять тревогу и кто знает, что тогда могло случиться!

— И правда, слава Богу, Салли. Мы очень благодарны тебе, — обрадовался я, прикрывая нас с Фрэнком покрывалом.

— Не смущайтесь, — ответила она. — Я уже видела всё ваше богатство, помните? Правда, я слегка обижена тем, что вы не сказали мне, что у вас намечается весёленькая ночь: я бы с удовольствием присоединилась к вам. Кто был с вами? Это не могла быть Китги Харботтл, потому что я видела, как она уезжала вместе с родителями, к тому же у неё какие-то шашни с этим янки — мистером Ноланом.

От наших слуг ничего не скроешь, подумал я, но когда Салли ещё раз спросила, кто всё-таки провёл с нами ночь, я покачал головой:

— Тебе бы не понравилось, если бы это оказалась ты, а на следующий день кто-то стал бы болтать об этом, — с упрёком сказал я.

— Вы правы, мистер Руперт. И мальчики, и девочки должны следовать одному золотому правилу: никогда не говорить друзьям, с кем они делили постель, если только они не передают триппер: в этом случае вы должны поставить в известность всех.

Возможно, она была всего лишь простой служанкой, но её резкая прямота навсегда отпечаталась в моей памяти.

Салли ещё раз посмотрела на постель и увидела, что некоторые пятна на простыне — совсем свежие.

— Вы что, помогали друг другу снять напряжение? Как жаль! Вам бы гораздо больше понравилось, если бы я помогла вам в этом.

— Я просто уверен в этом, Салли, — слегка саркастически заметил Фрэнк, безуспешно пытаясь заставить свой член встать и заслужить одобрение Салли.

— Но ведь мы не знали, что ты принесёшь нам чай, не говоря уже обо всём остальном.

— Я всегда к услугам гостей Альбион Тауэрс, если это требуется, — сообщила Салли, садясь на кровать. — Я бы и мистера Нолана ублажила, но когда я постучала в дверь, он принимал ванну, и он попросил меня только получше захлопнуть за собой дверь, когда я буду уходить.

Я посмотрел на неё в совершенном изумлении.

— А как же насчёт кузена мамы, преподобного Горация Дампоула, который гостил у нас целую неделю не так давно? Ты же не хочешь сказать, что…

Салли от всей души рассмеялась:

— Преподобный Гораций? Вы, должно быть, шутите, мистер Руперт. Да он из самых больших шалунишек, которых я когда-либо видела.