Контртеррор - Игорь Валериев

Бал, который должен был пройти у австрийского посла, также был перенесён на другой день.

Газеты, вышедшие в день похорон, в ярких красках расписали вчерашнее посещение царской четы раненых в больницах. О погромах издательств не было сказано ни слова, даже в «жёлтой прессе». Видимо, никому не захотелось повторить судьбу Липскерова и оказаться на больничной койке с пробитой головой.

На следующий день первые полосы изданий были посвящены похоронам, участию в них императора с императрицей и Иоанна Кронштадтского. В общем, пиар-компанию «народного царя-батюшки» провели нормально. Если в народе и вспоминали про Ходынку, то в основном речь шла о том, как Государь окутал заботой всех пострадавших, и помог семьям погибших.

Только вздохнули посвободнее, как через день после похорон семнадцатого мая из столицы пришло известие о столкновениях рабочих Обуховского сталелитейного завода с полицией и матросами. Есть убитые и раненые с обеих сторон.

Эта новость вызвала шок у императора и его окружения. Я из своего прошлого-будущего помнил, что была так называемая «Обуховская оборона», когда рабочие впервые в российской истории вступили в открытый бой с полицией и армией, но без подробностей. Когда начал знакомиться с поступающей информации также испытал удивление – взбунтовалась элита рабочего класса Санкт-Петербурга.

Обуховский сталелитейный завод является одним из крупнейших промышленных предприятий Российской империи. Основанный в шестьдесят третьем году Обуховым и Путиловым как частный, завод был через двенадцать лет выкуплен в казну. При этом, предприятие продолжало работу на коммерческой основе, то есть существовало на средства, полученные за изготовленную продукцию. Данный подход позволял руководству завода проявлять разумную инициативу в решении вопросов расширения и модернизации производства, стимулирования труда рабочих.

В настоящее время на заводе Морского ведомства производились двадцать сортов стали, броня для кораблей, артиллерийские башенные установки, пушки разных калибров, снаряды, мины, стальные ружейные стволы и магазинные коробки для винтовок. Было освоено и производство для гражданских нужд: пароходные коленчатые валы, хирургические и чертёжные инструменты, налажено производство колёс и осей для подвижного состава железных дорог России.

На предприятии трудилось более трёх тысяч рабочих, положение которых считалось завидным по сравнению с рабочими многих других промышленных предприятий столицы. Ещё пять лет назад заводчане были переведены с повременной оплаты на сдельную, рабочий день уменьшен до десяти часов, в предпраздничные дни до восьми часов. В среднем рабочие Обуховского завода зарабатывали в месяц от тридцати до шестидесяти рублей.

Много это или мало? Если сравнивать с доходами крестьянских семей, проживающих в столичной губернии, то со своих трех с половиной десятин земли они максимум могли получить сто рублей в год или чуть больше восьми рублей в месяц. И это не один человек, а семья.

Самой малооплачиваемой частью наёмных работников в России являлась прислуга, которая получала в месяц: от трёх до пяти рублей женская и от пяти до десяти рублей мужская. Но, наниматель помимо денежного довольствия предоставлял слугам бесплатно крышу над головой, питание, и, как правило, ещё и одежду с «барского плеча». И это автоматически ставило их выше крестьян. Смерть от голода слугам точно не грозила.

Далее, по возрастанию заработной платы идут рабочие провинциальных заводов, деревенских мануфактур, чернорабочие, грузчики. Их жалование составляло от восьми до пятнадцати рублей в месяц.

Самые маленькие оклады в размере двадцати рублей в месяц среди государственных служащих были у младших чинов. Столько же получали простые служащие почты, земские учителя младших классов, помощники аптекарей, санитары, библиотекари и так далее.

В армии подпоручик имел оклад в семьдесят рублей в месяц, плюс тридцать копеек в день за караульные и семь рублей доплату за наём жилья, итого всё вместе получалось рублей восемьдесят.

Так что рабочие Обуховского завода по зарплате – были действительно элитой. Кроме того, руководство завода уделяло достаточное внимание улучшению их положения.

Помимо производственных зданий при заводе имелись общественные и культурные сооружения, такие как заводская церковь, трехгодичное училище на двести человек, школа для детей рабочих с вечерними классами и воскресными чтениями для взрослых.

Работала библиотека для техников и служащих завода, читальня для рабочих. Был организован хор и оркестр. Для рабочих устраивались спектакли и концерты, зимой – катания с горок и каток, летом в заводском саду по воскресным дням играла музыка.

Больше всего меня добило, когда узнал, что на территории завода действует баня на шестьсот человек. Имеется заводская больница с амбулаторией на сто двадцать мест, в которой могли лечиться не только сами рабочие, но и их жены, дети и родители. Для обеспечения рабочих была создана ссудо-сберегательная касса. Кроме того, администрацией завода покупались участки земли, на которых велось строительство домов для рабочих. Уже триста семей мастеровых разместились в уютных зданиях посёлка «Власьевка», названного так в честь начальник завода генерал-майора Власьев Геннадия Александровича.

В общем, на меня пахнуло чем-то из советской эпохи «времён застоя» с её лозунгом: «Всё для человека». Когда я выпал сюда из две тысячи восемнадцатого года, в той России редко уже можно было встретить предприятия, на балансе которых находились бы больницы, санатории, летние лагеря для детского отдыха. Да и дома для своих работников даже в кредит уже не строили. Всё оптимизировали.

Предысторию волнений в столице я знал. Присутствовал на докладе начальника столичного Отделения по охране общественной безопасности и порядка полковника Пирамидова, да и центр по этому вопросу собирал информацию.

Если кратко, то в июле девяносто девятого года министр просвещения Боголепов ввёл в действие разработанные Витте «Временные правила о студенческих учреждениях», по которым студенты, участвующие в беспорядках, отдавались в солдаты, увольнялись представители оппозиционно настроенной профессуры. В одна тысяча девятисотом году за участие в студенческих волнениях были отданы в солдаты сто восемьдесят три студента Киевского и Санкт-Петербургского университетов. Это событие вызвало активное обсуждение среди русской молодежи, обучающейся за границей, что привело к резкой активизации среди неё революционной пропаганды и агитации.

Под их влиянием вольнослушатель Берлинского университета Пётр Карпович, являющийся сторонником террора социалистов-революционеров, выехал десятого февраля одна тысяча девятьсот первого года в Петербург, а четырнадцатого совершил покушение на Боголепова, тяжело его ранив. Через несколько дней министр умер, а Карпович четвертого марта предстал перед закрытым судом.

Возмущенные тем, что суд закрытый, на митинг к зданию Санкт-Петербургской судебной палаты вышли студенты, которых поддержали и рабочие, среди которых активно вели работу представители различных революционных движений.