Наказание в награду - Элизабет Джордж

– В первую очередь полетит голова Уайетта, – сказал им Хильер. – Он назначил Фриман своим замом. И должен был предвидеть, к чему это может привести. Вы оба справились с заданием. Квентин Уокер просил меня передать вам его благодарности.

По-видимому, их вызвали именно для того, чтобы выполнить данную просьбу, поскольку сразу же после этого Хильер отпустил их. Или, по крайней мере, отпустил Линли. Когда они с Хейверс встали, чтобы выйти из кабинета, помощник комиссара попросил Барбару остаться.

Та заволновалась и бросила умоляющий взгляд на инспектора. Но Линли не был всемогущим, и то, что Хильер приказал ему выйти из кабинета, лишний раз доказывало это.

Направляясь к двери, Томас услышал только слова «сержант, нам надо поговорить с вами еще кое о чем», которые успел произнести Хильер до того, как Томас закрыл за собой дверь.

Линли оставил их вдвоем. Ему совсем не нравилось то направление, которое могла принять их беседа. Но ему ничего не оставалось, кроме как вернуться в здание на Виктории и ждать развития событий.

Правда, дойти он успел только до двери кабинета старшего детектива-суперинтенданта. Прежде чем он прошел мимо него, раздался голос Доротеи Гарриман: «Вас ждут, детектив-инспектор Линли».

– Только что звонила Джуди – без «т», пожалуйста, – добавила Ди. – Она хотела, чтобы их высочество узнали, что вы были у их величества. – А потом понизила голос до едва слышного шепота и спросила: – Он что, действительно оставил детектива-сержанта Хейверс после разговора с вами?

– Когда я выходил, он как раз говорил ей, что хочет поговорить с ней «еще кое о чем», – ответил Линли.

– Ничего хорошего из этого не получится, – решила Доротея. – А больше вы ничего не слышали?

– Увы, я не обладаю вашими талантами, – развел руками Томас. – Мне что, заходить? – спросил он, указывая на кабинет Ардери.

– Конечно, конечно, – сказала Доротея. – Да, и вот еще что – но это лишь для тех, кто имеет уши, – она не в восторге от того, что вы поговорили с Хильером до того, как встретились с ней.

Виктория-стрит, Лондон

Изабелла ожидала, что все процедуры будут выполнены. Линли и Хейверс доложат ей, она отчитается перед Хильером, а тот расскажет все члену Парламента Клайва Дрюитта. Она никак не ожидала, что эта цепочка будет укорочена.

То, что это произошло, вызвало у нее раздражение. А то, что Барбару Хейверс попросили остаться у Хильера после того, как Линли был отпущен, окончательно вывело ее из себя.

– Командир? – Как всегда, Линли был сама обходительность.

– Почему вы стали докладывать Хильеру, не встретившись предварительно со мной?

Ардери почувствовала раздражение в своем голосе и подумала, что этого не стоило показывать. «Но теперь слишком поздно», – решила она.

Линли ответил со своей всегдашней, выводящей ее из себя изысканностью:

– Командир, мы провели в здании меньше пяти минут, прежде чем нас вызвали к нему.

– И, как я понимаю, детектив-сержант все еще у него.

– Хильер попросил ее остаться.

– И какова его реакция на то, как вы справились?

– Шампанского никто не открывает. Судебный иск, поданный адвокатами Клайва Дрюитта, отозван, но это, пожалуй, и всё. Вся эта хрень, продолжавшаяся с самого марта, дала журналистам больше пищи для ума, чем этого хотелось бы.

– Полагаю, ты имеешь в виду меня.

– И не собирался. Тут на всех хватит. Должен сказать, что хуже всего придется главному констеблю – Патрику Уайетту. Все произошедшее относится к его юрисдикции, так что…

– Он говорит с ней о моем пьянстве, так? – резко прервала его Изабелла. – Мы оба знаем, для чего он попросил ее остаться. Один раз ночью он позвонил мне, а я была не в том состоянии, чтобы говорить с ним. Подумала, что это Боб, а так ни за что не ответила бы.

На это Линли ничего не сказал. Он только подошел к двери и поплотнее прикрыл ее. Изабелла поняла, что сейчас что-то произойдет. Однако она уже просто не могла переносить его проповедей. И не могла смириться с тем, что кто-то – и в последнюю очередь Томас Линли – смеет указывать ей на то, что если кто-то и оказался в яме с дерьмом, то это была она сама, и дерьмо было ее собственным.

– Тогда мне конец, – сказала Ардери. – Все так, как ты меня предупреждал, Томми. И Боб не переставал предупреждать. Да и я тоже пыталась, но у меня ничего не получилось.

Как истинный джентльмен, Линли занялся изучением своей обуви, чтобы дать ей время взять себя в руки. Это здорово вывело Изабеллу из себя, потому что она и так держала себя в руках, как единое целое, как полностью контролирующую себя сущность и все такое.

– Я могу сесть? – спросил инспектор.

– А нам больше не о чем говорить, – ответила Ардери. – Я просто хотела убедиться, что Хильер сам попросил Барбару Хейверс остаться. И я убедилась. Мы оба понимаем, что это значит. Так что тема исчерпана.

– Изабелла, если б ты меня послушала… Ты же провалила все, от начала и…

– Я это знаю. Доволен? Тебе не имеет смысла еще раз выпендриваться передо мной, если ты простишь мне эту грубость… Я сама добралась до этой точки, и теперь все закончено. Я поняла это, как только увидела в дверях Ди Гарриман с ее гребаным супом и сандвичами. Она все видела, и я уверена, что, вернувшись, она не стала держать это в себе.

– Ди Гарриман – живое воплощение лояльности, – заметил Линли, – и она…

– Она действует в соответствии со своими собственными интересами, как и все мы.

– Это совершенно не так. Она абсолютно лояльна, и, коли уж говорить начистоту…

– Я тебя умоляю. Прекрати ее защищать.

– …она такая не одна. И если ты до сих пор не поняла…

– Прекрати эти свои чертовы наставления!

– Прекрати меня прерывать, черт возьми!

Они стояли лицом к лицу и, на ее вкус, слишком близко друг к другу, так что Изабелла, отойдя к столу, грубым жестом предложила ему сесть.

– Хочу сказать тебе, что ты все так же невыносим, как и при первом нашем знакомстве. Я знаю, что сама пустила под откос свою жизнь, свою карьеру, свое будущее, свои отношения с моими мальчиками. Ты действительно думаешь, что я жду, когда ты повторишь все это еще раз? Мне это ни к чему. Ты меня понял?

– Понял, – ответил инспектор. – Но это не значит, что я не хочу, чтобы ты поняла…

– Когда я прошу тебя прекратить свои наставления, я имею в виду именно это!

– Так же, как и я, когда прошу меня не прерывать.

Инспектор повысил голос. Он так редко выходил из себя, что довести его до такого состояния всегда доставляло ей особое удовольствие. Но сейчас у нее задрожали руки. И у нее было достаточно других дел.

Изабелле показалось, что Линли сделал глубокий вдох, чтобы успокоиться.