Шелковый путь. Дорога тканей, рабов, идей и религий - Питер Франкопан

Удары США были осуждены, главный спикер Вакиль Ахмед Мутавакиль объявил их атакой «на весь народ Афганистана». Крупные антиамериканские демонстрации прошли в Кандагаре и Джелалабаде после нападения, как заявил Ахмед, который говорил с американскими чиновниками вскоре после этого. «Если талибы примут ответные меры против Вашингтона, – заявил он, – так оно и будет»[2064]. Подобно Саддаму Хусейну, когда он узнал, что США продают оружие Ирану, обещая поддержать Ирак, у него появилось ощущение предательства и двурушничества, что было разрушительным: с одной стороны, американцы были дружелюбны, а с другой – поступали жестоко.

Вакиль Ахмед выразил свое возмущение по поводу вялости доказательств после военных ударов США. Лидеры талибов всегда ясно заявляли, что в случае если бен Ладен будет замечен в террористической деятельности на афганской земле, против него будут приняты меры[2065]. И мулла Омар немедленно запросил у госдепартамента пояснения[2066]. По словам официальных лиц «Талибана», некоторые верили, что обвинения были сфабрикованы, в то время как другие отмечали, что в свое время бен Ладен обучался партизанскому делу при поддержке США. Американцы представили всего лишь несколько бумаг, которые едва ли могли служить доказательствами. Видеокассета, переданная талибам, которая, как предполагалось, должна была содержать что-то новое о бен Ладене, как доказательство не годилась ни на что.

Нападение было позорным, заявил Ахмед, и оно привело к гибели невинных афганцев и нарушению суверенитета Афганистана. Если американцы действительно хотят решить проблему с бен Ладеном, заключил он, им нужно обратиться к Саудовской Аравии. Это поможет уладить вопрос «за минуты, а не часы»[2067].

Как ни странно, то же самое было достигнуто без участия США, как показывает целый шквал дипломатических телеграмм, исследований и рекомендаций о получении поддержки в Эр-Рияде[2068].

Последствия американских ударов были катастрофическими. Как указано в отчете об исследованиях разведки США, написанном год спустя, помимо того что попытка уничтожить бен Ладена провалилась, это нападение укрепило его позицию в большей части арабского мира, а также в других местах, а США выставила «как неудачника, столкнувшегося с агрессивным задирой». В растущем восприятии «американской культуры как высокомерной» скрывались реальные опасности, и это тревожило. Отчет предупреждал, что атаки США были сомнительны с моральной точки зрения и зеркально отражали бомбежки самого бен Ладена, в ходе которых страдали невинные люди, а применение силы оправдывалось политическими мотивами. В результате «ответных ударов с помощью ракет… может быть больше вреда, чем пользы». США также должны быть готовыми к тому, пророчески отмечалось в отчете, что воздушные удары могут «спровоцировать новый виток террористических заговоров»[2069].

Еще до того как это произошло, проваленная интервенция принесла нежелательные результаты. Взгляды талибов на внешний мир ужесточались по мере того, как они укреплялись в своих подозрениях насчет Запада. «Осадный» менталитет привел к ужесточению религиозных взглядов, а также повышению интереса к распространению радикального исламизма по всему миру, хотя отчеты ЦРУ того времени утверждали, что это вряд ли может быть эффективным[2070].

Тем не менее давление США послужило тому, что консервативно настроенные становились все более фундаменталистскими. Такие деятели, как мулла Раббани, заместитель лидера и глава Kabul Shūrā (Совета), который опасался, что невозможность свержения бен Ладена углубит международную изоляцию Афганистана, были обойдены муллой Омаром, чья бескомпромиссная политика – не сотрудничать и не капитулировать перед чужаками – в то время превалировала. В результате талибы приблизились к агрессивным идеям бен Ладена об освобождении мусульман из плена Запада и восстановлении условий досредневекового периода[2071].

Именно это было основной целью девятой части нападений. В отчете разведки, написанном в 1999 году, уже отмечалось, что у бен Ладена было «огромное, раздутое эго. Он видел себя в качестве игрока на мировой арене на самой ранней стадии истории, например, в период Крестовых походов»[2072].

Было крайне показательно, что в каждом аудио- и видеообращении, которое он выпустил после атаки на башни-близнецы, упоминались крестоносцы. Революционеры часто желают возродить идеализированное прошлое, но немногие обращают взор на тысячу лет назад, чтобы черпать вдохновение для террористических актов.

В месяцы, предшествующие трагедии 11 сентября, разведка указывала на возрастающую угрозу «Аль-Каиды». В памятке «только для президента» со зловещим названием «Бен Ладин [sic] собирается напасть на США», датированной 6 августа 2001 года, говорилось о том, что информация, собранная по «результатам примерно семидесяти полноценных расследований», произведенных на всей территории США, «показала признаки подозрительной активности в этой стране, что, по всей видимости, свидетельствует о подготовке к захвату самолетов и других атаках»[2073]. США были достаточно взбудоражены, чтобы держать дверь открытой для режима в Кабуле. Они уверяли, что США не против «Талибана». Проблема была в бен Ладене. Если бы с ним можно было иметь дело, сетовали американские дипломаты, «у нас были бы совсем другие отношения»[2074].