Черты и силуэты прошлого - правительство и общественность в царствование Николая II глазами современника - Владимир Иосифович Гурко

той систематической обструкции, которую он встречает в своей деятельности со стороны Государственного совета, он плодотворно работать не в состоянии, он вновь подал прошение об увольнении от должности. В течение нескольких дней положение оставалось неопределенным, причем правый фланг Государственного совета, и в частности Дурново, уже праздновал победу над врагом — Столыпиным. Но престиж Столыпина в глазах разумной части общественности был в то время настолько велик, причем сам государь настолько ценил Столыпина, что расстаться с ним не пожелал. Однако Столыпин твердо стоял на своем, причем соглашался остаться на посту председателя Совета министров лишь при условии, что будут исполнены три его пожелания, а именно: первое — принудительное увольнение в бессрочный отпуск членов Совета Дурново и Трепова, второе — назначение впредь новых членов Государственного совета от короны с его ведома и согласия и третье — роспуск Государственной думы на несколько дней с тем, чтобы в течение этого времени утвердить положение о западном земстве Высочайшей властью на основании статьи 87 Основных законов. Статья эта давала право Верховной власти издавать высочайшими указами в период междудумья законы по не допускающим промедления важным вопросам, причем указы эти должны быть в течение определенного срока внесены в законодательные учреждения, от одобрения которых и зависело их превращение в коренной закон.

Когда Столыпин в аудиенции у государя ставил эти свои условия, он между прочим сделал следующее, не лишенное интереса заявление: «Ваше Величество, — сказал он, — если вы одобряете в общем мою политику, направленную к постепенному, все более широкому приобщению общественности к государственному управлению, то благоволите исполнить мои пожелания, без чего я работать в избранном направлении не могу. Но, быть может, Ваше Величество находите, что мы зашли слишком далеко, что надо сделать решительный шаг назад. В таком случае увольте меня и возьмите на мое место П.Н.Дурново. Наконец, существует и третья политическая линия, по моему мнению наименее целесообразная, а именно не идти назад, но и не продвигаться вперед, а стоять на месте. Я могу, конечно, ошибаться и, если вы изволите находить, что именно этой политики надлежит придерживаться, то возьмите на мое место Коковцова».

Государь, как известно, согласился на условия Столыпина: Дурново и Трепов были уволены в бессрочный отпуск[625], законодательные палаты распущены на три дня, и положение о западном земстве утверждено непосредственно верховной властью.

Не подлежит сомнению, что из трех требований Столыпина одно — второе — было вполне разумное. Остальные же два являлись неприкрытым проявлением неограниченного произвола.

Столыпин победу одержал, но победа эта была пиррова. Государь не мог ему простить совершенного над ним насилия, и в душе он уже с весны 1911 г. решил со Столыпиным расстаться. Убийство Столыпина или, вернее, вызванная этим необходимость назначить на пост председателя Совета министров новое лицо не застала государя врасплох — он еще до выезда из Киева, перед самым своим отъездом, пригласил к себе Коковцова и не только предложил ему этот пост, но тут же ему указал, что он имеет кандидата на открывшуюся должность министра внутренних дел.

Глава 2. Министерство Коковцова и Четвертая государственная дума

По мере того как страна после испытанной ею встряски в 1905–1906 гг. успокоивалась, по мере того как в соответствии с этим исчезали и те опасения, которые породило революционное движение пережитых лет, власти все больше и все быстрее возвращались к прежним старым способам управления. Отразилось это прежде всего на порядке назначения главных начальников отдельных ведомств. Дело в том, что Николай II был мало склонен к установленному после 17 октября 1905 г. принципу вручения полноты исполнительной власти одному лицу — председателю Совета министров, от которого зависело бы привлечение тех или иных лиц в состав образуемого им кабинета, причем выбор военного и морского министра, не считая министра двора (что было вполне естественно), с места сохранил за собою[626]. Все же первый объединенный кабинет состоял из лиц, избранных его председателем Витте. При образовании второго кабинета, состав которого был установлен по соглашению государя с назначенным им председателем Совета Горемыкиным, личный выбор государем отдельных его членов сказался уже в большей степени. Третий председатель Совета министров Столыпин сумел за все время своего нахождения во главе правительства пополнить состав возглавляемого им правительства лицами по своему избранию, но достигал он этого все с большим трудом, и одна из главных причин, по которой Николай II решил с ним расстаться уже за несколько месяцев до его трагической кончины, заключалась именно в том, что, по мнению государя, Столыпин узурпировал власть монарха, проводя в министры своих избранников.

С кончиной Столыпина этот порядок подвергся коренному изменению. Произошло это, между прочим, вследствие того, что заменивший Столыпина В.Н.Коковцов стал во главе правительства в такой момент, когда по внешности изменение состава правительства ничем не обусловливалось. Таким образом, Коковцов с места стал во главе коллегии, в которой далеко не все в нее входящие были его политическими единомышленниками и тем более склонными подчиняться его руководящим указаниям.

Однако по самому началу, а именно в момент назначения председателем Совета, Коковцову удалось устранить назначение на открывшуюся со смертью Столыпина вакансию министра внутренних дел предложенного ему Николаем II нижегородского губернатора А.Н.Хвостова, а провести несколько времени спустя на эту должность А.А.Макарова. Создать, однако, действительно объединенный кабинет, следующий его руководящим указаниям, ему никогда не удалось, а все последующие изменения в составе его кабинета произошли если не вопреки его желаниям, то, во всяком случае, и не согласно с ними. Единственная мне известная попытка Коковцова ввести в состав возглавляемого им кабинета своего кандидата взамен лица, признававшегося им совершенно неподходящим, окончилась полной неудачей. Я имею в виду увольнение военного министра Сухомлинова и предполагаемое назначение на его место А.А.Поливанова. Произошло это осенью 1911 г. Государь был в эту пору в Ливадии, где Коковцов и доложил ему о желательности замены Сухомлинова другим лицом. Причины для этого у Коковцова были самые веские. Так, ему стало известно, что в ближайшем окружении Сухомлинова находились лица (Альтшулер), работавшие в австрийской шпионской организации. Что именно доложил Коковцов государю, я, конечно, не знаю, но, судя по тому, что передавалось по этому поводу в Петербурге, государь первоначально согласился на предложение Коковцова. Прослышав про грозившую ему опасность, следом за Коковцовым помчался в Ливадию Сухомлинов, и там ему удалось не только укрепить свое положение, но еще добиться и увольнения от занимаемой им должности помощника военного министра, кандидата на его должность Поливанова. При этом произошла даже довольно пикантная