Глубина в небе - Вернор Виндж

– Эти ребята договариваются как Торговцы, а не как правительства.

– Мы достаточно уже уступаем, Фам. С каких пор Клиентам дается такое присутствие на месте, как мы собираемся дать этим паукам?

Обычная длинная пауза. Но голос Фама все равно звучал радостно:

– Даже это может быть нам на пользу, сынок. Я ставлю на то, что пауки в конце концов захотят быть Партнерами.

Партнерами Кенг Хо.

– Еще одно, сынок, – добавил Фам. – Реши вопрос о военнопленных… – последний оставшийся вопрос повестки переговоров, – и мы сможем снять Триксию с этого дела. Лайтхилл передала нам такое обещание от фракции Андервиль.

Последний день переговоров начался как все предыдущие. Зинмина и Эзра провели вниз по – «винтовой лестнице», как называл ее Зинмин. На человеческий взгляд это была вертикальная шахта, вырезанная в скале. Мимо спускающихся шел непрерывный поток теплого воздуха. Шахта была почти два метра в диаметре с пятисантиметровыми уступами на стенах. Сопровождающие без труда касались противоположных ее стен одновременно, опираясь на все стороны. По мере спуска пауки медленно поворачивались вместе с этой спиралью. Каждые примерно десять метров был выступ, «площадка», где можно было перевести дыхание. Эзру и помогала, и стесняла страховка-поводок, которую приходилось надевать по настоянию охранников.

– Эти ступени – они ведь чтобы нас напугать на самом-то деле, так, Зинмин? – спрашивал Эзр в первые дни на этом спуске, но Зинмин не снисходил до ответа.

Фокусированному переводчику было еще труднее на узких уступах, чем Эзру, особенно когда он пытался подражать косолапой стойке, имевшей смысл только для пауков. Сегодня он отозвался на вопрос.

– Да… нет. Это главная лестница в Королевскую Глубину. Очень старая. Традиционная. Это честь…

Он оступился, закачался над пропастью, повиснув на страховке и веревке, которую держал один из охранников. Эзр вцепился в сырую стенку и чуть не сорвался, пока Броут нащупывал опору для ног.

Они добрались до последней площадки. Потолок здесь был низок даже по меркам пауков – чуть выше метра. В окружении охранников люди нагнулись и пошли на четвереньках к очень широким дверям. За ними сиял рассеянный голубой свет. Пауки умели видеть в широчайшем диапазоне, и можно было подумать, что они должны предпочитать освещение во всем солнечном спектре. Но в половине случаев они предпочитали тусклое мерцание – или свет, невидимый для людей.

Из сумрака впереди раздалось знакомое шипение.

– Заходите, садитесь, – сказал Зинмин Броут, но приглашение исходило от паука в комнате. Эзр и Зинмин прошли по каменным плитам к своим «насестам». Эзр теперь видел своего собеседника – крупную самку на насесте чуть повыше. Запах ее в ограниченном пространстве комнаты ощущался очень резко.

– Здравствуйте, генерал Андервиль, – вежливо произнес Эзр.

Вопрос о военнопленных должен был быть прост по сравнению с уже решенными. Но Эзр отметил, что сейчас они находятся с Андервиль наедине. Здесь не было каналов связи с внешним миром – по крайней мере им таковых не предложили. Они были здесь одни, почти в темноте, и во фразах Зинмина Броута стали постепенно звучать обороты угроз. Страшновато… но из глубины детских воспоминаний торговца у Эзра Винжа всплыло понимание. Это было намеренное запугивание. Андервиль обещала Лайтхилл, что переводчиков освободят после решения вопроса о военнопленных. Она потерпела уже много поражений, и сейчас была последняя возможность спасти лицо.

Он открыл сумку и надел пару скорлупок. Как утверждали пауки, все люди на борту «Руки» остались живы при вынужденной посадке. Обломки корабля раскидало на полосе океанского льда двадцать тысячах метров длиной, и жилые палубы оказались единственным нетронутым отсеком. То, что вообще кто-то выжил, было чудом, которое сотворил совет Фама пилотам-зипхедам. Однако много фатальных исходов случилось уже на земле. Вопреки здравому рассудку Брюгель и его головорезы открыли огонь по приближающимся войскам пауков. Головорезы погибли все. С гибкостью истинного предводителя Брюгель бросил их в последний момент и попытался спрятаться среди уцелевших членов экипажа. Пауки утверждали, что после этой стрельбы новых жертв не было.

– Зипхедов можете получить обратно, – передала Андервиль через Зинмина. – Мы знаем, что они не отвечают за свои действия, и многие из них сделали возможной нашу победу. – Голос Зинмина звучал раздраженно. – Остальные – преступники. Они убили сотни и хотели убить миллионы.

– Нет, в этом виновато лишь ничтожное меньшинство. Остальные сопротивлялись – или были обмануты относительно целей операции.

Эзр прошелся по списку экипажа, объясняя роль различных его членов. Двадцать бедняг в анабиозе – личные игрушки специальных потребностей Ритцера. Эти были очевидными жертвами, но Андервиль не хотела отдавать оборудование. Один за другим Эзр получал разрешение на их освобождение в обмен на соответствующих специалистов, которые объяснят действие приборов, принадлежащих теперь ведомству Андервиль. Наконец добрались до самых трудных случаев.

– Дзау Цинь, старший пилот.

– Дзау Цинь, который нажал на гашетку! – сказала генерал. Эзр прибавил усиление на скорлупках. Обзор был не таким неясным, как раньше. Во все время разговора Андервиль сидела очень спокойно, и единственным движением было непрерывное шевеление ее пищевых рук. Поза, которую Зинмин характеризовал как прямую настороженность. – Дзау Циню вменяется инициирование фактической атаки.

– Генерал, мы просмотрели записи. Ваши допросы фокусированных пилотов Дзау еще более полны. Для нас ясно, что Дзау Цинь саботировал большую часть атаки эмергентов. Я знаю Дзау, мэм. Я знаю его жену. Оба они желают блага вашему народу.

Фокусированные аналитики, и среди них Триксия, считали, что такое упоминание о семье может что-то значить. Может быть, но Белга Андервиль была, очевидно, классическим поборником «национальных интересов».

Зинмин Броут постучал по консоли, вводя слова Эзра на промежуточном языке, которым управлялся звуковой выход. Из динамика донеслось призрачное шипение – мысли Эзра, как мог бы их высказать паук.

Андервиль секунду сидела молча, потом издала пронзительный писк. Эзр знал, что это аналог презрительного фырканья.

Но это интервью может быть потом показано другим паукам. Я не отпущу тебя с крючка, Андервиль. Эзр сунул руку в сумку и достал подарок Риты.

– А это что такое? – спросила Андервиль. В голосе Броута-Андервиль не было любопытства.

– Подарок Дзау Циню от его жены. Дар воспоминания, если вы откажетесь его освободить.

Андервиль сидела в двух метрах, но даже теперь Эзр еще не представлял себе, как далеко достают передние руки паука. Четыре копьевидные черные руки метнулись в его сторону, выхватив ящичек. Потом руки Андервиль дернулись назад, поднеся футляр сначала к одной стороне глянцевого панциря, потом к другой. Кинжальные руки поскрипывали, ощупывая верх футляра и пальцевой замок.