Поступь Смерти - Соло

кель'дорай, что предали свой народ и помогали Повелителю Ужаса протащить армию нежити в Луносвет, а душа их предводителя и вовсе пошла как топливо для создания генератора магических помех.

Основная масса приспешников Повелителя Ужаса осталась оборонять проход к Солнечному Колодцу, а Миоун с Бахаром отправили поддерживать работоспособность генератора, что не особо обрадовало здоровенного эредара, который жаждал ринуться в бой, дабы проявить себя перед господином и занять более высокий пост. А вот чернокнижнице это напротив, пришлось по душе, потому как на её памяти натрезим впервые собирал столько служащих ему эредаров в одном месте и впервые избегал личного участия в бою. Возможно, причиной этому была необходимость лично участвовать в ритуале поднятия Кел’Тузада, но рогатая чародейка сильно в этом сомневалась.

Когда лорд Тихондрий раздавал своим слугам указания, у Миоун появилось стойкое впечатление, что натрезим чего-то… Если не боится, то как минимум сильно опасается и лично сражаться с этим "чем-то" — сильно не хочет. И эредарка совершенно не горела желанием встречать то, что способно напугать Повелителя Ужаса, который находился в прямом подчинении у Кил'Джедена Искусителя и Архимонда Осквернителя.

Неожиданно Кель'Данас ощутимо тряхнуло и в магическом поле возникла вспышка такой мощи, что исходящие от нее волны на какой-то миг даже заглушили работу генератора помех и заставили рогатую чернокнижницу отступить от колдовского устройства. Но вскоре его работа возобновилась и Миоун облегченно выдохнула — её слова об угрозе, исходящей от данного артефакта не были ни шуткой, ни ложью и он в самом деле мог взорваться с огромной силой.

— Вроде пронесло… Слушай, Бахар, ты не мог бы сходить к основному отряду и проверить… — Речь краснокожей колдуньи прервал полной ярости рев её товарища и обернувшись на крик, эредарка увидела как эльфийские трупы, которые громила перетаскивал в угол, обступили его со всех сторон и издав голодный рык, набросились на рогатого последователя Саргераса.

Несмотря на свою расовую принадлежность, этот эредар был больше воином, чем магом и в первую очередь он попытался отмахнуться от мертвецов своим молотом, но особого эффекта это не возымело — нескольких восставших покойников Бахар размазал по полу просто играючи, но голодная нежить оказалась на удивление прыткой и пока одна часть дохлых кель'дорай вцепилась эредару в ноги, другая повисла у него на руках и стала пытаться вгрызться в плоть прислужника Падшего Титана своими неестественно-здоровыми клыками.

И в первые несколько мгновений краснокожая чернокнижница даже не поняла, почему её сородич так громко орет. Ну нежить и нежить — некромантией в Пылающем Легионе владели единицы, так как для демонов она была бесполезна чуть менее, чем полностью. Но даже несмотря на то, что приспешники уничтожителя Пантеона использовали данное направление магии крайне редко, знали про него многие. И бояться внезапно оживших покойников рогатый воин не должен был совершенно: труса в воинстве Падшего Титана было найти сложнее, чем суккубу-девственницу — слабые духом среди демонов просто не выживали.

К тому же примитивная нежить была довольно слабым противником и базовая энергетическая защита эредара должна была легко справиться со всеми атаками остроухих мертвецов.

Но в следующую секунду Миоун заметила, что на теле Бахара появилось множество кровоточащих ран, что сливались с его темно-красной кожей — в заклятие, что подняло нежить, было влито так много силы, что когти и клыки погибших кель'дорай пропитались энергией смерти. И при таких раскладах магическая защита эредара не помогала вообще никак — из-за большой концентрации магии в своих телах, мертвецы просто игнорировали чары, которыми пользовался рогатый воин Саргераса.

— Что ты стоишь?! Помоги мне!

— Сейчас помогу!

Крик разъяренного и напуганного громилы вторил рыку голодных мертвецов, что облепив тело Бахара, начали с аппетитом его пожирать. Видя, что рослый эредар терпит поражение, и понимая, что еще немного, и нежить прикончит воина Пылающего Легиона, после чего примется уже за неё — Миоун подняла руку и как следует сосредоточившись, выпустила в своего сородича небольшой шар, сотканный из пламени Скверны.

Заклятие это было простым и несложным, но из-за близкого нахождения генератора помех чернокнижнице приходилось строго дозировать свою силу, чтобы чары не зацепили опасный артефакт.

Попав в грудь рогатого воина, заклинание краснокожей колдуньи создало небольшой, но очень яркий столб желто-зеленого пламени, что меньше чем за мгновение обратил в пепел и прислужника Падшего Титана, и восставших мертвецов, что густо облепив тело эредара, рвали его на части.

Собственная безопасность была для рогатой чародейки намного важнее, чем жизнь туповатого громилы и Миоун не собиралась рисковать собственной шкурой, тратя время на точечное уничтожение каждого остроухого мертвеца. И к тому же Бахар был прекрасной приманкой, собрав на себя всех восставших покойников, что были в помещении.

— Ну хоть на что-то ты сгодился…

Активировав магическое зрение, краснокожая колдунья начала изучать магические потоки на месте уничтоженной нежити, пытаясь понять, что пробудило в мертвых телах пародию на жизнь и может ли это как-то грозить нестабильному артефакту, а в это время за спиной чернокнижницы беззвучно выросла клыкастая тень.

В обычной ситуации Миоун легко заметила бы незваного вторженца, но сейчас против рогатой чернокнижницы сложилось сразу несколько негативных факторов: прошедшая в магическом спектре волна, что подняла трупы высших эльфов, повредила каркас сигнальных чар, которые эредарка поставила снаружи, а единственный охранник был обращен в пепел вместе с восставшими мертвецами.

Когда темная фигура за спиной рогатой чародейки замахнулась для удара, женщина что-то почувствовала и уже начала оборачиваться назад, одновременно с этим создавая в руке смертоносное заклятие, но в воздухе промелькнул большой мешок — и получив сокрушительный удар в голову, краснокожая чернокнижница рухнула без сознания на покрытый пеплом пол.

И последним, что услышала чернокнижница перед тем, как её сознание ускользнуло во мрак, был тихий голос, говорящий на одном из дикарских наречий.

— Надо же, какой богатый улов…

***

Мор'Джин впервые за свою хоть и короткую, но крайне насыщенную жизнь, находился перед тяжелой дилеммой: перед ним лежала роскошная полуголая женщина, а что с ней делать лесной тролль не знал.

Когда его хозяин с привычной для него грацией кодоя ломанулся в битву, молодой вождь племени Огненного Черепа аккуратно отступил в ближайшие кусты и начал пробираться к центру острова остроухих.

Бывший ученик шамана здраво рассудил, что в такой потасовке толку от него будет совсем немного, а вот помереть от случайной царапины Ледяной Скорби он может запросто и помня слова некроманта о том, что помощь в сражении Мадааву не слишком нужна, клыкастый уроженец Зул-Амана решил прибегнуть к привычной для своего народа тактике, а именно