Шелковая императрица - Жозе Фреш

У-хоу с полуприкрытыми глазами упивалась всеобщим поклонением, предаваясь мечтам об еще большей власти. Она думала о процедуре передачи мандата Неба на управление Срединной империей, совершаемой во Дворце Света — Миньтан. И предвкушение этого события вызывало у нее глубочайшее блаженство. Сейчас для нее была своего рода генеральная репетиция… Императрица взглянула на море людских голов: ей в первый раз удалось разделить с Гао-Цзуном подобную честь. Имперский этикет предполагал, что законная супруга повелителя Срединной империи находилась бок о бок с ним во время торжественных церемоний во дворце, но не появлялась перед толпами подданных. У-хоу приложила много сил, чтобы преодолеть сопротивление Службы протокола и внести необходимые изменения в ритуал.

Восемь геомантов в соответствии с триграммой «И-цзин»[76] выстроились слева направо, символизируя восемь частей мира, где чистые элементы черного цвета чередовались с нечистыми, красными: спасение людей, кара небесная, бедственная пропасть, небесные добродетели, честь и серебро, вдова и сирота, Небо, простирающее свою бесконечную милость, почести и продвижение по службе — смысл представшей картины заключался в том, что нечистые элементы не могут нарушить совершенный порядок церемонии.

Старший из восьми геомантов громогласно провозгласил:

— Уверяю вас в помощи господина Весны, который сейчас здесь, с нами, он повелевает расцветать растениям, он делает плодоносным семя влюбленных! Примите его дары!

Эти простые ритуальные фразы были заранее всем известны, их ждали, так что собравшиеся откликнулись на них возгласами радости, и враги У-хоу вынужденно приветствовали не только ее супруга, но и саму императрицу, соблюдая протокол весеннего восхваления правителей, существующий со времен династии Чжоу, разработанный двумя тысячелетиями ранее.

Затем наступил черед танца, исполняемого двадцатью пятнадцатилетними юношами в венках из плюща и таким же количеством девушек, их ровесниц, в волосы которых были вплетены цветы. Когда же танец завершился и распорядитель церемонии собрался дать музыкантам команду звуками труб возвестить об окончании церемонии, императрица неожиданно грациозно поднялась с кресла и провозгласила:

— Еще несколько мгновений — и одна из Небесных Близнецов, Жемчужина, сообщит нам нечто важное!

Тысячи глаз завороженно смотрели на У-хоу.

Трубачи приветствовали переливчатыми сигналами появление на балконе Жемчужины, которую внесли четверо носильщиков в маленьком открытом паланкине. Ее небесно-голубое шелковое платье, расшитое по краю золотыми драконами, сияло на солнце.

— Пусть внесут божественные камни! — звонко крикнула она, поразив собравшихся еще больше.

— Это она! Маленькая богиня! — прокатилась в толпе волна возгласов.

В это время перед террасой появилась повозка с восемью камнями из реки Ло, запряженная быками, рога которых увивали цветочные гирлянды, что вполне соответствовало правилам Праздника Весны.

— Эти восемь камней находились на дне реки Ло! Традиция гласит, что на них есть священные надписи, пророчества народу Срединной империи о будущем державы! — твердым голосом произнесла императрица, указывая на повозку.

Камни лежали гравированной стороной вверх, благодаря чему надписи можно было прочитать как целую фразу.

Один из высших чиновников важно заявил:

— Я специалист по древним текстам! Но даже мне трудно прочесть эти иероглифы и истолковать их смысл народу!

На это прославленный каллиграф и ученый, достигший нынешнего положения благодаря знанию письменности предков и заранее получивший деньги от У-хоу, поспешил растолковать смысл написанного на священных камнях:

— Здесь говорится нечто совершенно поразительное!

Никому не могло прийти в голову, что этот человек видел тексты раньше.

— Читай! Читай нам это пророчество! — кричали в толпе.

— Прочти вслух текст, нанесенный на эти камни! — приказала У-хоу.

— «Империю в будущем возглавит женщина. У, император Китая, — такое имя у этой женщины, отмеченной славной судьбой!» Вот что написано на священных камнях. Таково пророчество! Если кто-то сомневается, может попробовать сам прочесть надпись, — заявил ученый муж и опустился на колени перед У-хоу.

Пораженные геоманты подошли к камням и приступили к внимательному изучению высеченных иероглифов. Знаки и вправду были весьма архаичными, разобрать их оказалось непросто. У-хоу понимая, что партия уже практически выиграна, взглянула на Жемчужину, без которой все это было невозможно. Девочка улыбнулась ей, счастливая от того, что сделала все, как нужно. И в этот момент из первых рядов почетных гостей послышался голос — резкий, надтреснутый. Он был хорошо знаком императрице. Конечно же, голос этот принадлежал генералу Чжану.

— Ваше величество, не могу поверить в то, что вижу!

Толпа обернулась к сановнику. Нефритовый знак на его костюме, означавший ранг бывшего первого министра, был хорошо заметен даже на расстоянии.

— Говорите, генерал, — спокойно обратилась к нему супруга Гао-цзуна, не собираясь уступать.

Глаза старика сузились от ярости:

— Мне жаль слышать, как народу заявляют нечто столь неслыханное! Ваше величество, как можете вы проверить, откуда взялись эти камни? Если они подлинные, значит, должны восходить еще к эпохе Чжоу!

— Ну, хорошо, генерал, вам объяснит одна из Небесных Близнецов, Жемчужина. Именно она указала место, где находились в реке священные камни. Не думаю, что вы осмелитесь усомниться в словах чистого ребенка!

Старый политик осознал, что толпа не позволит ему поставить свидетельство девочки под сомнение. Авантюристка ловко обошла его!

— Да! Я была на берегу реки Ло, когда тетушка У, императрица, приказала достать эти камни из воды, — радостно сообщила Жемчужина, заранее готовая дать правильный ответ.

— Позвольте мне спросить у маленькой девочки с лицом обезьянки, а были на этих камнях надписи, когда императрица У-хоу извлекала реликвии из вод реки Ло? — поинтересовался генерал Чжан в отчаянной попытке опровергнуть неприемлемое для него пророчество.

— Эти камни и тогда были в точности такими, каковы они теперь! — четко и ясно произнесла Жемчужина, чуть сощурившись от того, что знала: вот сейчас она немножко солгала.

У-хоу нежно улыбнулась малышке, чтобы приободрить и поблагодарить ее.

И в этот момент поднялся со своего места Безупречная Пустота. Он поднял руки, призывая всех собравшихся выслушать его слова, а потом заговорил как можно громче:

— Следует всем знать, что эти камни упоминаются в «Сутре Белого Облака», священном тексте, который мне довелось изучать и неоднократно комментировать. Там говорится, что Будда Будущего Майтрейя воплотится в женском телесном обличии и священные камни предскажут его земную судьбу, — провозгласил он, и в ответ в толпе раздались восторженные крики: «У-хоу!»

Настоятель из Лояна решил вмешаться в ситуацию по доброй воле, поскольку уловил возможность присоединиться к успеху императрицы и обрести часть духовного ореола для своей общины, для китайской церкви Большой Колесницы. У-хоу сочла, что этот жест был вдохновлен не иначе как самим Блаженным Буддой.

Толпа пришла в восторг. Имя У-хоу твердили вновь и вновь, многие склонились перед ней в глубоком поклоне, а другие были просто в помешательстве — они тянули руки к чудесной девочке