Дин Рид: трагедия красного ковбоя - Федор Раззаков

В марте Дин отправился в Чехословакию, где на студии грамзаписи «Супрафон» ему предстояло записать очередной диск-гигант. Он назывался «Рок-н-ролл, кантри и романтика». Появление этого диска тоже было показательным: на нем в основном были представлены американские рок-н-роллы, которые Дин знал и любил с детства. А гражданская тематика была представлена всего двумя песнями: «БАМ» и «Вундед-Ни-73» (или «Раненный в Вундед-Ни»), да и то потому, что написаны они были в энергичном ключе, напоминающем тот же рок-н-роллл. Полный список произведений, представленных на этой пластинке, выглядел следующим образом:

«Kansas City», «Rock’n’Roll i give you the Best years of my life», «Sweet little sixteen» (в дуэте с Кати Ковач), «Sensible», «Rock’n’Roll – Medley» («Be-Bop-A-Lula», «Heartbreak Hotel», «Rock around the Clock», «Blue Suede shoes», «Let’s twist again», «Tutti Frutti»), «Leroy Brown», «You don’t bring me flowers» (в дуэте с Кати Ковач), «Fighting and Fussing», «B. A. M.», «Wounded Knee-73», «Beatles Medley» («Hard day’s night», «Yesterday», «Can’t buy me love», «Michelle», «Yellow Submarine»).

Этот диск выйдет осенью этого же года одновременно в трех странах: ЧССР, ГДР и Советском Союзе. А чуть раньше этого, в середине апреля, по советскому телевидению был показан документальный фильм о прошлогодней поездке Дина Рида на БАМ. Этой ленте тоже была уготована пропагандистская роль: она должна была показать, что не все представители западной творческой интеллигенции осудили Советский Союз за вторжение в Афганистан – американец Дин Рид по-прежнему оставался на нашей стороне. Это было сущей правдой: Дин хотя и не одобрял вторжение, однако публично об этом никогда не заявлял и продолжал числить себя другом Советского Союза.

В апреле Дин вернулся в ГДР, где продолжил работу над фильмом «Пой, ковбой, пой». Начались натурные съемки, которые проходили в Румынии. Параллельно с этим Дин вернулся к своей общественной деятельности. Так, 24–26 мая он принял участие в митинге дружбы молодежи ГДР и СССР в городе Карл-Маркс-Штадте. Этот митинг был не случайным: в свете антисоветских инициатив, предпринятых на Западе в связи с войной в Афганистане, надо было показать, что восточные немцы во всем солидарны с Советским Союзом.

Тем временем ситуация в Афганистане становилась все более напряженной. Дин с жадностью ловил любые сообщения из этой страны, причем из разных источников: читал как немецкие, так и англоязычные газеты, слушал «вражеские голоса». Именно из них он узнал, что в марте 1980 года советские войска начали широкомасштабные боевые действия в Афганистане. И хотя объяснялось это активизацией сопротивления со стороны моджахедов, которых субсидировали и вооружали американцы, это сообщение болью отозвалось в душе Дина: он понял, что его расчеты на быстротечную военную операцию не оправдываются. Война явно расширялась, что грозило самыми непредсказуемыми последствиями. Западные СМИ уже называли афганских моджахедов «борцами за свободу» и вовсю расписывали зверства советских солдат: что те убивают мирных жителей, проводя массовые зачистки в кишлаках. Читая об этом, Дин невольно ловил себя на мысли, что все это один в один напоминает ему войну во Вьетнаме. «Пройдет еще немного времени, и западные журналисты раскопают какую-нибудь афганскую Сонгми», – с грустью думал Дин.

Между тем афганская война продолжала оставаться главным козырем в руках антисоветских сил. В июле в Москве прошли Олимпийские игры, которым в Советском Союзе придавали большое значение, прежде всего как идеологическому мероприятию (кстати, Дина приглашали принять участие в культурной программе Олимпиады, но он сослался на занятость – у него в тот момент проходили съемки фильма). Москва много лет боролась за право принять у себя Олимпийские игры, и только в 1976 году ей удалось продавить это решение. Но тогда ситуация в мире была совершенно иной – более благоприятной для СССР. Четыре года спустя все резко изменилось, прежде всего из-за войны в Афганистане.

В итоге Конгресс США принял резолюцию о бойкоте Игр. Эту резолюцию поддержали еще 9 правительств: Великобритании, Канады, Чили, Саудовской Аравии, Египта, Австралии, Новой Зеландии, Пакистана и Голландии. Прямое давление Картера на Национальный олимпийский комитет США вынудило НОК принять решение просить Международный олимпийский комитет о переносе летней Олимпиады 1980 года в другое место, отложить или отменить ее вообще. Однако МОК устоял перед этим давлением. И все же Олимпиаду в Москве бойкотировали в общей сложности 57 национальных олимпийских комитетов.

Дин в те дни снимал «Пой, ковбой, пой» в Румынии и внимательно следил за всеми перипетиями этой кампании. К слову, румынские власти не одобрили ввода советских войск в Афганистан, однако Игры бойкотировать не стали. Иная ситуация сложилась в Польше, события в которой тоже привлекли внимание Дина. Нет, польские спортсмены тоже участвовали в Московской Олимпиаде, но у них на родине начались массовые забастовки рабочих, вызванные повышением цен на мясо (правительство пошло на этот шаг, запутавшись во внешних долгах – главным образом западных, в которые они влезли в последние годы). В результате забастовки железнодорожных рабочих в Люблине оказалась блокирована дорога, которая связывала Советский Союз с ГДР. Тревожная ситуация сохранялась в течение нескольких дней, после чего была разрешена в положительную сторону.

Несмотря на все эти трудности, Олимпиада-80 все-таки состоялась. В ней приняли участие спортивные делегации из 81 страны, общей численностью более 8,3 тысячи человек. На Игры прибыли 3,5 тысячи почетных гостей и официальных лиц, а также зарубежные туристы из 72 стран. Сами соревнования посетили около 5 миллионов зрителей. Кроме этого, эти Игры привлекли широкое внимание мировой общественности: на них было аккредитовано 5529 представителей средств массовой информации, в том числе 3,5 тысячи человек из-за рубежа. Телерепортажи об Играх передавались на все континенты мира, ежедневно их смотрело более 1,5 миллиарда человек. Кстати, смотрел их и Дин, который особое внимание уделял легкой атлетике, боксу и плаванию. Еще он был восхищен поступком двух английских спортсменов – Стива Оветта и Себастьяна Коэ, которые, несмотря на бойкот Игр со стороны их комитета, отправились в Москву.

Олимпиада-80 стала триумфом советских спортсменов, которые завоевали 80 золотых, 69 серебряных и 46 бронзовых медалей.

Однако вскоре после завершения Олимпийских игр ситуация в Восточном блоке ухудшилась. Катализатором этого стала Польша, в которой властям так и не удалось сбить волну забастовок. 14 августа началась забастовка на большой гданьской судоверфи имени Ленина, где бастовал весь 16-тысячный коллектив предприятия. Во главе этой акции оказался 36-летний рабочий-электрик Лех Валенса, который в ближайшем будущем станет лидером профсоюзного объединения «Солидарность». Привлеченные этим событием, в Гданьск толпами ринулись западные журналисты, чтобы уже в ближайшие дни расписать своим читателям то, что творится в одной из стран социалистического лагеря. Одна из таких заметок попалась и на глаза Дину. В ней ее автор с нескрываемой радостью сообщал, что «если бы Маркс ожил сегодня, он не поверил бы своим глазам: разгневанные рабочие в социалистической стране остановили работу портов, заводов и фабрик на всем Балтийском побережье».