Будни Гринго в Америке - Маша Веселова

Поэтому в Венесуэлу надо ехать с наличными долларами. И не расплачиваться картой, потому что это будет в 2,5 раза дороже.

В целом тут очень приятные цены и довольно-таки хороший автостоп. Чашка ароматнейшего кофе с местными убийственными для фигуры вкусностями – рублей 50 на двоих. Нормальная еда – около ста. Метро в Каракасе, столице, – 6 рублей. Люди тоже очень приятные. Начиная с пограничника. Я ему говорю: слушай, сэкономь место в паспорте? Он шлепает штамп… на сгибе страниц! У меня аж дар речи пропал от такой доброты!

* * *

Многим ужасно интересно, что мы из России. Расспрашивают, удивляются. Интересуется нами и полиция. Нас, кстати, уже два раза обыскивали – прямо изымали из идущей машины и осматривали в экспресс-режиме, пока водители нас ждали. Вероятно, причина в том, что мы едем из Колумбии и в теории можем везти наркотики? Не знаю. Во второй раз меня даже завели в специальную комнату, где специально обученная тетка раздела меня до нижнего белья. В итоге отпустили с миром, потому как, разумеется, не нашли ничего.

Уже ночь, и мы готовимся идти и искать место для палатки. Как вдруг бац – и фура на Каракас! Два веселых парня, сорока и двадцати восьми лет, с увлечением рассказывают нам о жареных собачках и кошках, которых якобы едят венесуэльцы; картинно спорят о политике Чавеса и громко поют хором испанские песни о любви (в машине нет магнитолы). Три часа сна в кузове, дабы восстановить силы, – и вперед. Кофе из «наперстков», продаваемый тетушками с термосами на «лежачих полицейских», многокилометровые пробки на подъезде к столице, жутковатые «муравейники» одноэтажных жилых массивов и довольно-таки советские многоэтажки. В общем, решаем мы задержаться здесь на денек, а потом на всех парах мчаться на восток страны.

* * *

Каракас – огромный, почти пятимиллионный город, который снискал славу одного из самых криминальных городов Латинской Америки. Тут есть новые красивые районы и вполне современное метро, а есть настоящий трущобный самострой. Этим самостроем облеплены до верхушек все горы и холмы, окружающие Каракас. В некоторых из этих районов функционирует фуникулер, который стоит символических денег. Проплывая над фавелами, видишь, как внизу кипит жизнь: дети играют в надувных бассейнах, кто-то паркует машину в буквальном смысле на крыше соседа, кто-то идет со связкой бананов домой…

У нас, кстати, было два условно проблемных эпизода за время пребывания в Каракасе, но оба закончились хорошо. Первый раз это был забытый на столике в кафе старый айфон.

Второй раз – вытащенный из застегнутого кармана в переполненном вагоне метро паспорт (!!!). Убедились, что денег в нем нет, кинули на пол. Какая-то сердобольная тетушка подняла документ, изучила окружающих, вычислила гринго и вернула паспорт владельцу.

* * *

В стране – пятидневный карнавал.

Все танцуют в разноцветных париках и выпрашивают денег на дорогах – что-то вроде колядок.

Мне очень нравится Венесуэла. Какие-то совсем наивные и трогательные детали вызывают улыбку, вроде надписи на коробке йогурта «hecho en socialismo» – «сделано в социализме» или кассовой системы в магазинах (сначала пробиваешь чек, потом с чеком забираешь товар, как в детстве). Какая-то ностальгия по советскому прошлому, которого я не помню, честное слово. Впрочем, эти моменты прекрасно сочетаются с современными реалиями вроде новенького общественного транспорта.

Мы продолжаем ехать автостопом с самой Мексики, причем по памяти, не имея на руках карты. Наш путь лежит на восток Венесуэлы, откуда ходит паром в Тринидад. На дороге нам традиционно попадаются замечательные люди. Вот, например, муж и жена, которые вместе уже двадцать семь лет. Они называют друг друга только mi amor и mi vida и трогательно смотрят один на другого. Жене уже за 50, но она – модная, томная, в изумительно женственном длинном платье, с безупречным маникюром, и фигура у нее что надо. По-матерински дает мне советы, как надо работать над сохранением семейного счастья. И, судя по всему, к ней стоит прислушаться. Вторая пара, подвозившая нас по побережью – девчонка 24 лет и парень 30. Практически наши ровесники. Вместе ровно один месяц и смотрят друг на друга точно так же, как и предыдущие товарищи.

Кстати, на протяжении всего нашего маршрута, люди, которым я представляюсь, совершенно искренне удивляются:

Вместе с одной из подвозивших нас пар поехали на морскую рыбалку – впервые в жизни! Специально ради этого задержали на день наш отъезд в Гуирию – это тот самый крошечный порт, откуда плавают паромы в нужном нам направлении. Рыбалка проходила в компании нашего водителя и двух помощников. Технология такая: острым ножом отрезается кусочек креветки и насаживается на крючок. Леска остается у тебя в руке, ты разматываешь ее до конца и ждешь. Место рыбное, и вскоре начинаешь ощущать легкое подергивание. Наконец, леску начинает уводить, и ты аккуратно вытягиваешь ее в лодку. Оп! – и у тебя в руках барахтается какая-то диковинная морская рыба, испанское название которой я так и не запомнила.

Рыбачили мы часа три или четыре, и улов вышел богатый. Наши венесуэльские друзья разделывают рыбку прямо в лодке – чешуя летит во все стороны. Удачливого рыбака – водителя, подвозившего нас намедни – встречает на берегу уже знакомая нам жена.

Кажется, я начинаю понимать, в чем секрет их долгоиграющего семейного благополучия!

На обратном пути, искупавшись в морской воде, окунаемся в два природных резервуара на побережье, в которых вода… газированная! Она приятно щиплет кожу и температура ее, судя по ощущениям, гораздо выше, чем в море.

* * *

Еще примерно 300 километров по береговой линии через самую глушь – тут уже довольно мало населенных пунктов. Темнеет рано, светает тоже рано. На ночь глядя оказываемся на какой-то довольно пустынной дороге, по которой редко-редко проезжают машины и через каждые два-три километра – несколько домов с огоньками. Надо искать место для палатки, но темно, хоть глаз выколи, и около дороги как будто начинается непроходимая чаща – нет даже двух квадратных метров плоской земли. Решаем попросить помощи у местных и просим разрешения приткнуться со своей палаткой где-нибудь во дворе.