Хонорик на тропе кладоискателей - Владимир Сотников

- Они говорили, что это их территория, - на всякий случай напомнил Макар.

- Что? - удивился художник. - Они ее присвоили? Ничего, мы сейчас получим разрешение на вход в любое время суток! Вы что это себе позволяете? - издалека воскликнул он, решительно направляясь к компании. Людей запугиваете! Значит, я не зря предупреждал их, что здесь водится всякая шпана? Позорить деревню вздумали? Если еще раз хоть пальцем, хоть словом их заденете - пеняйте на себя! Ты, - ткнул он пальцем в Ромку, быстро к девочке извиняться. Быстро! А ты, Сашок, если еще хоть раз заикнешься о своей территории, я ее тебе укажу. Далеко отсюда. Так далеко, что долго будешь возвращаться!

- Да я... да мы... - лепетал Сашок.

- Брысь отсюда! - коротко скомандовал художник.

И команда сработала! Через мгновение среди камней никого не было. Даже Памира. Только Ромео стоял на краю холма, выглядывая Соню - наверное, не решался подойти к ней с извинениями. А может, он и не знал, как это делается?

Макар с удивлением и с некоторым восхищением посмотрел на художника.

"Все-таки нельзя судить о человеке по первому впечатлению, - подумал он. - И даже по второму нельзя. Вот художник этот - сначала показался неприятным, потом каким-то... чересчур восторженным. А сейчас он решительный, мужественный. С таким не страшно!"

- Все, Макар, - уже совсем другим, нормальным тоном сказал Григорий Григорьевич. - Теперь это и твоя территория. И слово-то какое бандитское! Это не территория, а просто красивое место, открытое для всех. Так ведь? Вот и крути здесь на здоровье свою рогульку.

Макар улыбнулся. Даже неинтересно, когда есть такой защитник и покровитель! И петарды, и баллончик не пригодятся. А, честно говоря, Макару хотелось приключений. Ну, ничего, вот пойдут они к часовне на вечернюю прогулку, может, что-нибудь интересненькое и увидят. Открывать тайны всегда увлекательно. А сейчас и без приключений много забот. Пока Григорий Григорьевич с Соней будут рисовать свои пейзажи, Макар абсолютно свободно испробует в усадьбе рогульку. Чем не приключение?

Когда они вернулись на склон холма, Макар увидел, что Соня смущенно улыбается.

- Так смешно, - сказала она, - так смешно он попросил прощения! Сказал, что ему пришлось это сделать... Какая странная форма извинения, не правда ли?

- Нюк! - вдруг завопил Ладошка. - Ню-юк!

Макар вздрогнул. Зачем так орать? Вот же клетка, совсем рядом. Но клетка... была пуста.

- Нюк убежал! - всхлипнул Ладошка. - Я только на секундочку приоткрыл дверцу, чтобы клубочек травы засунуть, а он - шмыг!

- Шмыг! - передразнил Макар. - Кто тебя просил? Куда он - шмыг?

- Вон туда! - показал рукой Ладошка. - К оврагу! Только хвостик мелькнул.

- Он же хоть и домашний, - воскликнул Макар, - но дикий! Сейчас вспомнит своих дедушек и бабушек, и будем мы его искать все лето.

- Да, не получится у нас поработать, - расстроился Григорий Григорьевич, поспешно складывая мольберт и помогая Соне. - И прогулка получилась какая-то... с препятствиями. Ну что ж, на поиски!

Все разошлись в стороны, чтобы охватить побольше пространства, и направились к оврагу. Заглядывали в каждую ямку, под каждую кочку... А когда спустились в овраг, Григорий Григорьевич вдруг весело рассмеялся:

- Да вот же он, ваш зверек! Давно ли вы его поили?

Нюк, как провинившийся, сидел, сжавшись в комочек, на краю ручья, протекавшего внизу оврага, и жадно лакал воду.

- Я его перед самой прогулкой напоил, - удивленно сказал Ладошка. Прямо из колодца воду набрал, чистую. Неужели ему здесь вкуснее?

- Все звери любят пить проточную воду, - объяснил художник. - Не из крана проточную, конечно, а вот такую, из ручья. Наверное, сказывается инстинкт предков - стремятся к водопою. Вот вашего Нюка вода и притянула, почуял ее и устремился сюда. Не пугайте его, пусть напьется, сколько сможет.

Нюк и не думал убегать. Он лакал и лакал, и только голова его покачивалась, отсчитывая движения язычка. Ребята осторожно спустились к ручью. Нюк только шевельнул ушками, услышав их шаги.

- Вода - самое большое сокровище для всего живого, - сказал Григорий Григорьевич. - Не надо ни золота, ни драгоценностей... Какие чистейшие источники могут таиться под землей! Этот ручеек - так себе, но смотрите, как красиво пьет ваш Нюк даже из него! А где-нибудь рядом прячется под землей пласт чистейшей, в сто, в тысячу раз чистейшей воды, и никак не может пробиться на поверхность. Такой клад таит в себе земля...

И художник задумался, глядя на струящийся ручеек, перетекающий через препятствия из старых веток и сучьев. Макар тоже зачарованно смотрел на воду. Вдруг он почувствовал, как рогулька в его руке словно вздрогнула. Или, может, показалось?

Таким Макар папу еще не видел.

Казалось, это был не Петр Петрович Веселов, а Христофор Колумб перед открытием Америки.

- Представляете, что я откопал! Это же просто уму непостижимо! восклицал он, не обращая внимания на мамины расспросы о квартире, о Москве, о том, как доехал, закрыл ли перед отъездом форточку, не скучал ли.

Такая масса вопросов всегда обязательна при встрече. Эти вопросы только на первый взгляд кажутся простыми и обычными, но ведь из таких же обычных вещей и состоит по большей части жизнь. Поэтому и получается, что вопросы-ответы о том, как поживает квартира без хозяев, что нового и интересного в Москве, не скучал ли папа без них, - самые главные при встрече. Макар знал, что всегда после расставания, даже самого непродолжительного, родители могли разговаривать на такие темы часами. Потом, правда, уставали.

Но на этот раз папа был совершенно непохож на себя, будто его подменили по дороге. И мама даже не обиделась - наоборот, она встревоженно вглядывалась в папино лицо, решив, наверное, что он заболел.

- Пап, ты хочешь, чтобы мы задрожали от нетерпения! - первой разрядила обстановку Соня. - Уже три раза ты повторил про свою находку! Ну, и?..

- Ты как это с отцом разговариваешь? - Папа состроил шутливо-сердитое лицо. - Понукать вздумала?

Макар понял: настроение у папы сложное. Если он может так шутить, значит, и вправду случилось что-то невероятное. Папа узнал нечто такое, что у него даже не получается самым простым способом об этом сообщить. Поэтому, действительно, "понукать" его не стоит. Пусть потихоньку, не торопясь...

Папа взволнованно походил вокруг стола, глубоко вздохнул, потом нагнулся, пощекотал сквозь прутья клетки Нюка... Все эти ненужные действия, наверное, были подготовкой к рассказу. Макар заметил, что у папы от волнения даже подрагивают пальцы.

- Я всю дорогу волновался, - наконец сказал он; голос его звучал не просто взволнованно, а как-то даже торжественно. - Впервые чужая и, казалось, исчезнувшая жизнь предстала передо мной так ярко, что я... растерялся. Я читал много книг, смотрел фильмы, но такого со мной еще не было. Не пойму, почему. Наверное, это совпадение, это письмо... Один мой бывший одноклассник работает в милиции. По моей просьбе он навел справки о Гагариных, и через день я посетил одинокую старушку со знаменитой княжеской фамилией. И можете себе представить, мне сразу повезло, на такое совпадение и надеяться было невозможно! Похоже, что эта старушка, Вера Сергеевна Гагарина, жила именно здесь, в этой усадьбе! В далеком-далеком своем детстве.