Во всем виноваты пришельцы - Вячеслав Козырев

– Посмотри здесь! – раздался рядом голос, и из-за угла выглянула настороженная голова. Макс едва не прыгнул, но в замешательстве замер. Его преследователь не делал никаких попыток напасть, наоборот, крикнув: «Здесь никого нет!» – повернул назад.

Несколько секунд Макс стоял неподвижно, не в силах поверить, что ему повезло. Руки и ноги у него дрожали, сердце отчаянно колотилось.

«Не заметил? Вряд ли. Значит, сделал вид, что не заметил. Или они притаились неподалеку и ждут, когда я выйду? – лихорадочно пытался сообразить он. – Ну, держитесь паразиты, помирать, так с музыкой».

И он решительно двинулся вперед. К его удивлению, путь оказался свободен.

Подойдя к залу ожидания, он осмотрелся – вокруг царило спокойствие, находящийся в зале народ сидел на своих местах, не обращая на него никакого внимания. Стремясь как можно скорее выбраться из ловушки, он кинулся к спасительному выходу, но, увидев маячившие на улице спортивные фигуры в штатском, остановился.

С противоположной стороны послышался шум, и появилась большая группа агентов, которые принялись бесцеремонно проверять документы у всех подряд.

«Обложили. Придется пробиваться». – Макс придал лицу глуповато-безмятежное выражение и неторопливой походкой направился к дверям.

– Минуточку, – остановили его охранники.

В эту минуту у одного из них заработала рация, и Максим, сильнейшим ударом нокаутировав другого, бросился бежать.

Заскочив в ближайший переулок, он поднял крышку канализационного люка и, нырнув вниз, затаился, почти сразу же услышав над своей головой грохот бегущих ног.

Периодически поглядывая на светящийся циферблат часов, он дождался наступления ночи и осторожно выглянул – никого. Он вылез наверх, отряхнулся, слегка привел в порядок одежду и зашагал в сторону сияющего разноцветными огнями проспекта.

Первое, что бросилось ему в глаза, – два огромных портрета, его и Крониффа, с надписью: «Разыскиваются опасные преступники. Награда – двадцать пять миллионов долларов».

«Приличная сумма, – присвистнул Макс. – Получается, они знают, что я и механик – это один и тот же человек. Очень плохо. А хуже всего, что теперь невозможно куда-нибудь скрыться: за такие деньги любая собака сразу сдаст не задумываясь. Фотографии наверняка розданы каждому полицейскому, поэтому космодром, аэропорт и автовокзал отменяются, там меня сразу арестуют. Дороги скорее всего также перекрыты, и все машины проверяются. Единственная возможность – порт. Но до него еще нужно добраться».

Рядом раздался женский смех. Макс непроизвольно дернулся в сторону, но, завидев невдалеке лениво прогуливающихся местных жриц любви, остановился, критически осмотрел свою одежду и, стянув куртку, остался в джинсах и майке.

– Пожалуй, сойдет, – решил он и принялся менять лицо. – Теперь немного фигуры. Будем надеяться, в темноте не разберут.

Вихляющей походкой он отошел подальше от основной группы и прислонился к стене.

– Эй, красотка, скучаешь?! – Возле него притормозила старенькая разболтанная автомашина.

– Мужчина желает развлечься? – с придыханием произнес Макс.

– Желает, – подтвердил водитель.

– Могу обслужить.

– Не, – разочарованно протянул мужик, скептически разглядывая добычу. – Суповой набор. На тебе только шишки получишь, а не удовольствие.

– Мужчина не представляет, что я умею, – игриво произнес Макс.

– Да?

– Это будет такой сюрприз! Мужчина не забудет его до самой смерти, – понизив голос, таинственно пообещал Макс. От волнения он начал переминаться с ноги на ногу, заметив, что несколько «конкуренток», воинственно размахивая сумочками, двинулись в их сторону. Только драки с бабами ему и не хватало.

– Ишь ты, как кормой крутишь! – восхищенно шлепнул себя по ноге мужик и открыл дверцу. – Залезай.

Макс пулей скользнул внутрь.

– Говорят, есть у вас специалистки, но смотри, если соврала, я тебе… – гоготнул мужик и включил скорость.

– Куда едем? – поинтересовался Макс.

– В порт! – заржал водитель. – Если что, концы в воду. Так что придется постараться.

– Сама хочу, – кивнул Макс.

Подъехав к огромным воротам, водитель коротко просигналил.

– Эй, Смит, открывай.

– Опять девку приволок? – высунулась из окошка сонная физиономия.

– Ребята просили. Счас мы ее устроим.

– Меня позвать не забудьте, – хихикнул охранник, открывая проезд.

– Обязательно, – махнул в ответ рукой водила.

Проехав проходную, Макс повернулся к мужику:

Ну что, начнем? – И вырастил симпатичный свинячий пятачок.

Взвизгнув от ужаса, тот вдавил тормоз и вывалился из машины.

– Сюрприз, – прокричал ему вслед Макс и сиганул в противоположную сторону. «Зря, конечно, – пыхтел он. – Зато козел долго будет помнить».

Пробегая мимо одного из кораблей, он прочитал надпись на борту «Альбатрос. Новороссийск» и остановился:

– Давненько я дома не был.

Он протиснулся между контейнеров, стоявших рядом на причале, и, затаившись, стал ждать, твердо зная, что торопиться лучше медленно.

Уже рассветало, когда мимо него нетвердой походкой пропылил моряк.

– Рашен? – вышел из своего укрытия Макс.

– Предположим, – словно сомневаясь, неуверенно согласился тот. – И что?

– Друг, выручай, – перешел на русский язык Макс. – Понимаешь, немного выпил, решил в казино отдохнуть, чуток проиграл, с расстройства зашел в кабак, добавил, и там у меня какая-то мымра, думая, что я ничего не соображаю, решила стянуть кошелек. Я ее немного воспитнул, а она развизжалась, дружки понабежали. Я их даже не трогал, так, пару столиков покидал, а бармен полицию вызвал, наряд приехал, я и их уложил до кучи, а потом пришлось бежать. Теперь торчу тут без денег, документов и в розыске. И в посольство не пробиться, сразу заметут.

– Вообще-то не положено, – мотнул головой моряк и громко икнул. – Какая дрянь этот ихний ром! Наша водка намного лучше. А ты где на неприятности нарвался?

– «Русский казачок», – не колеблясь, ответил Макс, вспомнив вывеску, которую он видел, проезжая по городу.

– А, знаю, паршивое место, меня там обсчитать пытались. Ладно, пошли со мной. Земляку помочь – святое дело. Мы через два часа отходим. Только тихо.

Колян и Толян сидели на кухне и обсуждали свое увольнение. Толян успел прилично поднабраться, и вся его робость испарилась без остатка. Он горячился и доказывал, что уволили их неправильно и что по сравнению с остальными они сущие ягнята, скромные, работящие и почти не пьющие. И уж тем более не прогульщики: подумаешь, один раз на работу не вышли, так ведь была причина, уважительная. А Макарычу за его вредность еще не раз икнется.