Моя дорогая - Рикка Сакаи

наставницей, Родион отправился домой. В связи с последними событиями, он не видел нужды ночевать там, оставаясь в одной из комнат штаба, которую Илона выделила ему еще десять лет назад. Там оставалось несколько его личных вещей, которые он планировал перебрать. Переступив порог, он почувствовал легкую ностальгию: эту квартиру ему подарила охотница на восемнадцатилетние, но он так и не смог к ней привыкнуть, поэтому часто ночевал в штабе. Там он с ранних лет отличался своим стремлением к идеалу, постоянно оттачивал навыки ближнего боя, пока ему наконец-то не разрешили взять в руки свое первое оружие — нож-бабочку, которую по сей день Родион хранит как зеницу ока, не применяя ее в бою. Для него она имела слишком важное значение, чтобы марать столь драгоценную вещь чужой кровью.

Первым огнестрельным оружием охотника стал старинный пистолет Макарова, из которого он учился стрелять по мишеням, когда достиг шестнадцатилетнего возраста. Сейчас он заменен более новым оружием, но все еще занимает отдельное место в сердце Нечаева. Его комната отличалась от той, что была в штабе: на полках не красовались фигурки различных героев, игрушечные пистолеты и комиксы, которые он даже в нынешнем возрасте не торопился убрать, ссылаясь на то, что просто не доходят руки. В самом же деле он был несколько сентиментален к этим вещам, перечитывая старые серии комиксов и разглядывая фигурки, чье состояние со временем не испортилось.

В рамке на столе находилась семейная фотография. Посередине стоял Родион — улыбчивый и беззаботный мальчишка со светлыми волосами. Рядом стояла его точная копия — сестренка, такая же улыбчивая малышка, обнимающая брата за шею. Сбоку от нее стояла их мать, на которую оба ребенка были похоже больше, чем на отца, стоящего сбоку от Родиона. Они сияли на этой фотографии, были безусловно счастливой семьей, пока не произошел несчастный случай. В машине тогда находились все: отец за рулем, мать на переднем сиденье справа от него и дети на задних. Он не запомнил все в детальных подробностях, лишь внезапный звук тормозов сквозь сон и сильный удар. Полиция и скорая приехали не сразу, к тому моменту мальчик уже успел очнуться, наблюдая кровавое зрелище, после чего его отправили в больницу.

Единственное, что напрягало охотника до сих пор, это то, что он не заметил рядом с собой сестру в тот роковой день после столкновения.

Нечаев не позволял себе вспоминать те события, будто снова переживая их. Тяжело вздохнув, он обессилено свалился на рядом стоящую кровать, рассматривая потолок до тех пор, пока не отключился.

* * *

Вилена проснулась от звука дребезжания своего телефона, который напоминал скорее комара в теплую летнюю ночь. Подняв трубку, демоница хотела скорее положить ее обратно, но физически она не могла это сделать.

— Что за нахер? Я сказала оставьте меня в покое, — полусонным голосом пробубнила та. — Дорогая, мы так не договаривались. Ты сама знаешь за что получаешь деньги, — сказал чей-то женский голос, — Прекрати пить, женщину это не красит.

— А это уже мое личное дело. Вы просили меня следить, я следила, сейчас я отказываюсь играть по вашим правилам. Вы же позвонили, чтобы дать очередное дурацкое поручение, так ведь? Что на этот раз мне надо сделать? — Меньшикова была в ярости, от чего сжимались ее кулаки.

— Ты нарушила правила, подобралась слишком близко. Теперь придется с тобой попрощаться, чтобы не разбивать сердце моему дорогому брату. Точнее ты сама должна ему сказать, что ошиблась и на самом деле тебе жаль, потраченного на него времени. Иначе… — женский голос становился жёстче.

— Я знаю, да, не надо по сто раз повторять. Не пытайтесь меня шантажировать. Я сама расскажу ему все, можете не переживать. И про то, что вы все это время использовали меня как машину для слежки тоже. Хотите продолжения этого цирка? Заплатите вдвойне, — собравшись с мыслями ответила Вилена. — Так и быть, — обрадовался голос на другом конце линии.

— Идите нахуй, — с подступившими слезами к горлу, крикнула Меньшикова, сбрасывая звонок и откидывая телефон в стену.

— Сучка, так и знала, что она нас предаст. Ну ничего, она все ещё под моим контролем, — довольно потерев руки, сказал женский голос.

— "Слушай сюда, ты не сможешь сбежать", — отозвалось в голове у демоницы тем самым женским голосом, — "Не забывай для чего ты вообще здесь".

Вжавшись в стену, Вилена пыталась заглушить голос, но он становился лишь громче и вскоре взял под контроль все ее тело, сковав руки. — "Давай же, сделай как я говорю".

— Ладно, — зарычала девушка, — Я исчезну, только дайте попрощаться…

— "Ты стала другой, совсем не как раньше". — сказал голос и исчез. Меньшикова медленно поднялась на ноги, у нее неимоверно кружилась голова и состояние было такое, что только оставалось лечь и не вставать. Пересилив себя, она накинула лёгкое пальто и вышла из апартаментов, направляясь непонятно куда. Тот ужас, что она только что пережила, сильно повлиял на девушку, особенно в том состоянии, когда она была готова воспринимать любую информацию, только бы от нее быстрее отстали.

Погода была хмурая. Настолько бесцветным и тусклым сам город ещё никогда не казался. Именно сейчас он был мрачен и даже казалось, что в этой темени едва можно было отличить где начинались реки, а где были немногочисленные дороги. По цвету сливалось все, создавая одну большую картину темного ничего и одновременно бушующего хаоса, перерастающего в неизвестность.

Позади образовалось облако черного дыма, из которого позже показался силуэт. Легкая женская рука легла на плечо Вилены, разворачивая к себе лицом, пока та не особо соображала.

— Как же ты себя изводишь, милая, — донесся нежный, но ни капли не искренний голос Елены, — Ты не оставляешь мне выбора, — она покачала головой, перемещаясь вместе с Меньшиковой. Та не успела и дернуться, как оказалась в неизвестном помещении, но рассмотрев его получше глаза ее расширились в ужасе.

— Я ждал тебя, Вилена, — раздался приглушенный голос мужчины, сидящего на кресле спиной к обеим девушкам, — Ты свободна, Лена, — в ответ на это светловолосая кивнула, покидая комнату.

— Какое совпадение, а я вас нет, — сделав глубокий вдох, как будто сейчас ей перекроют кислород, сказала Вилена, — Я вроде бы ясно выразила свою мысль, когда вы пытались промыть мне мозги пару часов назад, разве нет? — Меньшикова нахмурилась.

— Когда ты стала настолько глупой? — сохраняя спокойствие в голосе, спросил тот, — Так долго служить мне, чтобы попытаться сбежать сейчас. И ради кого? — словно презирая ее, говорил мужчина, — Ты меня разочаровываешь.

— Ради себя, все верно, — девушка сложила руки на груди, фокусируя