Книги онлайн и без регистрации » Фэнтези » Генерал-адмирал. Взлет - Роман Злотников

Генерал-адмирал. Взлет - Роман Злотников

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 16 17 18 19 20 21 22 23 24 ... 61
Перейти на страницу:

Опыт имелся — так поступали многие. С той поры как прекратилось финансирование переселенческой программы, получить ссуду под залог будущего подворья уже было нельзя. И потому новые обустраивались в основном именно так — вторыми, третьими и прочими сыновьями под залог отцовых подворий. Правда, обустраивать новые подворья разрешалось только на окраинах освоенных областей, а не поблизости от отцовских — лежащие «впусте» земли рядом со старыми были предназначены для их расширения. Но страха перед тем, чтобы отправиться куда-то за пределы уже знакомого и обжитого уезда, у нового поколения хозяев подворий не было. Эти люди еще детьми были выдернуты из привычной жизни и увезены родителями далеко-далеко от тех мест, где они родились. Так что ничего такого, что с ними уже один раз не случилось, их впереди не ждало. Да и кое-какой, пусть по большей части и детский, но все-таки опыт создания с ноля нового подворья у них был. А главное, они имели перед собой вполне себе успешный пример родителей и были отлично знакомы с тем, что следует делать для повторения успеха и чего делать не следует. То есть необходимость строго придерживаться советов агронома, ветфельдшера, отправлять будущих собственных детей в школу, устраивать, где укажут, и обихаживать пруды и насаждать защитные лесополосы была впитана ими, фигурально выражаясь, с молоком матери. Да и по большому счету не так далеко им надо было отправляться. Их отцы в свое время рискнули отправиться куда дальше. И выиграли…

— Эт ты верно сказал, — сокрушенно кивнул Панас. — Дурак я был. Насилу уговорил антанабилю мне продать. А то как мою метрику посмотрели, так едва не отказали. — Он помолчал, а затем радостно сообщил: — А у Мурата-киргиза старшенький дюже к технике способный, ну прям как ты. Я его на механика и возьму. И самого Мурата-киргиза в долю. Вот и механик будет.

Митяй усмехнулся. Ну опять Панас выкрутился! Всё как в школе.

— А чего, киргизы не озоруют тут у вас, на украине-то? — спросил он, окидывая взглядом горизонт.

— Не-е… — протянул Панас. — Раныне-то в энтих краях бывало дело. Сам на подворье пару дробовиков и винтовку держу. Но последние два года — тихо. Да и местных-то тех в округе осталось — один Мурат-киргиз. Остальные эвон откочевали. Кое-кто, говорят, ажно в Восточный Туркестан.

Митяй понимающе кивнул.

Лет через шесть после запуска переселенческой программы в степи начались трения между поселенцами и местными родами, чьи пастбища уходили под пашни. Было несколько нападений, казаки в ответ разгромили полдюжины кочевий, но потом удалось прийти к соглашению о том, что все условия переселенческой программы будут распространены и на местных, хотя формально они не являются переселенцами. Так что буквально за год местные роды набрали кредитов почти на три миллиона рублей, которые потом благополучно ухнули в трубу. Поскольку никаким сельскохозяйственным производством местные заниматься не собирались и, несмотря на все разъяснения адвокатов, агрономов и чиновников, воспринимали выделенный им под подворье участок как центральное кочевье, а все окрестные земли продолжали считать своими прежними пастбищами. Мол, кочевья ставить более нигде нельзя, а пасти можно. Эти глупые русские специально выращивают на пастбищах траву и зерно, так что теперь даже кочевать, чтобы перегонять скот на новые пастбища, уже не надо. Того, что растет, хватает.

Все закончилось тем, что имущество должников было изъято в погашение долга, а это едва не привело к настоящему бунту.

Вернее, бунт таки случился, но управляющие банками заранее озаботились нанять казаков, чтобы задавить все его очаги в зародыше. Потом снова были долгие переговоры, но поскольку попытки некоторых горячих голов отомстить крестьянам, «отобравшим» родовые пастбища, по большей части оказались безрезультатными (на каждом подворье традиционно имелось по несколько винтовок и дробовиков) и пресекались весьма жестко, а юридически проигравшей стороне ничего не светило, конфликт разрешился довольно мирно. С прожравших кредиты родов был списан долг, добавлена некоторая компенсация, и они, ругаясь и кляня коварных русских, откочевали дальше на юг и юго-восток.

Но не все. Некоторые местные, в основном из числа тех, кто работал батраками на русских подворьях и сумел не только в достаточной мере перенять приемы ведения хозяйства, но и понять, как все устроено финансово, остались. Русский мужик добрый и лишен британского или немецкого высокомерия, потому к инородцам он относится скорее с жалостью, не упуская возможности помочь. А от поучения даже получает удовольствие. Вот поселенцы и учили своих батраков не только земледелию, но и с не меньшим воодушевлением языку, религии, жизненной сметке, частенько, конечно, попросту хвастаясь, как они сами ловко сумели устроиться в этой жизни. Простому человеку лестно чувствовать, что он ухватил удачу за хвост и устроился лучше других. Это поднимает его в собственных глазах… Ну а местные мотали на ус. Так что заметное число бывших батраков из казахов, киргизов, корейцев, узбеков и прочих издревле живших в этих местах народов, коих тут чохом именовали киргизами, успело, так сказать, просечь фишку и не только получить переселенческую ссуду, но и успешно ею воспользоваться. Завладев участками, семенами и сельхозинструментами, местные наваливались на землю куда более многочисленной толпой, поскольку иногда на подворьях расселялись целые роды. В результате подворья инородцев зачастую развивались быстрее русских.

Впрочем, тех местных, кто осел на подворьях, инородцами уже и не считали. Ибо действительно укрепиться и начать развиваться смогли только те, кто не только приобрел навыки культурного хозяйствования, но и в достаточной мере освоил русский язык, поскольку без этого наличие ссудной кассы под боком и доступность агрономов, фельдшеров, строительных артелей были бесполезны. Потому у местных, стремившихся преумножить свое благосостояние, образовалась бешеная мотивация к изучению русского языка и в итоге — к обучению своих детей в школах, которые здесь сплошь были русскими. А если человек говорит по-русски, думает по-русски, воспитан по-русски и чувствует себя комфортно именно в рамках русской культуры, то он не кто иной, как русский. А что разрез глаз или цвет кожи слегка другой — так генетическое разнообразие еще никому не помешало…

— …Да и какая ныне здесь украина? — хмыкнул Панас. — Энто я когда только на землю сел, крайний был. А нонича, глянь-ка, до крайних подворий верст десять, а то и пятнадцать будет. Кажин год новые закладываются. Эвон Пашилев Тимка здесь неподалеку, в пяти верстах от меня, подворье завел, и Кулманис Янька, ну, у которого родители из-под Пернова от голоду сбегли, у них подворье с той стороны «железки» было, помнишь?

— Помню, — кивнул Митяй.

— Во-от, и еще Кузьма Буськов, который на два класса младше нас учился. Ну, рябой такой. Так что… я думаю, в самый раз нам энта заправочная станцию будет, — резко перевел разговор на прежнюю тему Панас. — Скоро у нас тут многие антанабили заведут. Точно говорю. Так что ты уж того… пособи земляку, сосед…

…В Магнитогорск Митяй вернулся спустя два дня. Вместе с Панасом. Двое суток, оставшихся от недели отпуска, они с соседом мотались между банком и конторой, оформляя ссуду и заявку на строительство заправки, что оказалось не очень-то простым делом.

1 ... 16 17 18 19 20 21 22 23 24 ... 61
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. В коментария нецензурная лексика и оскорбления ЗАПРЕЩЕНЫ! Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?