Огонь в его объятиях - Руби Диксон

облака гнева, и мне становится немного легче дышать. Она достаточно близко, что ее мысленная связь ощущается сильной, ее эмоции заполняют мою голову. Но она достаточно далеко, чтобы я не мог почувствовать ее запаха, и мой слабый контроль грозит лопнуть. Рыча, я снова дергаю за свои цепи. «Эмма! Моему терпению приходит конец. Где ты? — посылаю я отчаянно. Я чувствую, что соскальзываю, и меня беспокоит, как легко снова скатиться в безумие. — Я теряю контроль».

«Успокойся! Пожалуйста. Я направляюсь в твою сторону, обещаю». — Ее мысли окатывают меня, как волна прохладной воды, но этого недостаточно.

Мне нужно увидеть ее, вдохнуть ее аромат. «Как скоро?»

«Скоро. Мне нужен хороший предлог, чтобы прийти к тебе, и я работаю над этим прямо сейчас». Я вижу еду и других людей, стоящих вокруг. Она принесет мне что-нибудь поесть. Я смутно осознаю, что проголодался. Я так долго действовал инстинктивно, что меня это удивляет. Сколько здравомыслия я потерял? «Расскажи мне о себе побольше, — требую я от нее. — Занимай мои мысли. Если я буду думать о том факте, что я скован, пойман в ловушку, это сведет меня с ума. Мне нужно отвлечься».

«А как насчет меня?» — Ее мысли наполнены спокойным весельем, как будто она не может поверить, что мы разговариваем, как будто она видит все, что мир бросает на нее, и не позволяет этому смущать ее. Мне это нравится. Она сильна духом и бесстрашна. Я восхищаюсь этим, потому что чувствую, как мой собственный гнев выплескивается наружу слишком быстро.

Я копаюсь в ее поверхностных воспоминаниях, ища, за что бы зацепиться. Я хочу знать о ней все, но я должен с чего-то начать. Возникает мысль — другой самец. Мертвый. «Что случилось с твоим братом?» — спрашиваю я ее, пытаясь вспомнить, что она мне говорила.

«Несколько дней назад его съел дракон. Ты помнишь других, кто прилетал сюда? Дах, Кэйл и их пары?»

Я размышляю, но имена для меня ничего не значат. Неужели я знал их и забыл? Или они совершенно незнакомы? Меня бесит, что ответа нет. «Я не помню. Это было недавно?»

«Ага. — Ее мысли одновременно ироничны и печальны. — Несколько дней назад. Сразу после этого я пришла… навестить тебя». — Ее мысли застенчивы, и между нами мелькает картинка, как она седлает меня. Ее мысли быстро снова отвлекаются от этого и сосредотачиваются на чем-то другом. Ее родной брат. Она полна решимости не думать о том, что произошло между нами.

Я не знаю, нравится ли мне это. Я планирую напоминать ей — часто, — что она моя.

Но мысли моей пары по-прежнему сосредоточены на ее брате, и боль внутри них растет. «Мой брат напал на драконов и проиграл. Хотя я не могу сказать, что он этого не заслужил. Бойд не был приятным человеком».

Он не был милым, но Эмме все еще больно теперь, когда он погиб. Она чувствует себя ответственной. Печальной. Несостоявшейся. Мне хорошо знакомы эти чувства — они мои постоянные спутники с тех пор, как это место украло мой разум и мои воспоминания. По крайней мере, у нее есть родственники. «Ты имеешь права грустить из-за того, что он умер».

«Мне не следовало бы этого делать. Как я уже сказала, он был ужасен и причинил больше неприятностей, чем того стоил. Но да, я все еще чувствую себя плохо. И, как ни странно, я скучаю по нему. Я скучаю по тому времени, когда мы были детьми и дружили, до того, как все превратилось в дерьмо».

Я продолжаю копаться в ее мыслях, сосредоточившись на негодовании, окутывающем ее мысли. Может быть, это мое собственное безумие заставляет меня стремиться к этому, но я ничего не могу с собой поделать. «Твой родственник — это причина, по которой ты сейчас здесь? Почему ты оказалась в ловушке?»

«Ага. Я пряталась, но его головорезы прорвались в мой район, и теперь я застряла здесь с кучкой идиотов Азара. Это дерьмовая ситуация, но мне также совершенно ясно дали понять, что мне не позволено уходить».

«Почему другие контролируют, уйдешь ты или нет? Ты тоже прикована цепью?» — Я не чувствую этого в ее мыслях, но, возможно, я как-то упустил это из виду. Мой собственный гнев снова начинает пробуждаться, красная дымка окутывает мой разум.

«Я не прикована цепью. Все в порядке. — Ее мысли успокаивают, так успокаивают. — Сохраняй спокойствие, Зор. Я здесь».

«Спокойно. Спокойно. Я попробую».

«Может быть, ты не будешь спрашивать меня о вещах, которые могут тебя разозлить? — поддразнивает она, снова с оттенком юмора в своих мыслях. — Я остаюсь, потому что знаю, как мужчинам нравится эта работа. Они никому не доверяют. Если я исчезну, они решат, что это потому, что я убегаю от них по какой-то причине, и придут за мной. Я должна остаться. Просто так рассуждают кочевники».

«Кочевники?» — эта мысль мне незнакома.

«Те, у кого нет дома. Их выгнали из других фортов за плохое поведение».

Ее мысли рассказывают мне о человеческих гнездах, и я посылаю ей проблеск понимания, давая понять, что мы на одной волне. «Мои люди тоже собираются в группы для общения. Почему ты не в одном из этих гнезд?»

«Я? Наверное, я просто не из тех девушек, которые любят форты».

Однако дело не только в этом. Она скрывает от меня правду. «Я в твоих мыслях, моя половинка. Я могу сказать, когда ты что-то скрываешь».

Я чувствую, как она мысленно пожимает плечами, так же сильно, как и то, что она движется, приближаясь ко мне. Ее глазами я вижу, что она проходит через одно из странных квадратных гнезд — здание — и направляется к другому. Ближе ко мне. Я раздуваю ноздри, но не чувствую ее запаха. Ещё нет.

«Знаешь, нам есть что еще обсудить. Например, я действительно твоя пара? Разве это не то обсуждение, которое нам нужно провести в первую очередь? И почему ты чувствуешь, что получаешь доступ ко всему, что есть в моей голове, только потому, что решил, что ты моя пара? Мне позволено иметь свои секреты. У нас есть эта ментальная связь, потому что я здесь,