Именем Анны. Возврата не будет - Татьяна Губоний

– Полина!

Чего орёшь, старый дурак? Пригласи внутрь.

Горничная, вероятно, не ожидала от постояльца такой прыти. Тем более что, по его расчётам, после вчерашнего она должна была, как минимум, притормаживать. Наверняка двигаться и создавать видимость работы ей удавалось исключительно благодаря светлой силе. Пусть и небольшой.

Реакция девушки действительно была тугой, если не сказать грубее. Она стояла перед ним, покачиваясь, и неестественно медленно моргала. «Мушки» в её глазах то появлялись, то снова прятались под веками. Просторный форменный халат хорошо скрывал худобу и деформацию тела, о которой говорила Айа. То есть, кроме ступора и тяжёлых век, состояние здоровья девушки не проявляло себя ничем. А бледность, пусть и болезненная, до посиневших губ, могла быть результатом простой усталости.

– Проходите, прошу вас!

Она медленно опустила голову вниз и в сторону, и прошептала, глядя на поднос с кофейной чашкой, пристроенный прямо на тележке с химикатами:

– Ваш кофе.

Кофе в чашке не был чёрным. Густая белая шапка, обильно посыпанная шоколадом, выдавала в нём капучино, но Ленту было всё равно.

– Проходите скорее, Полина! Нам нужно поговорить.

Он сделал шаг вперёд, бесцеремонно схватил её за запястье и потянул на себя. Но вместо того, чтобы шагнуть ему навстречу, она качнулась вперёд всем телом и со всхлипом уткнулась ему в грудь.

Да что же это такое! Не было! Он точно знал, что не было на свете силы, способной вырвать её у него из рук. Он не даст ей упасть! Ведь он её поймал! А значит, теперь не отпустит. Не она виновата в том, что он оказался рядом так поздно, и что до него некому было её поддержать.

«Полина, Полина»… – шептал он в её волосы и гладил по голове, успокаивая. Вот так, в дверях, у самого парапета, практически на глазах у жужжащей внизу толпы. Но ему действительно было всё равно, гори оно всё огнём! Он заслужил это право! Право вдыхать её запах.

Губы сами собой расползлись в улыбке – от халата противно тянуло хозяйственным мылом, – вот, значит, какие тонкие запахи предпочитает нынче Лаврентий Скорз, правая рука главы синего клана. К чёрту! Главное, не отпускать!

– Не могу, – она снова всхлипнула и неожиданно проворно выкрутилась из его захвата. Он опешил, а она развернулась и, оставив свою тележку у его двери, побрела прочь с опущенными плечами. Ужасно трогательная в своих огромных тапках.

Он чувствовал, что должен побежать за ней, схватить, вернуть, внести в номер на руках, наполнить для неё ванну, зажечь для неё свечи… Да что это с ним?!

Шум голосов внезапно снова стал ему небезразличен, и он обнаружил себя в дверях собственного люкса. Повело, как мальчишку! Надо же! Оглянулся в номер, увидел приглашающе отодвинутый от стола стул и вспомнил только что составленный план действий. Развернулся, схватив по дороге с подноса чашку – выпьет и капучино, – и, шагнув внутрь, захлопнул за собой дверь.

Голову, правда, пришлось подержать под краном. Обычно это помогало. Главное, чтобы вода была в меру холодной. И чёрный кофе тоже принесли – разобрались. Когда разбежавшиеся мысли были собраны до кучи, Лент взял в руки телефон и выбрал номер Розы. Отжать его не успел – экран засветился входящим звонком от Айгуль.

– Слушаю тебя, Айа.

– Татьяна уехала в Москву.

Неожиданный ход. Но ведь он не просил светлую оставаться в Ростове, и «подписки о невыезде» с неё не брал. Мало ли, что могло ей понадобиться в столице – может, народ мотается отсюда в Москву регулярно, скажем, за шмотками.

– Не знаешь, когда вернётся?

– Не говорит. Они с Егором поругались. Это очень странно, мастер. Я их двадцать лет знаю и ни одной размолвки за ними не помню.

Ну, Лент, тебя можно поздравить, ты и здесь нагадил своей бестактностью и эгоизмом.

Отчего-то он совершенно не сомневался, что размолвка между супругами была спровоцирована именно его расспросами об их дочке. Недаром леший не хотел отвечать, пока не поговорит с женой, и вот, видимо, поговорил… Скорее всего, причиной первого семейного раздора стала необходимость признаваться в чём-то нетрадиционном. А ведь Ленту ничего не стоило спросить иначе! Он же не собирался их наказывать. А чего он хотел? Разве не ясно? Хотел узнать, до чего сам не додумался энное количество лет тому назад! Вот, в чём ему стоило признаться Егору: что всё это время он лопался от зависти.

– Ты это… не дави на неё, Айа. Здесь я виноват, смалодушничал.

Молчание в трубке сделалось удивлённым, но объясняться Ленту не хотелось. Скомкано пообещав перезвонить «по обстоятельствам», он сбросил звонок и набрал наконец Розу.

– Дорогой! – пропела в его ухо трубка голосом одной их самых очаровательной женщин современности.

– Привет, Роза! Есть вопрос. И информация.

– Именно в таком порядке? – голос струился и переливался, к тому же Лент почувствовал в нём улыбку.

– Давай в таком, – он улыбнулся в ответ. – Я сегодня израсходовал жёлтую пыль.

– Знаю, я почувствовала выброс силы. Рада, что мы смогли тебе помочь.

– Нет, Роза, вы не смогли. Пыль не сработала.

В трубке кликнуло. Послышался звук быстрых шагов и хлопнувшей двери.

– Это не шутка, если я верно понимаю? Это и есть твой вопрос? Тогда – это не вопрос, а скандал. Ты должен немедленно рассказать мне об этом сбое в подробностях. Я тебя слушаю.

Ого! А Роза-то негодует. И куда подевалось из этого голоса недавнее очарование? Спряталось и дрожит в уголке от страха перед той энергией, которая удерживает Розу на троне клана больше сорока лет, что совсем немало при выборной системе жёлтых.

– Мы ехали в машине, я и один молодой человек. Я хотел почистить его эмоциональный фон. Сначала своими силами пробовал, но не смог – его бросила девушка, а у меня с несчастной любовью опыта нет. Тогда я решил использовать вашу пыль. Возможно, мелочно, извини – увлёкся задачей. Но ведь не сработало!

– Чего именно ты просил у силы клана? Чтобы парень разлюбил девушку?

– Нет, что ты! Они ещё помирятся потом, как-нибудь. Я просил, чтобы он не переживал о разрыве. Вернее, чтобы не чувствовал болезненной привязанности. Его голова нужна мне холодной.

– Всего-то? Не верю, что такой малости ты не можешь сам.

– В том-то и дело, Роза, что сам я не смог. Здесь, в Ростове, какая-то аномалия. Мои заклинания либо не действуют вообще, либо искажаются. Поэтому и попробовал пыль – это же не ворожба, а чистая сила.

На том конце снова застучали каблучки, послышались негромкие шлепки, звук застёгивающейся змейки, шелест бумаг…

– Сегодня же буду у тебя. Хочу посмотреть на это своими глазами.

– Погоди, Роза! У меня ещё один вопрос, вернее, информация. Возможно, жёлтым снова придётся покопаться в архивах. Помнишь, ты рассказывала мне о чернокнижниках и о водоёме, связанном с коронацией чёрного. Это не озеро Неро.