Партизанский комиcсар - Алексей Евсеевич Палажченко

доверие и уважение партизан, за что его, как взрослого, стали называть только по имени и отчеству. «О, Михаил Кузьмич найдет выход из любого положения!», «Михаилу Кузьмичу можно смело поручать ответственное дело!» — говорили в соединении, восхищаясь смышленостью, мужеством и храбростью пионера.

Особенно любили Семенистого Сидор Артемьевич Ковпак и Семен Васильевич Руднев. Но больше всех паренек всей душой тянулся к комиссару, часто беседовавшему с юным разведчиком. Семену Васильевичу было радостно наблюдать, как на его глазах взрослел и мужал этот замечательный паренек, для которого дружная партизанская семья стала вторым родным домом, школой мужества, духовного развития, закалки воли и характера.

«И вот теперь пионер Семенистый — комсомолец, обещающий с честью оправдать это звание, — довольно улыбнулся своим мыслям Руднев. — И оправдает. Таких слов на ветер не бросают».

8

В полдень 12 июня 1943 года партизанское соединение Ковпака — Руднева (1800 человек, десять орудий, сорок минометов, пятьдесят противотанковых ружей, сто пятьдесят пулеметов и триста подвод, груженных боеприпасами и продовольствием) двинулось в Карпатский рейд. Партизан провожали секретарь ЦК КП(б)У Д. С. Коротченко, секретарь ЦК ЛКСМУ Н. А. Кузнецов, начальник Украинского штаба партизанского движения Т. А. Строкач и другие ответственные работники.

Вслед за колонной верхом на лошадях уже поскакали, попрощавшись с провожающими, Ковпак и Базыма, а Руднев все еще стоял около товарища Коротченко, с которым так подружился на протяжении его двухмесячного пребывания в тылу врага. Сколько дум передумано и вместе решено сложных вопросов, касающихся жизни и боевой деятельности соединения, сколько пережито опасностей!

Наконец подошли последние минуты прощания, и друзья сжали друг друга в крепких объятиях.

— Берегите себя, людей, соединение… У вас чудесные люди, — говорил Демян Сергеевич. — И не забывайте о нас, чаще радируйте. Боевых вам удач и победы. До скорой встречи!

— До скорой встречи, Демян Сергеевич! — Руднев еще раз пожал руку Коротченко и вскочил на коня…

Через полчаса комиссар, собранный и бодрый, ехал на своем гнедом скакуне впереди колонны.

…Чтобы оккупанты не смогли разгадать основного направления и цели партизанского рейда, соединение с северо-запада обогнуло Ровно, прошло по территории Ровенской и Волынской областей и, круто повернув на юг, вышло на просторы Тернопольщины.

Там, где проходила партизанская колонна, летние ночи озарялись пламенем взрывов, наполнялись скрежетом летящих под откос эшелонов. Партизанские диверсионные группы ежедневно расходились далеко вправо и влево от линии движения основных сил, и это еще больше вводило в заблуждение фашистских оккупантов, нагоняло на них страх.

Трудящиеся Западной Украины с большой радостью встречали советских партизан как предвестников скорого освобождения от фашистского ига. Это бесило бульбовцев, мельниковцев, бандеровцев и других лживых «борцов за долю Украины», и они начали нападать на партизанских разведчиков и минеров. Тогда командование увеличило посылаемые на диверсии группы до таких размеров, чтобы они могли давать отпор бандитам, а среди местного населения партизаны повели широкую разъяснительную работу по разоблачению националистов как врагов украинского народа, продавшихся гитлеровским оккупантам.

«Политическая обстановка в этих районах настолько сложна, что нужно быть начеку», — записал в своем дневнике С. В. Руднев. — В дороге были столкновения с украинскими националистами… Взятых вчера в плен 8 человек националистов, простых неграмотных крестьян, после проведенной разъяснительной работы отпустили… Сволочь, буржуазная интеллигенция! Забивает головы крестьянам, а сама идет на поводу у немцев. Называют себя партизанами, а скрывают настоящее буржуазное лицо своего движения… Сегодня написал листовку на украинском языке, в которой вскрыл сущность украинского национализма».

День и ночь на стоянках и в походе работал «свинцовый взвод» — так партизаны образно называли свою походную типографию. Комиссар Руднев и секретарь партийной комиссии Панин внимательно следили за тем, чтобы партизанские агитаторы всегда были в достаточном количестве обеспечены листовками и воззваниями.

Слушая беседы партизан и читая их листовки, крестьяне, обманутые продажными националистическими главарями, пришедшими в обозе гитлеровцев, начали бросать их курени и искать пути борьбы против оккупантов.

В дневниковой записи от 24 июня 1943 года С. В. Руднев дал такую оценку действенности агитационно-пропагандистской работы своих партизан: «Это — народные апостолы, потому что они несут правду народам временно оккупированных областей нашей страны. Они прекрасные агитаторы и пропагандисты Советской власти…Без напыщенных фраз, простыми словами боец говорит с мужчинами или женщинами о простых вещах, а в этих словах столько любви, преданности и гордости за свою Родину.

Какой это замечательный народ! Это — чудо-бо-гатыри! Это — золотой фонд нашей Родины! Можно написать целые книги об этих замечательных людях. В нашем соединении есть все национальности Советского Союза. Это интернациональный отряд».

Опасаясь как огня правдивого партизанского слова, националистические главари прибегли к хитростям. Однажды они прислали в штаб соединения своих представителей с просьбой, чтобы партизаны прекратили против них агитацию и распространение листовок. За это они обещали не препятствовать партизанским разведчикам и диверсионным группам.

— Передайте тем, кто вас сюда послал, что с убийцами и предателями своего народа мы ни в какие сделки не вступаем. Наоборот, еще больше будем разоблачать мерзкие дела буржуазных националистов — усердных пособников гитлеровцев, — резко ответил Ковпак.

— Правильно, Сидор Артемьевич! — поддержал его Руднев и, достав из планшета письмо, прочел его парламентерам.

В этом письме, недавно захваченном партизанами у националистов, обер-бандит Мельник предлагал германскому командованию организовать из своих головорезов, снарядить и вооружить войско, которое бы вместе с немцами дралось против партизан и Красной Армии.

Непрошеные гости ушли не солоно хлебавши.

…На рассвете двадцать пятого июня соединение, сделав тридцатикилометровый переход, остановилось перед рекой Горынь.

Командование решило строить мост через реку между селами Корчин и Звиздовка. Но озлобленные националисты захватили на противоположном берегу село, вырыли окопы и заявили, что строить переправу ни в коем случае не позволят.

— Пальнуть несколько раз из орудия, и куда их прыть денется, — рассердился Ковпак. — Сразу разбегутся, как серые мыши по норам.

— Нет, Сидор Артемьевич, здесь нужна гибкость, — возразил комиссар. — Переправиться нужно без боя. Во-первых, с обеих сторон будут неизбежные жертвы, ибо у противника очень выгодная позиция, во-вторых, жертвы среди местного населения — среди женщин и детей, а это на руку фашистам. Отзвуки этого боя будут слышны на сотни километров вокруг. Поэтому нужно искать другие, мирные пути, — изложил свои мысли комиссар и предложил пойти на переговоры.

В ответ на мирные предложения Руднева националисты заявили, что переправы не сдадут. Они несколько раз начинали стрельбу, но комиссар настоял на том, чтобы партизаны не поддавались провокациям. Он подтянул к реке боевые подразделения. На переговоры с националистами отправился в сопровождении разведчиков Федора Сидоренко и Ани Бондарчук Н. Г. Шумейко, смелый и находчивый командир разведки второго батальона.

Разговор в бандеровском штабе был продолжительным и