Царевна ужей - Лоя Дорских

полную безопасность не только на территории стаи, но и по дороге до неё, - немного помолчав, мужчина добавил. – И, по дороге обратно. Какая вторая причина твоего отказа?

Если он думал, что его гарантия безопасности меня как-то успокоит, то вожак ошибся. Это просто слова! Особенно учитывая то маленькое обстоятельство, что они все молча наблюдали за камнепадом и всем за ним последовавшем, не делая никаких попыток помочь. И он серьёзно рассчитывает, что я поверю его заверениям?

- Вторая причина… - медленно протянула я, подбирая слова. – Видите ли…

- Руслан, - представился вожак, правильно расценив мою паузу.

- Руслан, вторая причина моего отказа заключается в том, что я не в праве выходить из своей комнаты. Более того, я не в праве разговаривать с кем бы то ни было, без разрешения моего дражайшего супруга, - слушая меня вожак всё больше и больше хмурился. – И, как вы понимаете, я не в праве принимать какие-либо решения. Поэтому, мой ответ – нет. Далее могу лишь посоветовать вам решать этот вопрос с моим хозяином, - не сдержалась я от иронии, нервно улыбнувшись, - то есть, с царевичем, простите. Оговорилась.

Все, кроме меня посмотрели на Всеволода.

- Увести, - приказал царевич, и ко мне тут же подошёл мой конвоир, привычно схватив за предплечье и ведя обратно.

Бросив взгляд на супруга, на этот раз я ничего не смогла прочесть по его лицу. И лишь когда наг довёл меня до моих покоев, я поняла, что куртку Катерине так и не вернула. Но, в сравнении с моим последним заявлением, это – мелочи. Хотя, по сути, что я такого сказала? Чистую правду. Практически процитировала Всеволода. Главное теперь от него же за эту самую правду не получить.

***

Всеволод молча наблюдал, как Василису уводили обратно, прокручивая в голове её разговор с двуликими.

- Царевич? – нарушил тишину Руслан, привлекая к себе внимание мужчины.

- Я выполнил твою просьбу, вожак, - ответил Всеволод, полыхнув глазами. – Жду ответа на свой вопрос.

- Охотники искали царевну, - вместо Руслана, слово взяла Катерина. – Наткнувшись на девушку они засомневались, что она та, кто им нужен, из-за одежды, чем Василиса и воспользовалась, изобразив из себя заблудившуюся в горах девушку, не имеющую к нагам никакого отношения. Один из охотников ударил её, чтобы проверить, не появится ли золото в глазах – не появилось. Этого им показалось мало, и они дали девушке телефон и потребовали позвонить домой. Поговорить ей не дали, приказав назвать того, кому она звонила. На этом месте вмешались ищейки.

Девушка неопределённо пожала плечами, заканчивая свой рассказ. Добавить ей действительно было больше нечего. Разве что, она могла сказать, что в какой-то момент была готова плюнуть на все договорённости о невмешательстве между нагами и волкодлаками, и броситься на помощь Василисе. Но этого она говорить не стала. Не за чем царевичу это знать.

- Могу я спросить, - медленно протянул Всеволод, - в какой момент после камнепада, возле меня появилась Богдана?

- Можешь, - кивнула Катерина, с усмешкой глядя на царевича. – Спрашивай.

- Катерина! – в третий раз за сегодняшнюю встречу рыкнул на дочь Руслан. – После того, как царевна перевязала тебя и ушла, предполагаю, искать помощь, минут через двадцать появилась твоя минара.

- Хорошо, - кивнул ему Всеволод. – По поводу вашей просьбы о помощи… - царевич обвёл взглядом волкодлаков. – Я сообщу о решении позже.

Не прощаясь, и не дожидаясь ответа, Всеволод направился к своей минаре. Кажется, девушка всё-таки перешла ту самую черту, о которой мужчина недавно рассуждал с ужом.

- Мой царевич? – поклонившись, Богдана улыбнулась вошедшему в её комнаты царевичу, но одного взгляда на мужчину было достаточно, чтобы вся её радость сошла на нет.

- У тебя есть ровно пять минут, чтобы рассказать мне правду, - не поясняя о чём именно он говорит, тоном, которым легко можно было заморозить всё предгорье, царевич опустился в кресло.

- Я… - минара не знала, что сказать, но молчать было бессмысленно. Весь вид Всеволода кричал об этом. И прикидываться, что она не понимает о чём он, было бы самой плохой идеей из всех возможных.

Царевич внимательно слушал, как минара признаётся, что нашла его перевязанным, как испугалась за него… что ж. Подтверждение словам оборотней он только что получил. Остальное его интересовало мало.

- Ты сегодня же покидаешь территорию моего царства, - поднимаясь с кресла озвучил Всеволод свой приговор, не обращая никакого внимания на рыдания и клятвы Богданы.

Но стоило мужчине прикрыть за собой дверь, как слёзы девушки высохли, оставляя в глазах лишь неприкрытую злость. Нет, так она это не оставит! То, что виной гнева царевича была человечка – минара, точнее уже бывшая минара Всеволода, не сомневалась! И ей было абсолютно всё равно, как Василиса это провернула, но спустить с рук такое Богдана не могла!

Практически бегом она направилась в покои Ясны, радуясь, что подруга оказалась в них, а не у своего полоза.

- Что случилось? – Ясна внимательно осмотрела минару царевича. – За тобой как будто все мракобесы Нави гонятся!

- Лучше бы они! – прикрикнула девушка, вкратце объясняя подруге произошедшее и озвучивая свою просьбу.

- Богдана! – дослушав, Ясна в испуге отшатнулась. – Ты хоть понимаешь, о чём просишь?!

Бывшая минара понимала, а ещё прекрасно знала, чем можно надавить на Ясну, чтобы она безоговорочно исполнила её просьбу. И это сработало. Не могло не сработать.

- Мы договорились? – покидая комнату, с улыбкой уточнила Богдана.

- Да, - со слезами ответила Ясна, понимая, что девушка не оставила ей другого выбора, кроме как исполнить её поручение.

Тем временем Всеволод подходил к покоям своей супруги.

Всю жизнь отец учил его быть после него достойным царём. До сегодняшнего дня он прекрасно справлялся с ролью царевича – чтил законы, заслужил уважение полозов. Даже несмотря на затянувшиеся спорные вопросы с волкодлаками – нареканий у отца не было. Всеволод всегда знал, где проявить силу, где лучше промолчать и вернуться к проблеме позже. Всегда взвешивал свои решения и никогда не давал второго шанса. Никому. И никогда раньше мужчина не сомневался в своих решениях и не чувствовал себя виноватым. Никогда. До сегодняшнего дня.

Замерев перед дверью в спальню навязанной супруги, Всеволод испытывал что-то очень похожее именно на чувство вины и впервые в жизни не знал, как