Танцуй со мной - Софи Уэстон

Она сидела не шевелясь. Казалось, Майкл забыл о ее присутствии.

- Я выполнял трюки. Водил машины. Я не боялся ничего. Если мне платили, я делал. - Он хрипло рассмеялся. - В конце концов это окупилось. Я прорвался. Мне повезло. Другие делают то же самое, но не прорываются. Сейчас я подписываю контракты по своему усмотрению.

Он говорил твердо и самоуверенно, но Алексис показалось, что за холодной уверенностью кроется что-то еще.

- Но?… - тихо подсказала она. Майкл бросил недовольный взгляд.

- Хочешь знать все до конца? Тебе это может не понравиться, Золушка.

Он встал, сунул руки в карманы и подошел к окну.

- Известность, - медленно сказал он, глядя в окно. - Сначала тебя это не касается. Сначала это смешно. И приятно. Это ведь не ты. Друзья это понимают. Но потом все меняется. Ты не можешь пойти в ресторан, чтобы там не появился какой-нибудь парень с фотоаппаратом. Друзьям от этого становится не по себе. Очень скоро перестаешь видеться с кем-либо, кроме кинозвезд. Начинаешь забывать, какой ты на самом деле… или был на самом* деле.

Он повернулся.

- Ты спрашиваешь, крутил ли я с Роузи Харви. Газеты писали, что крутил. Я перестал отрицать их домыслы.

Почему- то ей больно было это слышать. Алексис поторопилась напомнить себе, что у нее иммунитет, что Майкл Слейн для нее не опасен. После Патрика у нее иммунитет. Может быть, это лучшее, что ей осталось от Патрика, горько подумала она.

Она резко спросила:

- Вот как ты стал ее партнером? Его брови взлетели.

- Ты не шутишь? Нет, моя сладкая, это одно из тех самых везений, о которых я тебе говорил. - Он ухмыльнулся. - Студия была в безвыходном положении. Съемки приостановились на три дня, а Роузи подралась с парнем, место которого я занял.

- Подралась?

- В прямом смысле слова, - холодно подтвердил Майкл. - Тарелки летели из окон. Ножи в подушках. Ей потом неделю синяки пудрили.

- Он ее бил? - выдохнула Алексис. Она бессознательно прижала запястье к груди.

Майкл прищурил глаза и, пожав плечами, сказал сухо:

- Сущие пустяки по сравнению с тем, как был отделан он. Швы накладывали. Его агент подал в суд. После этого о совместной работе не могло быть и речи.

Алексис передернуло от отвращения.

- Из-за чего они поссорились?

- Из-за размера имен на плакате.

Она с подозрением уставилась на него. Он саркастически улыбнулся.

- Когда делаешь карьеру, это многое решает, - пояснил он. - В свое время я бывал очень кровожаден, когда речь заходила о рекламных плакатах. Но в том случае я был еще неизвестен и не участвовал в гонке.

- Потому и?… - Она осеклась, но поздно.

- Ты быстро учишься, - сказал он. - Потому Роузи и выбрала меня.

Алексис вспомнила серию романтических триллеров с Розмари Харви и Майклом Слейном. Тот привлек по меньшей мере такое же внимание прессы, как партнерша. Актриса была красива и талантлива, но не ее талант был причиной аншлагов. Причина была в Майкле Слейне, в той атмосфере скрытой угрозы, которую он источал.

Она искренне поинтересовалась:

- Роузи не жалела о выборе? Он прищурился.

- Ты проницательнее, чем кажешься. Конечно, она жалела об этом по двадцать раз за фильм. Но мы хорошо работали вместе. В некотором смысле слишком хорошо. Роузи и я… - Он остановился.

Алексис очень удивилась, обнаружив, что не хочет слышать о том, чем занимался Майкл Слейн со своей длинноногой партнершей. Ей-то что? Он ворвался в ее мир из своего, но скоро вернется обратно. И чем скорее, тем лучше.

Она подошла к полкам с компакт-дисками и начала листать каталог, не видя названий.

- Тебе, наверное, пора возвращаться. В это время года легко заказать билет на самолет. - Она удивилась, услышав холод в собственном голосе. - У Фреда есть договоренность с такси в деревне. Тебя довезут до аэропорта.

- Если ты думаешь, что я спешу вернуться к Роузи Харви, забудь об этом, - хрипло сказал он.

Алексис ответила, не оборачиваясь:

- Меня не касается, к кому ты спешишь вернуться. - Это прозвучало довольно желчно. - Мне на все наплевать.

За ее спиной что-то быстро переместилось. Она обернулась, но он уже был рядом и нависал угрожающе.

- Кому все равно, тот не спрашивает. Алексис яростно выпалила:

- Я не… Я…

- И тот, кому все равно, - безжалостно продолжал он, - не пытается отказаться от помощи, когда она на самом деле нужна.

Алексис было невероятно стыдно своего визга. И от этого ее отношение к Майклу Слейну не улучшилось. Никогда прежде она не вела себя дурно, никогда не теряла контроль над собой, никогда и ни на кого не кричала. Даже когда Патрик положил ей руку на плечо и…

Алексис быстро отбросила это воспоминание, как делала уже много раз за последние недели. Ей стало страшно оттого, что на этот раз оно чуть не вырвалось на поверхность. Причем она даже не была в одиночестве. Она почувствовала, что бледнеет. Схватилась за запястье.

Майкл все видел. В карих глазах вспыхнула огоньком догадка. Она напряглась.

Он небрежно поинтересовался:

- А как ты сломала запястье?

Она замерла, оледенев. Потом ее начало трясти. Он все видел, и она знала это.

- Я упала, - прошептала она.

- Как? - Вопрос прозвучал так спокойно, будто ему не особенно и интересно, но она не обманывалась.

- Шла, задумавшись, - торопливо проговорила она, - и… и поскользнулась в репетиционном классе в колледже. Там паркетный пол, и…

- А кто там был с тобой?

- … его натерли больше, чем обычно. - Его вопрос прервал этот лепет. - Что?

- Кто был с тобой? - спокойно повторил он. Как, думала Алексис, как она выдала себя? Никто не задавал ей этого вопроса. Ни сестра в колледже, отправлявшая ее в больницу, ни декан, которому она лично рассказывала о происшествии. Ни Фред. Так почему же Майкл Слейн смотрит на нее и не верит в несчастный случай? И это уже не в первый раз, вдруг поняла она. Она закрыла глаза.

- Кто?

Он шел к ней. Словно желая остановить его, она торопливо выговорила:

- Мой преподаватель композиции.

- Кто он? - прозвучал неуклонный вопрос.

Алексис облизнула губы. Она чувствовала себя свидетельствующей на суде. Если не обвиняемой. Она попыталась взглядом остановить его, но карие глаза победили.

- Доктор Монтегю, - пробормотала она. - Это имя ничего тебе не скажет. Он… он только начинает. У него был всего один, нет, два выпуска.

- И этот парень с парой выпусков учит тебя? - скептически сказал Майкл. - Я могу ничего не понимать в музыке, но, как устроен мир, я знаю. Твой отчим большая шишка в классической музыке, а тебя учит никто? Что из этого следует?