Порочный перекресток - Малена Лав

Прижимаюсь к ней всем телом и рукой сжимаю холмик груди.

– Выбери меня, – все что успеваю прошептать, как вдруг нас с большой силой выбрасывает вверх и раскидывает в разные стороны.

Выныриваю, тут же выискивая взглядом Лизз и вижу, что она выходит из воды, кинув на меня нечитаемый взгляд. Выходим из воды и мы с Мэттом. Тут же падаем на горячий песок, раскинув руки в стороны.

Я поворачиваю голову и смотрю на лицо Лизз украшенное капельками воды, как сверкающими на солнце драгоценными камнями, вздымающуюся грудь с острыми вершинками, ладные ножки и чувствую, как стремительно набухает член. Я переворачиваюсь и через секунду замечаю, что и Мэтт следует моему примеру.

Лизз же так и лежит с закрытыми глазами до тех пор, пока Мэтт не кладет руку ей на живот. Она тут резко вскакивает и строгим, но дрожащим голосом произносит:

– Всё, так и сгореть недолго! Мы сюда ещё придём. Пойдёмте пока заселимся в отель и начнём, наконец, осмотр острова. Здесь слишком много интересного, чтобы безвылазно торчать на пляже. Индонезия – это словно лучшее зелье профессора Клауса среди всех прочих стран. Здесь в равных пропорция смешаны цивилизация, культура, традиции, красота и тайна.

Она до самого отеля продолжает вдохновенно рассказывать обо всех местах, которые хотела бы здесь посетить или просто хочет отвлечься от мыслей о произошедшем между нами поцелуе. Может быть, я даже привнес изменения в ее планы на жизнь.

Зарегистрировавшись, мы проходим в трёхкомнатный современный номер с белыми стенами и темной мебелью.

Я решаю дать Лизз шанс все для себя решить и оставляю наедине с возбужденным Мэттом. Впрочем от двери не отхожу, чтобы в случает чего помочь любимой. И не ошибаюсь.

– Да ты уже достала! – слышу крик Мэтта, через минут десять. – Что сейчас-то не так!

Рывком открываю двери и вижу, как Лизз сидит на диване со сжатыми коленями и мокрыми после душа волосами. Мэтт медленно поднимался с пола с другой стороны комнаты, потирая скулу.

Похоже Лизз пришлось применить магию.

– Ты согласилась быть моей девушкой! Лизз! Мы не маленькие дети, так почему ты отталкиваешь меня?! Что ты так трясёшься над своей девственностью?!

Лизз смотрит на меня, потирая костяшки пальцев. Очевидно, мне отказать было проще, чем Мэтту. По её взгляду ничего нельзя понять, но Мэтт проследил за ним и рассмеялся:

– Отлично! Ты что, Деймона стесняешься? Да он же специально ушёл в другую комнату. Он не стал нам мешать. Скажи ей, друг!

– Я думаю, – отвечаю, чувствуя подступающий комок гнева, – что если Лизз не готова переступить через определённый барьер ваших отношений, ты не должен давить на неё.

Лизз благодарно мне улыбается, но только губами. Глаза все так же темны, а Мэтт стонет.

– Ну, кто бы сомневался. Тебе не понять! Ты же вообще никого толком не трахал, только мозги своим нытьём всем наизнанку выворачивал!

– Мэтт, это невежливо! – возмущается Лизз. Она виновато смотрит на меня, хотя мы оба знаем что в Академии я не был монахом. Хотя в сравнении с Мэттом просто святой.

– А знаете что! Оставайтесь. Обсуждайте ваши, – он делает паузу, как будто вспоминая слова, – платонические отношения. Пойду, найду чего пожрать или кого трахнуть!

С этими словами он берется за ручку и смотрит на Лизз.

– Скажи, что нам мешает? – с отчаяньем в голосе спрашивает он.

– Не знаю, Мэтт. Наверное, я просто пока не готова.

Окинув нас тяжёлым взглядом исподлобья, Мэтт выходит в коридор, громко хлопнув дверью.

(Что же предпримет Деймон?)

Звенящая тишина.

Она напоминает штиль перед цунами. Давит на мозг, заставляет задыхаться и дрожать от предвкушения. Неизвестность, самое худшее из состояний, он сжимает тисками грудь и вынуждает внутренне выть.

Деймон так смотрит. Смотрит так, словно хочет пролезть в мозг и я невольно ставлю ментальные щиты, чтобы он не увидел всей круговерти мыслей, чтобы не понял, насколько я на самом деле не идеальная.

– Почему ты отказала ему? – нарушает он гнетущее молчание и поворачивается полностью ко мне.

В одних брюках, с крепким обнаженным торсом, покрытым мелкой порослью, уходящей стрелой вниз. Так неприлично смотреть туда, но все лучше, чем в глаза. Все лучше, чем отвечать на вопрос. Лучше… попить воды.

– Лиззи, ответь, черт тебя возьми!

– И ты туда же, – говорю раздраженно. Не на него, на себя. И наливаю в стакан воды.

Деймон следит за тем, как я пью, как освежающие капли стекают по подбородку и я, сразу вспоминая душ, в котором ласкала себя, пока думала о нем. Фантазировала, как он смотрит на меня, как овладевает мной.

Вытерев воду, я снова смотрю на Деймона, на этот раз в глаза. И не знаю, что он там увидел, но на лице вспыхнуло возбуждение и надежда.

Он стремительным ветром ко мне приближается, так резко, что приходится прижаться спиной к комоду и услышать стук стакана об кувшин. Этот звон, как выстрел в мозгу. Неизбежность желания, что вспыхивает во мне, когда чувствуя запах Деймона. Такого близкого. Такого нужного. Такого красивого, как летняя дождливая ночь.

Он, не церемонясь берет меня за талию и садит на комод, вклиниваясь между ног и утыкаясь головой в живот, обнимая, беря в плен. И тело и чувства.

– Лизз…

Дрожащими руками глажу его волосы, чувствуя себя последней сукой, потому что тоже самое возбуждение несколько минут назад ощущала и в руках Мэтта. Он уже почти был во мне, но мысль о Деймоне все разрушила. Только как в этом признаться. Как признаться самой себе, что люблю одного, хочу замуж за другого, а жажду близости с обоими. Не такое воспитание прививали мне строгие родители.

На мне нет трусиков и Деймон быстро это замечает. Он долго гладить мне бедра, задирая простое платье все выше и выше, срывая с моих губ чувственные, тихие всхлипы.

– Деймон, не надо, – стараюсь остановить его руки, но тщетно. Он ошалелым взглядом смотрит на влажную розовую плоть и кажется, задыхается.

– Я так хочу тебя, я так люблю тебя, – говорит он и со стоном припадает к влажным лепесткам, целуя их, посасывая, буквально вылизывая там все.

А я дергаюсь, выгибаюсь дугой, руками сжимая его волосы, и толкаю кувшин с водой вниз. Ковер скрашивает звук, а меня уже потрясывает. Пальцы это конечно здорово, но губы, язык… Ощущения жесткой стрелы наслаждения пронзает меня насквозь, выуживая наружу все порочные чувства и желания. И я сгораю в огне страсти, пока он продолжает колоть меня языком, вылизывать лоно, все быстрее, пока я просто не сгибаюсь пополам от нахлынувшего волной оргазма и не хриплю: