Порочный перекресток - Малена Лав

– Мэтт! – возмущённо кричу, и, обреченно вздохнув, активирую магию, взращивая сферу под удивлённый взгляд Деймона.

– А вы не даёте нам пройти! Мы не опоздали, мы задержал… – высказаться дальше Мэтт не успевает, сражённый заклинанием сна.

Деймон уже хочет подойти к другу и оттащить подальше, как вдруг мы слышим каркающий смех старика.

– Вот была бы у меня привилегия проклинать каждого полудурка, что себя Добрыней выставляет, – говорит он с сильным акцентом. Становится понятно, что из монолога Мэтта, он не понял почти ничего.

Деймон недоумённо на меня смотрит, зная, что я тут же объясню ему все непонятные моменты, вроде «Добрыни», но старик машет рукой, и на мою голову чудесным образом опускается венок из полевых цветов. Они растут здесь повсюду и пёстрым покрывалом занимают весь берег реки, где и располагается дуб, в дупле которого и сидит старик.

– Молодец, девка, так с этими обормотами и надо! – я неловко улыбаюсь, сдувая вьюнок, нависший над глазом. – Открою я вам портал, только, – он достает потрёпанный томик русских сказок, – доплатить придётся.

Деймон, тяжело дыша, кое-как поднимает тяжелую тушу Мэтта и приближается ко мне, пока я плачу и слушаю слова хранителя.

– Ты глаза-то ширше открой. Не туда ты смотришь, девка, ой, не туда!

Слова русского волшебника ещё долго не выходят у меня из головы. И Деймон прекрасно слышавший его, тоже думает про это и поглядывает на мое, очевидное задумчивое лицо всё то время, что мы идем в сторону гостиницы.

* * *

В Москве о городе Сыктывкар почти ничего не знали. Только лишь закатывали глаза и презрительно фыркали непонятное:

– Замкадье!

Но мне этот маленький город нравится гораздо больше пышной столицы. Здесь спокойно, чисто, пусть и гораздо холоднее. Закутавшись в трансфигурированные из кофт куртки, мы посетили все главные места столицы республики Коми, познакомились с местными жителями и попробовали местные ягоды: морошку, бруснику, клюкву, о которых в Англии никто и не слышал.

Спустя целый день пеших прогулок, уставшие, но наполненные множеством новых знаний и впечатлений, мы попадаем в свой номер гостиницы «Сыктывкар».

Всё ещё обиженная на всех и вся, а в первую очередь на себя за нерешительность, не подпускаю к себе парней ни под каким предлогом. Деймон немного почитав, посмотрев ТВ, поиграв с Мэттом в карты и волшебные шахматы, уходит в магазин. А я читая о теории относительности в магии уже чувствую, как засыпаю в большом желтом кресле у окна.

Комната в гостинице вообще яркая, ляпистая и сны, наверное поэтому у меня такие. Все кружится, вертится, сияет всеми цветами радуги. И в этом вихре лицо Деймона, со взглядом проникающим так глубоко в сердце, что дыхание сбивается, а все чувства обостряются. Он обнажен и прекрасен, подходит близко, близко – садится в ноги и подтягивает меня на край кресла, свешивая ноги вниз.

Он нежен и страстен. Гладит мне бедра и разводит их в сторону, поднимает вверх подол платья и ласкает между ног кончиками пальцев. Мне приятно, внизу живота тепло, но нет и толики той силы, что владела мной недавно. Его прикосновения в этот раз какие-то рваные, не такие уверенные, как прошлой ночью.

Такое ощущение, словно вчера он умело ввел мяч в футболе, готовый в любой момент прыгнуть и закинуть его в кольцо на высоте нескольких метров от земли, а сегодня сомневается в своих действиях и даже не поднимается в воздух. И поцелуй, влажный торопливый, как будто он куда-то спешит. Но Деймон редко сомневается в своих действиях и делает все основательно, значит это…

Открываю глаза резко, вдыхая запах жары и отталкиваю вклинившегося между моих бедер Мэтта.

– Что ты творишь? – задыхаюсь я, как после бега и сразу запахиваю расстегнутую рубашку.

– Беру то, что ты мне обещала, – пожимает плечами Мэтт и тут же словно ничего не произошло, возвращается к просмотру футбола.

Как раз в тот момент, в дверь заходит Деймон. Вряд ли у него могут остаться сомнения касательно того чем мы здесь занимались, об этом говорит во мне все, от припухших губ до мятой юбки.

Ухожу в ванную, подальше от обиженного взгляда Деймона и насмешливого Мэтта. В любви как на войне, да? все средства хороши, и только я могу остановить эту войну.

Только как это сделать, не разрушив дружбу, лелеемую столько лет. Как понять, чего мне хочется на самом деле? Как понять, с кем из них я действительно буду счастлива.

Мэтт станет семейным, послушным, будет помогать с детьми, а Деймон все время рваться к приключениям, к победам. Да, я люблю его. И сегодня он меня хочет, а что будет завтра, через год, через десять лет?

Смотрю на себя в зеркало и все больше думаю, как было хорошо, пока они считали меня просто другом без пола и красоты, посвящали в свои тайны. Мы просто наслаждались компанией друг друга, а не вот это холодное отторжение понятно во что, могущее превратиться.

Ух девчата, скоро переломный момент, я так волнуюсь)))

Спасибо, что вы со мной)

Я замыкаюсь в себе почти на три дня, всё то время пока мы живем в глубинке России. На автомате выполняю все действия и не обращаю внимания на то, как Лиззи всё чаще отнекивается от поцелуев Мэтта, чем прижимает его к себе.

Только оказавшись в центре Пекина, где незнакомый язык просто давит на мозг, я, наконец, более ли менее прихожу в себя и как раз слышу мелодичный и такой родной голос Лизз:

– Это самый гармонично построенный город в мире. Удивительно. Изначально он строился по кольцевому принципу, который сохранился до наших дней. То есть от центра Пекина формируются кольца, являющиеся районами города. С другой стороны, все улицы построены в строгой ориентации на разные части света. Такой принцип строительства характерен для китайской архитектуры и буддистской мифологии.

– Слушай, Деймон, – смеётся Мэтт и у меня все внутри напрягается в ожидании шутки. – Здесь все на Лу Ли похожи! Если тебе такие нравятся, то, что называется, бери любую – всё равно не заметят. О, Джон как-то рассказывал шутейку про китайцев!

– Мэтт, замолкни! – требую и взглядом подтверждаю, что шутить не намерен.

Я сразу замечаю, как расстраивает Лизз упоминание моей бывшей девушки. Это окончательно приводит меня в чувство. Я вспоминаю годы учебы и свои мысли по поводу подруги, действительно осознаю, что очень редко в мыслях всплывало имя «Элизабет». А когда я думаю, сколько на самом деле знаю о своей лучшей подруге, мне становится невыносимо стыдно.

Дебил, просто конченный болван.

Злюсь сам на себя за идиотизм и недальновидность. Тогда, когда я поверял друзьям всю грязь, что творилась в моей душе, я просто забывал спросить, что происходило внутри у Элизабет.

О чём она думает? О чём мечтает? Что ей нравится?