Внеклассное чтение - Микаэл Геворгович Абазян
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Поначалу даже не обратив на это внимание, Мак тем не менее оторвал взгляд от стеклянного глаза прицела, дабы еще раз оценить местонахождение наблюдаемого объекта. Животное стояло у самой границы ранее определенного предполагаемого сектора нахождения противника. Оно не двигалось и лишь время от времени шевелило ушами. Мак принялся активно проверять все возможные укрытия в непосредственной близости к этой точке по направлению движения животного.
«Два валуна. Куст. Чуть выше еще один. Склон…»
Наблюдающий словно сросся с биноклем. Связной старался не дышать.
«Что там, олень? Что ты чувствуешь?» – спрашивал про себя Мак.
Олень же решил продолжить свой путь, но сделав один шаг он вдруг молниеносно бросился прочь от этого места, уносясь обратно на север. Мак еще пристальнее стал осматривать валуны и кусты, находившиеся на несостоявшемся южном маршруте сбежавшего животного. Ему показалось, что его глаз сейчас выпадет из своей орбиты и укатится через коридор оптического прицела на восточный склон, как вдруг прямо от почвы в двух шагах налево от места остановки оленя отделилась и посыпалась горстка земли.
Справа от себя Мак услышал леденящий душу звук попадания пули в плоть, а секунды через две до него донесся тихий отголосок выстрела. Он не отвел глаз от прицела, но понял, что произошло что-то крайне не желаемое.
«Он здесь. Он никуда не делся. Или ребята совершили оплошность, или он просто продолжает свою тактику, желая нашей с ним дуэли. Получается, что он мог видеть меня все это время… Все это время он смотрел на меня!»
Досадно, что такой ценой приходится вести этот бой, но иного выхода не было: противник не думал останавливаться на достигнутом и медленно приближался к абсолютной победе.
«И все же, где ты засел? Оленя поблизости уже нет, подсказки ждать неоткуда. Единственное, что у меня есть – эта горстка земли. Откуда она посыпалась? Не зарылся ведь он в земле, в конце-то концов! Должен же он наблюдать через какое-то отверстие!»
– Надежда на тебя, Мак. Продолжай наблюдать, а я пошел, – услышал он справа от себя достаточно громко озвученное решение, которое принял Бен – последний живой соратник Мака. – До встречи в другом месте!
С этими словами боец выбежал из своего укрытия и бегом побежал к восточному склону.
Жребий был брошен. Время пошло на секунды.
Казалось, прошло полдня, а не три минуты, за которые Бен сумел добежать до восточного склона. Тяжело дыша и спотыкаясь – совсем иначе, чем это делал грациозный и спокойный олень – он продвигался по склону, и вскоре тоже остановился, начав оглядываться и прислушиваться. Длилось это совсем недолго: с северного склона до Мака донесся истошный крик Бена, проклинавшего судьбу, противника и само это место. Если бы он сам вел наблюдение, то знал бы куда нужно идти, но он руководствовался лишь теми сведениями, которыми с ним успел поделиться наблюдавший в бинокль его боевой товарищ, а также примерным знанием угла, под которым по ним была выпущена последняя пуля.
Жертва принесена. Бен был готов погибнуть. Он даже хотел услышать выстрел, надеясь, что у него, уже сраженного пулей, хватит сил на то, чтобы добежать до врага и вцепиться в него, преподнеся тем самым Маку цель на блюдечке. Но по всей видимости этот сценарий не входил в планы снайпера. Еще немного покричав и покрутившись вокруг себя, Бен тяжело опустился на землю, оперевшись на отставленные назад вытянутые руки. Он опустил голову на грудь и, тяжело дыша, обдумывал пережитое.
Выбежав из укрытия, он успел примириться со смертью. Он бросил оружие, чтобы бежать налегке. «Зачем оно мне? Все равно не добегу до склона», – решил тогда он. Но сейчас, с трудом восстанавливая дыхание, ему нелегко было начинать все сначала, однако сделать это нужно было немедленно. Главное сейчас не паниковать и собраться с мыслями.
Что нужно сделать, чтобы и Маку помочь, не обнаружив его раньше времени, и себя сберечь? Возможен ли такой вариант в принципе? Теперь уже Бена мучал вопрос «почему он оставил меня в живых?»
«Видимо, так интереснее», – отвечал на него же Мак, наблюдая то за Беном, растерянно озиравшимся по сторонам, то за тем самым местом, откуда непонятно почему начала сыпаться земля. Выдержке обоих снайперов можно было позавидовать, но затаившийся противник, прекрасно замаскировавшийся и находившийся в выигрышном положении, явно наслаждался процессом игры.
Солнце опускалось все ниже, и Мак начал волноваться. Что будет, если они так и не смогут вычислить противника до наступления сумерек? А может быть стоит под их прикрытием воссоединиться с Беном и уже вместе изучить интересовавшую его часть склона?
Бен бездействовал. Время от времени он поднимал голову, глядя на западный склон, чувствуя идущую оттуда моральную поддержку, но осознавая свое бессилие снова ее опускал.
В какой-то момент Мак, наблюдавший за Беном, заметил как тот медленно встал и приложил правую ладонь ко лбу козырьком. Одновременно с этим едва уловимый рокот, в течение минуты казавшийся Маку очередной галлюцинацией, вдруг принял вполне реальные очертания, и со стороны западного склона в небе над долиной появился вертолет.
Заметив подбитую машину, он подлетел к ней и завис, видимо изучая обстановку и докладывая командованию. В этот момент Мак увидел, как уже спустившийся с восточного склона Бен бегом пересекал долину и что-то кричал. Скорее всего, его заметили с вертолета и решили подобрать, а он все кричал и кричал что-то и махал руками. Мак мог быстро добраться до вертолета, но что-то удерживало его от этого.
«Пусть Бен летит, если сумеет добежать, а я останусь здесь. Бен, конечно же, захочет забрать меня с собой, но как можно оставить все теперь?!»
Наверное, экипаж вертолета наконец услышал то, что кричал Бен, потому что они вдруг засуетились и стали махать руками, поторапливая бежавшего. Вдруг тот упал. Мак бессильно продолжал смотреть сквозь оптику прицела. Бен же тяжело поднялся и продолжил бег, не оглядываясь. До вертолета оставалось не так уж много, и он начал показывать рукой туда, где лежал Мак, который уже слышал короткие фразы: «Мак! Он там! Найдите Мака! Заберите его!».
А Мак думал только об одном: бежать и постараться забыть обо всем случившемся – насколько это окажется возможным, или остаться в своем укрытии в надежде дождаться-таки
