Такой, какой я есть + - Андрей Владимирович Важенин

это не благодаря, а вопреки. Но самое главное, что в результате этой реформы и работы было утрачено главное, — не произошла реформа системы здравоохранения страны, все осталось, как есть, все закончилось только освоением денег. И очень обидно, что тогда вот эти вбросы больших количеств денег в регионы на неподготовленные коллективы стоили карьеры достаточно большого количества онкологических коллективов и диспансеров. Я не буду сейчас называть фамилии и города, разбираться, кто прав, кто виноват. Но в этом огне реформирования сгорел ряд многих очень достойных и квалифицированных специалистов. Я считаю, что это была неадекватная цена за переоснащение нескольких десятков диспансеров. И вторая обида — это потерянный шанс возобновить создание отечественной техники. Тогда руководству Минздрава, да и некоторым специалистам в регионах казалось, что мы — великая нефтяная держава, зачем нам создавать что-то свое, мы лучше купим на Западе и будем покупать дальше. Но все оказалось не так весело. Сейчас мы сталкиваемся с последствием вот этих не совсем продуманных решений и стоим перед острой необходимостью в худших условиях к возврату, к созданию отечественной радиологической техники.

2009 год

Год очень бурный, страшный для меня в личном плане. Это смерть Зои. Одновременно с этим в диком темпе работы по пуску радиологического блока и ПЭТа, смена власти в области, когда пришла известная группировка, на кон были поставлены и судьба диспансера, и моя, и области как образование территориально-политического. Во внешней среде это появление нового президента Российской академии медицинских наук: на смену предыдущего руководства академика Покровского, который уделил большое внимание развитию региональной науки, создавались региональные центры, в том числе Южно-Уральский научный центр РАН, где мне довелось поработать под руководством академика Юрия Михайловича Захарова, пришел Михаил Иванович Давыдов. И последующие пять лет я не помню ни одной сессии, ни одного пленума правления, ни одного поднятого решенного вопроса. РАМН приобрел черты авантюрной незаконченной организации, похожую на совсем раннюю ЛДПР. И тогда же, когда все ресурсы РАМН были переключены только на онкоцентры, каких-то шансов на развитие региональной науки, шансов на поддержку региональных учреждений и даже иллюзий у нас не осталось. И на пять лет мы остались без поддержки Академии наук. Благо, что в это время работал Владимир Петрович Харченко и ряд других специалистов, благодаря которым, наверное, нам и удалось сохраниться и сделать то, что было сделано. Вообще в эти пять лет был большой удар по российской науке, прежде всего, по науке провинциальной.

2010 год — год пуска радиологического комплекса и год жесточайших репрессий и унижений в адрес диспансера. И командой все это сделано. Никогда не забуду заявление тогдашнего министра здравоохранения Тесленко: «Слабая команда, никчемные люди. Когда я, наконец, перестану слышать эти слова «онкология», «радиология»?» Прошло немножко (2 года) — он перестал слышать эти слова. Но это совсем другая история.

В этом году началась моя новая семейная жизнь(

2012 год

Это год больших событий в жизни области и диспансера. Внедрение в широкую клиническую практику в 2010–2011 годах ПЭТа, киберножа, новых радиационных технологий, конфликт, подозрительная зависть со стороны руководства здравоохранения области и области в целом. Захват власти в регионе. Тогдашним руководством оголтелая пропаганда, оголтелая беспредметная борьба с очередями. И, наконец, эпопея с моим увольнением, со снятием с должности и последующими событиями, к которым, наверное, надо отнести арест Тесленко 30 октября этого же года. Большую травму для диспансера принес приход бездарного и неграмотного персонажа, который порядка года пытался руководить этой сложной структурой. Для обсуждения в деталях этих ситуаций, думаю, что время еще не пришло.

2013 год

Резкое изменение политической ситуации в области, с одной стороны, с другой стороны, приход в Российскую академию медицинских наук Президентом академика Ивана Дедова создали совершенно иную ситуацию в диспансере, в службе. Одесский поворот на плюс, болезненные процессы с уродованием онкологической службы были закончены. В июне мне было предложено вернуться на свою должность. Временный персонаж ушел в небытие. Достаточно обидно, что не все мои коллеги, соратники, ряд которых я считал друзьями, выдержали это испытание. Часть из них тоже, увы, деформировалась и ушла в небытие. Хотя, наверное, такая зачистка каждому на каком-то этапе может быть и нужна. Не буду называть фамилии. Все их прекрасно знаете. Я вспоминаю свои беседы с одним крупным уголовным авторитетом, который говорил, что главное после какого-то проступка разобраться, оступился человек или скурвился. Эти скурвились. И, честно говоря, сожаления от расставания нет. Паразитирование никогда не доводило никого до добра. Мир с ними. Туда и дорога.

Перемены в Академии меднаук так же носили достаточно быстрый решительный характер. Существенно коренным образом изменилось, приобрело осмысленное действие сессия Академии наук, дееспособным стал новый состав Президиума. И на грани крушения Академии как бы забрезжил свет для развития медицинской науки у нас в стране.

2014 год

Ельцин-центр

Будучи в Екатеринбурге, мы компанией докторов зашли в буквально свежеоткрытый Ельцинский центр. Мы были поражены тем техническим оснащением, которое мы видели, богатством павильона, богатством экспозиции. Но еще больше поразило, как жутким совершенно образом переврана российская история.

Первое, что ты видишь, — попадаешь в кинозал, где в течение 10–15 минут идет фильм, который абсолютно полностью искажает российскую историю. Фильм великолепно сделан, имеет великолепное аудиосопровождение — все это выше всяких похвал, но трудно себе представить, что останется в мозгах у мальчишки или девчонки, не очень подготовленных, которые это видят впервые. Вся история России сводится к попыткам стать похожими на Запад, даже Александр Невский упоминается один раз, в связи с тем, что его из Новгорода выгнали за нарушение демократических правил правления. И обидно, что такая прекрасная актриса, как Лиза Боярская, все это озвучивает.

Представлены, естественно, автомобили «великого демократа» — московский ЗИЛ, екатеринбургская «Чайка». На втором этаже совершенно ужасным образом расположено семь залов — «Семь дней» и светлый зал независимости России. На вопрос: «А вы что, собственно говоря, уподобляете Бориса Николаевича — Творцу? И то, что он творил, это сотворение мира?» — «Ну что вы так примитивно мыслите!» «Ну, как я примитивно мыслю? Что вижу — то и есть».

Поражает коллекция орденов Бориса Николаевича, «альтруиста и демократа». На фоне этих наград, к которым, в общем-то, я не знаю, какое отношение имел первый Президент России, такие как олимпийский орден, ордена Италии, Казахстана, в сравнении с этим Леонид Ильич выглядит как пенсионер, коллекционирующий значки. И так далее.

И должен сказать, что, наверно, посетить это место должен каждый, чтобы определить