Не верю в доброту братвы - Владимир Колычев

– С чего это вдруг?

– А она – твоя секретарша…

– Не понял?

– Герасим… Игорь Максимович тебя на рынок поставил. Директором будешь. Там не так все просто, но я все решу. И тебя приказом проведем, и Ксюху… Ты рад?

– За Ксюху?

– За себя.

– Ну, если это все реально… Только Ксюха лишняя…

– Я не понял, ты что, Женю в секретарши хочешь взять? – хохотнул Сева.

– Не смешно, – огрызнулся Женя.

– Не смешно, – кивнул браток, – потому что ты, пацан, «стучать» на своего братана не будешь. А Ксюха будет, это ее работа. И по машинке стучать работа, и на тебя, Глеб, стучать… Кстати, она когда-то секретаршей работала, пока по рукам не пошла…

– Это ее проблемы.

– Ну да, у тебя же невеста… Ты же из-за нее Завгара «замочил»? – спросил вдруг Сева.

– Это ты о чем? – вскинулся Глеб.

– Ну, ее же Ниной зовут, да? Это же с ней Завгар мутил?

– Не твое дело!

– Ну, мое не мое, а мы все знаем…

– И что?

– Да ничего. Работай на рынке, люби свою Нину. Ну, можешь и с Ксюхой… Если я разрешу.

– Даже так?

– А ты как думал? Рынок теперь на мне, я за ним смотреть буду. Я его отбил, мне с ним и работать. Ты мне помог, поэтому будешь работать со мной. Я предложил тебя на рынок, а ты Герасиму… Игорю Максимовичу понравился. Он тебя утвердил. И Ксюху с барского плеча… Ксюха на тебя «стучать» будет. И на меня, – засмеялся Сева. – Ну, так без этого нельзя… Баба она, ей можно. А реальный пацан «стучать» не должен, – хищно сощурил глаза Сева. – Лично я «стучать» на тебя не буду. Если я стучу, то всего два раза. Один раз по голове, другой – по крышке гроба. Да у тебя и гроба не будет, если что… Ты меня понимаешь?

– Понимаю.

Глеб давал себе отчет, с кем имеет дело, поэтому догадывался, чем может закончиться сотрудничество с бандитами. Но страх за горло не схватил. Не имел он дел с Герасимом, а с братвой повоевать пришлось. Так уж устроена деловая среда, что бандиты на каждом шагу. Вот откроют они с Женей магазин, а на следующий день братва пожалует. И это может быть тот же Сева со своими гориллами… Уж лучше быть с ним на короткой ноге, чем в роли ободранной липки.

– Это хорошо, что понимаешь… Я слышал, народ с рынка сдергивает.

– Так налогами душить не надо…

– Это Завгар душил.

– И вы душить будете.

– Зачем душить? Удавку на шею набросим, а затягивать не будем. Надо подумать, какую цену за «крышу» поставить, чтобы народ обратно вернуть. Так, чтобы немного было, но и не мало. Это самое главное. Ну, и покупателей как-то привлечь…

– Есть варианты, – кивнул Глеб.

– Какие?

– Прямо сейчас?

– Ну, прямо сейчас не надо… Домой пора. Катька уже заждалась… Тебе нравится моя Катька? – развеселился вдруг Сева.

– Нет.

– Не понял! Она что, страшная? – возмутился браток.

– Не страшная… Красивая она у тебя… Только мне, извини, до лампочки.

– Ну, я-то извиню, а как быть с Катькой? Ей будет обидно. Нравишься ты ей, парень.

Глеб промолчал. Скользкая это тема, и так с нее загреметь можно, что костей потом не соберешь.

– Если узнаю, что ты с ней мутишь… – набычился Сева.

– Не узнаешь.

– Ну, тогда живи… А где Макарон, твою мать? – выругался браток.

Он вызвонил своего водителя, и тот повез его домой.

В пути Севу заметно укачало, он как-то затих, а потом вообще уснул. Его развезло так, что домой пришлось тащить Севу на плечах. Водитель Макарон с ним пошел и Женя. Глеб остался в машине. У него и раньше не было никакого желания видеться с Катей, а после того откровения, которое сделал пьяный Сева, тем более. Нехорошо это, что Катя запала на него, как бы это ему боком не вышло…

Она голышом подошла к окну, отодвинула штору, глянула на небо, только тогда потянулась за халатом. Ее могли увидеть из соседнего дома, но Севу это ничуть не возмутило. Пусть смотрят, пусть ему завидуют. Это ему Катька неинтересна, потому что он изучил ее вдоль и поперек, а для других она еще загадка. Пусть мужики облизываются на нее, ему не жалко. Если, конечно, они завидуют, не жалко…

Женское тело создано для того, чтобы мужчина им наслаждался. Хорошо, когда это тело стройное, с тонким станом, но ведь и крупные формы тоже заводят. Севе нравились женщины без лишнего веса, такие, как его Катька. У нее плечи неширокие, талия тонкая, попка, что называется, хорошо посажена, ноги сильные, в меру длинные, а грудь – это что-то с чем-то. Но что-то уже не хочется на нее смотреть. Сегодня он еще может ее терпеть, а что будет дальше?

– Что на завтрак хочешь? – спросила она.

Раньше Сева отвечал, что на завтрак хочет съесть ее, но те романтические дни давно уже прошли. Уж лучше яичницу с ветчиной на завтрак…

Что-то в этом роде Катька ему и приготовила. Себе творог со сметаной и без сахара, а ему омлет из четырех яиц сделала, да еще и кусок свиного окорока туда покрошила.

– Не вредно? – усмехнулась она.

– А что такое? Холестерин, да?

– Ну, и это тоже…

– Хочешь, чтобы я здоровеньким помер? – раздраженно проговорил Сева.

– А ты что, помирать собрался?

– А ты хочешь, чтобы я помер? – окончательно разозлился Сева.

Катька замолчала, поджав губы. Поняла, что не в духе он, а это значит, что нужно язык под замок сажать.

– Не, ну чего ты замолчала? – Сева уже завелся, и его теперь не остановить. – У меня хата вот, тачка крутая, бабло на черный день. Все тебе достанется, да?

– Как будто я из-за этого с тобой живу! – скривила лицо Катька, будто собираясь заплакать. А она может.

– А из-за чего? Любишь меня, да?

– Да, люблю! А что тебя удивляет? Думаешь, если твои девицы тебя не любят, и я не люблю?

– Девицы?! – опешил Сева.

– Да! Которые любят тебя за твои деньги!

– Что ты несешь!

– А где ты вчера был?

– Где?

– Я не знаю, как ее зовут, но знаю, как пахнут ее духи.

– Не гони беса, он и так бешеный!..

Катька вздохнула и опустила голову. Понимает, что спорить с ним бесполезно. А Севу уже утомил этот разговор. И Катька достала. Тем более что Ксюха сегодня на работу выходит. Пора ей браться за свои обязанности, в том числе и за внеурочные.

Ксюха была «центровой» путаной, имела свою клиентуру, но при этом обслуживала и братву. Сева не раз «выгуливал с ней шершня», а Герасим выделял ее из прочих, но все-таки она оставалась для него хоть и дорогой, но проституткой, потому без проблем отдал Севе.