Книги онлайн и без регистрации » Научная фантастика » Раубриттер II. Spero - Константин Соловьев

Раубриттер II. Spero - Константин Соловьев

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 16 17 18 19 20 21 22 23 24 ... 78
Перейти на страницу:

Гримберт покрепче перехватил клюку и укутал подбородок в лохмотья, чтоб холод не обжигал легкие при вдохе. Он знал, что идти предстоит еще долго. Может, дольше, чем его тело сможет выдержать. Как знал и то, что не остановится до тех пор, пока сможет сделать очередной шаг.

– Для меня это и есть Грааль, Берхард. А что доведется пить из него, вино или мочу, мы посмотрим, когда дойдем.

Берхард усмехнулся, как будто услышал нечто в высшей степени забавное. И Гримберту вдруг показалось, что ледяная бездна-пропасть отодвинулась от его лица. Всего лишь морок, но…

– Пошли, – кратко приказал он. – Если будем как следует ворочать ногами, к вечеру доберемся до Палаццо, там и заночуем.

Часть третья

Этот переход показался Гримберту еще более изматывающим и бесконечным, чем предыдущий. Идти легче не стало, напротив, теперь его клюка редко когда нащупывала достаточно ровный участок, чтоб служить хорошей опорой. Судя по всему, они взбирались на огромную каменную кручу, совершенно лишенную троп, столь высокую, что у Гримберта даже в кромешной тьме кружилась голова, когда он пытался представить себе ее истинную высоту.

Никогда прежде ему не приходилось так высоко забираться в Альбы. И только здесь эти горы показали ему свой истинный нрав. Здесь уже не было зеленых долин, на которых ему в прежней жизни доводилось загонять дичь, не было звенящих горных ручьев. Это были истинные Альбы – ледяной чертог опасности, смертоносный и беспощадный, край, в котором человеку не суждено жить, но в который самые безрассудные все же осмеливаются заглядывать.

К середине перехода Берхард то ли сам вымотался, то ли сжалился над спутником, по крайней мере далеко вперед не уходил, стараясь держаться поблизости. Во второе Гримберт поверил бы охотнее – жилы у его проводника были как у тяжеловоза, стальные.

– Тут уже ничего не растет, – в редкие минуты передышек Берхард иногда что-то рассказывал, но редко, судорожно глотающий воздух Гримберт не был толковым собеседником. – Все выжжено небесным огнем. Дыма от него нет, копоти тоже, только все живое выжигает ну точно серным пламенем. Даже травинки не осталось. Мне один священник из августинцев говорил, мол, это из-за того, что в небе – дыра, только, по-моему, привирал он, у святош это случается. Если бы дыра была, можно было бы с земли Царствие Небесное разглядеть, так ведь? А я даже блеска не вижу. Серое здесь небо, поганое, как короста на ране. И смотреть на него тоже долго нельзя, глаза вытекут.

– Озоновые дыры, – Гримберт пользовался каждой остановкой для того, чтоб перемотать излохмаченные обмотки на ногах, и редко вступал в разговор.

– Озанамовы, – поправил его Берхард с важностью. – В честь Святого Озанама Миланского, видать.

– Да… Наверно.

– И вот еще… Если травинки какой-то коснешься, не вздумай ее срывать или в рот тянуть. Здесь, под небесным огнем, если что и растет, то только медвежья лапа.

– Медвежья лапа?

– Хераклиум ее еще кличут. Дрянь паскуднейшая. На вид вроде обычная травинка, метелочкой такой белой кверху, вроде как у горничных графских. Только если схватишь ее, можешь сам себе руку отрезать. Сок у нее такой, что еще хуже огня – потом кожа вместе с мясом заживо слазить будет. Был у меня приятель один, Ансарик, вместе по Альбам ходили. И довелось ему как-то раз поскользнуться и лицом прямо на хераклиум угодить. Ох и выл он от боли, ох и катался… Пока рот на лице оставался, умолял меня заряд к аркебузе на него истратить. Голову прострелить, значит.

– А ты что?

– Нашел дурака. Порох и пули на деревьях не растут.

Сказано было со спокойствием, от которого у Гримберта заныли зубы, как нечто само собой разумеющееся.

– Что же, бросил?

– Камнем затылок размозжил. В Альбах лишняя доброта всегда боком выходит, как рыбья кость. Тут главный герцог – его сиятельство камень, а камень мягкости не прощает, мессир. И законы тут простые, и суд скорый.

Подниматься было все тяжелее. Грудь то и дело стягивало болью, в голове звенело так, будто череп до самого края оказался наполнен медными гайками и обрезками. Вдобавок мучительно саднили сбитые и обмороженные ступни. Гримберт заметил, что пошатывается даже на редких ровных участках, а коротких остановок больше не хватает для того, чтоб прогнать из ушей саднящий звон. Он был чужим в этом каменном краю и чувствовал это даже сквозь плотную темноту, обступавшую его со всех сторон.

Хватит ли сил на следующий шаг? Эта мысль билась, судорожно хлопая на ветру, как стяг с его гербом на верхушке копья. Если нет, он, скорее всего, не сможет даже застонать. Молча опустится, приникнув лицом к холодному, как сама смерть, камню. Уйдет ли молча Берхард? Или не пожалеет времени, чтоб размозжить ему затылок?..

– Еще немного осталось, – ободрил его Берхард. – Вот уже и Сучий Кряж показался.

– Мы сможем там передохнуть?

Он услышал смешок проводника, а может, это ветер в очередной раз швырнул ком холодной снежной крупы ему под ноги.

– Если устал, свистни в серебряный свисток, чтоб слуги разбили твой походный шатер, развели огонь и что там еще полагается в таких случаях…

«У меня были слуги, – вспомнил Гримберт. – У меня был походный шатер – даже целая дюжина походных шатров для всей свиты и сопровождающих рыцарей. С системой обогрева, очистки воздуха и фильтрацией. У меня были прокладывающие путь вездеходы и мобильная радиостанция, снабжавшая меня прогнозами погоды и обеспечивающая целеуказание. Но у меня никогда, черт побери, не было серебряного свистка».

– Не устал, – слова он теперь отмерял скупо, как венецианский ростовщик потертые монеты, каждое из них стоило ему сбереженных внутри крох тепла. – Просто подумал… Если это кряж, ровное место… Возможно, мы могли бы передохнуть там и…

– Передохнуть на Сучьем Кряжу? – Берхард изумился так, что, кажется, даже забыл про презрительную усмешку. – Да там сам Сатана разбивать лагерь побрезгует, даже если сотрет копыта в кровь! Нет, мессир, там мы останавливаться не будем. Ты, может, на мир уже сполна посмотрел, а старому Берхарду Однорукому еще малость охота…

– Что там такое? – нетерпеливо спросил Гримберт. – Радиация? Ядовитые газы? Лавины?

– Лавин в этих краях двести лет не было, не в них дело. Радиация есть, но маленько, только в низинках. Нет, у Сучьего Кряжа дурная слава не по этой причине. Говорят, дурные вещи вокруг него происходят. А умные люди слушают то, что говорят в Альбах, ежли снегом уши не забило. Через то и выживают.

Берхард замолчал и молчал чертовски долго. Если он и ждал вопроса, то скрывал нетерпение с той же выдержкой, с которой проклятые Альбы скрывали свои пакостные фокусы, подготавливая их на протяжении веков и тысячелетий. Но Гримберт не в силах был задать вопрос – казалось, стоит разомкнуть губы, как последние крохи тепла выскользнут вместе со словами. Приходилось экономить, мысленно ведя счет шагам.

1 ... 16 17 18 19 20 21 22 23 24 ... 78
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. В коментария нецензурная лексика и оскорбления ЗАПРЕЩЕНЫ! Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?