Кто мы такие? Гены, наше тело, общество - Роберт Сапольски

Что это такое? И почему вы сами тоже иногда так поступаете? Нет, это не потому, что она неосознанно пытается испортить ваши отношения или получает извращенное удовольствие от ссор. Просто ее лимбическая и автономная системы работают на разных скоростях.

Чего?

Все это восходит к психологу и философу Уильяму Джеймсу. Ага, ваша личная жизнь вот-вот наладится от озарений какого-то мертвого мужика из XIX века, в честь которого называют университетские здания. Джеймс рассуждал о том, как мозг решает, какие эмоции мы испытываем. Что-то случается, мозг вычисляет эмоциональный ответ – гнев, восторг, возбуждение, ужас – что угодно. Потом мозг дает телу сигнал, как реагировать: сердце бьется быстрее, дыхание учащается, по коже бегут мурашки, возникает эрекция – что угодно. Эти реакции регулирует автономная нервная система, которая, как упоминалось во введении к этой трети книги, связана с автоматическими (то есть автономными) процессами в организме.

Звучит логично. Но Джеймс пришел к безумному выводу, который переворачивает все с ног на голову. Он считал, что переживаемую эмоцию определяет автономный ответ тела, а не мозг.

По Джеймсу, ваш мозг оценивает ситуацию слишком быстро, чтобы вы успели осознать свое отношение к ней, и незамедлительно запускает телесные механизмы выбранного автономного ответа. Затем мозг призывает тело оценить, как оно реагирует на внешний стимул. Получается, автономный телесный ответ вовсе не формируется осознанными эмоциями; это автономная реакция вашего тела формирует осознанное эмоциональное переживание.

Очень странно, такое впечатление, что все шиворот-навыворот. Так казалось и многим современникам Джеймса. Но его предположения во многом оправдываются. Автономная нервная система не то чтобы определяет конкретную эмоцию, но оказывает огромное влияние на ее интенсивность.

На сегодняшний день об этом свидетельствуют самые разные данные. Исследования квадриплегических пациентов, которые не только парализованы, но и лишены тактильных ощущений от тела, показывают сильное притупление эмоций. То же верно и для людей с заболеваниями, затрагивающими автономную нервную систему. У них сохранны тактильные ощущения, они испытывают удовольствие, гнев и страх. Но у них нет непроизвольной телесной реакции на эти эмоции. Например, когда они испуганы, их сердцебиение не учащается, а на коже не выступает холодный пот. Когда им грустно, они не плачут. Когда они злы, их мышцы не напрягаются. И в сравнении с обычными людьми они испытывают меньше эмоций.

Это видно и в экспериментальных исследованиях. Если заставить человека снова и снова изображать на лице сильную эмоцию, он начинает испытывать соответствующую эмоцию. Например, когда людей, находившихся в депрессии, просили многократно изображать улыбку до ушей, те начинали чувствовать себя лучше. В одном эксперименте, проводившемся задолго до появления законов, запрещающих подобные методы, – ученые делали ничего не подозревающим испытуемым инъекции адреналина, главного гормона, обеспечивающего передачу эмоционального возбуждения по всему телу. И что же? Испытуемые переживали более яркие эмоции. Те, что ждали в комнате с дружелюбным и общительным человеком (на самом деле одним из экспериментаторов), стали вести себя более открыто, чем испытуемые, которым сделали укол физраствора. А испытуемые на адреналине, оказавшиеся в одном помещении с сердитым задиристым человеком, соответственно больше раздражались, чем испытуемые из контрольной группы.

Пожалуй, наиболее ярким примером теории Джеймса в действии служит весьма распространенный препарат, назначаемый для контроля эмоций. Скажем, вы все время волнуетесь, не можете уснуть, не можете сосредоточиться. Врач может выписать вам противотревожное средство, легкий транквилизатор. Тем временем на другом конце города спортсмен, получивший травму прямо перед важной игрой, мучается от мышечных спазмов. Врач может выписать ему мышечный релаксант. И удивительным образом мышечный релаксант и противотревожное – это одно и то же лекарство, например валиум или либриум. Как одно и то же средство помогает в обоих случаях? Согласно Джеймсу, ваш мозг говорит вам, что вы обезумели от тревоги, поскольку мозгу об этом сигналят напряженные мускулы. Примите немножко валиума, прямое действие которого снижает мышечное напряжение. Подождите пару часов. Жизнь останется такой же невыносимой, как и два часа назад, но, благодаря мышечному релаксанту, тело настолько размякнет, что вы с трудом сможете ровно сидеть. И вы почему-то решите – ладно, раз уж я чувствую себя как желе… может все не так уж и плохо. И будете тревожиться меньше.

Итак, ура профессору Джеймсу: сила переживаемых эмоций определяется автономными реакциями в теле. Но какое это отношение имеет к выволочке, которую ваша девушка устраивает вам, раздувая тлеющие угли давней ссоры, как раз когда кажется, что перепалка закончилась?

Разгадка в разных скоростях работы мозга и остального тела. Представьте, как вы идете в толпе. Кто-то сильно врезается в вас сзади, наступает на пятку. «Вот козел, – думаете вы, оборачиваясь, чтобы огрызнуться. И видите трость и темные очки. – Ой, он слепой, поэтому врезался, ну, ничего страшного». Мысль включилась и выключилась за две секунды.

Другой пример: вы играете в ракетбол, и мысли сменяются по многу раз за секунду: «Давай налево, он целится туда, ой, нет, рывок вперед, давай крученый в угол!» Эмоциональные оценки, которые контролирует лимбическая система, меняются с похожей скоростью: «О, как я хорош, черт, он проскочит мимо меня, я отстой, вау, я молодец, я вообще крутой, ой, нет…»

Лимбическая система переключается практически мгновенно. Но важно то, что автономные части тела двигаются как товарный поезд: медленно разгоняются и не могут резко остановиться. Выделяется адреналин, сердце ускоряется, активируются потовые железы. Мысли, которые вызвали эти изменения, пришли и ушли – но нужно время, чтобы кровоток очистился от адреналина, сердце замедлилось и так далее.

И вот вы поступили по-свински, и она злится. Для нее это когнитивное явление – кора головного мозга думает: «Это было недопустимо с его стороны». Для нее это эмоциональное явление – лимбическая система бормочет: «Он сволочь, вот бы его придушить». Довольно быстро это становится и телесным явлением: автономная нервная система заставляет ее сердце ускориться, а мышцы – сжаться от злости.

В конце концов вы извиняетесь. И когнитивное явление на этом заканчивается. Задействованные в нем нейронные пути могут переключиться довольно быстро. Но телесный ответ продолжает разворачиваться. И тут является призрак Уильяма Джеймса, чтобы испортить картину, которую вы вообразили себе, когда ее ноздри так сексуально затрепетали. Она знает, что конфликт разрешен, вы извинились. Но ее сердце до сих пор бешено бьется, и все остальные автономные штуки работают на полную мощность, так что она не чувствует, что он разрешен. И разум заполняет объяснительную пустоту: «Да, он извинился, но раз я до сих пор на взводе, должно быть что-то еще, из-за чего я сержусь. А, точно, три года назад он повел себя так бестактно и эгоистично… Вот гад!» – и она снова набирает обороты.

И конечно, раз уж на то пошло, существуют половые различия. Например, сексуальное возбуждение тоже регулирует автономная нервная система: в среднем мужчины возбуждаются быстрее женщин, а когда все заканчивается, женщины остаются в возбужденном состоянии дольше. Это объясняет, почему после всего она хочет, чтобы вы шептали ей на ушко нежности, а вы мечтаете только найти ресторан, который доставляет китайскую еду на дом посреди ночи. И, хотя это не так хорошо изучено, кажется, что в целом в различных неэротических обстоятельствах автономная нервная система быстрее возвращается в норму у мужчин, чем у женщин. Так что хотя и мужчины, конечно, способны на сценарий в духе: «Как раз когда мы думали, что ссора закончена, вот оно – бессмысленное пережевывание заново случая многолетней давности», – женщины склонны к этому с большей вероятностью.