Квента. Финал - Мери Ли

– Получается так.

– Кажется, что всю жизнь.

В камере Гаррета на его кровати сидит Джудит. При виде её уверенного выражения лица внутри всё сжимается.

Входя в свою комнату, я уже предполагаю, что она скажет, и от этого становится жутковато. Как только Рэй и Коди запирают нас, девушка встает с кровати и говорит:

– Я помогу вам. – трясущимся голосом произносит она. – Но вы должны забрать меня с собой.

– Хорошо. – тут же отвечает Гаррет.

"Нет". – мысленно кричу я, но вместо этого спокойно произношу:

– Нужно забрать Джервиса, Рэя и Коди.

Девушка бросает на меня печальный взгляд. Мурашки стаей пролетают по голым рукам.

– Не думаю, что это возможно.

– Почему?

– Рэйлан и Коди не станут прежними. Точнее, у нас нет на это времени.

Что? Нет. Нет-нет. Это неправда. Обессилено сажусь на кровать.

– Когда? – спрашивает Гаррет.

– Побежим не позднее двадцатого числа.

Отрываю взгляд от трясущихся рук и, смотря на девушку, спрашиваю:

– Что будет двадцатого?

– На утро двадцатого назначена итоговая операция. – она отводит взгляд. – У отца не получается оживить ребенка с помощью спинного мозга.

– Кто бы сомневался. – ворчу я, а Гаррет бросает на меня предостерегающий взгляд.

– … и поэтому ему нужен… сам мозг. – почти пищит Джудит.

– Что? – соскакиваю с кровати. Страх услышанного оседает в груди. Желание бежать вспыхивает с новой силой. Но я не брошу Рэя, Джервиса и Коди. Но и со своим мозгом прощаться я тоже не желаю.

– Если не выберетесь отсюда. – девушка шумно сглатывает и ежится. – То двадцатого числа, сразу после подъема вы… умрете. Ты и Джервис. Один из вас точно.

Говорят: "Ожидание убивает". Лично я в корне не согласна с этим утверждением. В жизни и так слишком много вещей, которые действительно отнимают жизнь, зачем приплюсовывать к этому ещё и ожидание? Алкоголь, сигареты, наркотики, прыжок с двадцать пятого этажа – всё это действительно убивает, что-то быстро, что-то более медленно.

Но ожидание, оно действует иначе, изощрённей, пытливей. Оно изматывает, изнуряет, высасывает все жизненные соки до последней капли. Высушивает тебя настолько сильно, что ты начинаешь сомневаться. А нужно ли это делать? Что если что-то пойдет не так? Для чего это? Что? Зачем? Почему? Множество вопросов гложут мою нервную систему и заставляют бояться дня "Х" ещё больше.

Как я вообще докатилась до такой жизни?

Да плевать! К чертям философию!

Я уже нахожусь в этой точке и не важно, как я тут оказалась. Именно от этого вымышленного крестика, который находится в моей камере, расходятся нити-пути. Главное, выбрать правильный и следовать ему, чтобы не оказаться одной из тех, кто заканчивает свою дорогу в крематории на черном уровне.

Самое страшное то, что я не знаю подводных камней нашего плана. Я вообще не знаю план. Даже примерно. Джудит сказала: "Ждать". И мы ждем, словно послушные псы.

День за днем, час за часом. Нервы натягиваются, силы уходят безвозвратно. Джудит не приходит уже два дня, и это наводит ещё больший страх. В коридоре я никого не видела, кроме женщины с тележкой и наших сопровождающих.

Все спокойно. Даже слишком.

Затишье перед бурей?

Каждым нейроном чувствую, что что-то грядет. Это что-то уже рядом. Стоит за моей спиной и дышит в шею зловонием, от которого кожа покрывается противными мурашками. Я, в прямом смысле слова, часто оборачиваюсь назад и смотрю, есть ли кто-то за мной. Физически я никого не вижу, но вот ментально ощущаю старуху с кровавой косой. Она смотрит на меня пустыми глазницами и манит к себе костлявым крючковатым пальцем.

Стараюсь не думать, что с Джудит что-то случилось. Если это так, то мне конец. Мне и Джервису.

– Успокойся. – говорит Гаррет, но я не в силах остановиться. Я уже загнала себя в коридор паники и громко захлопнула за собой дверь. Да я даже заперла её, на огромный амбарный замок.

Я больше не в силах успокоиться. Пока не выберусь отсюда, буду метаться по клетке в надежде стереть ноги в кровь. Может эта боль освободит меня из темных лап страха.

– Не могу. – отвечаю я, и продолжаю ходить по аквариуму неровными квадратами. – Где она? – бросаю на Гаррета страдальческий взгляд. – Почему не приходит? Почему она нам ничего не говорит? Это сводит с ума!

Шаги в коридоре останавливают меня на середине комнаты. И я сразу же понимаю, кому принадлежит эта поступь. Заключенные начинают тихо шептать: "Отец-отец-отец". Отхожу в дальний угол камеры и сжимаюсь в один нервный комок. Дельгадо-младший, как всегда, в белоснежном одеянии, приподняв подбородок вверх, идет мимо камер и внимательно рассматривает заключенных, которые шепчут единственное слово и прячутся кто куда может. Страх душит меня, я тону в нём даже не пытаясь шелохнуться. Камнем ухожу на дно, лишь бы Дельгадо не заметил меня. Проходит мимо и не останавливаясь движется дальше. Что происходит? Он не за мной?

На небольшом отдалении от Дельгадо-младшего идут двое сопровождающих. Я их раньше не видела. Высокие молодые мужчины одеты в точности так же, как Рэй и Коди, вот только взгляд – он не пустой. Парочка прекрасно осознает, что они делают. Ещё две фигуры в моём личном блокноте, с надписью "Ублюдки-которых-я-ненавижу". Дэвид останавливается у камеры Антонии.

Замирает всё вокруг. Даже моё сердце прекращает биться, а легкие не переваривают последнюю порцию кислорода. Антония медленно, очень медленно пятится назад. Опустив голову, девушка старается казаться невидимкой. Поздно. Чудовище уже заметило её. И как только Антония понимает это, то начинает отрицательно качать головой. Выставив руки перед собой, она отходит к самой дальней стене. Улыбка Дельгадо – это особый уровень пыток. Он дарит свою наигранную ухмылку девушке, и она моментально слетает с катушек. Антония начинает бегать внутри аквариума и биться о стекло. Она ищет выход, которого нет.

– Только не я! – кричит она, и, слыша эти слова, Дельгадо улыбается ещё ярче, кивает сопровождающим на её камеру и говорит:

– Она.

Аквариум открывается, и там начинается схватка. Антония бьется, она сражается, но силы неравны. Двое мужчин берут её на руки, один держит ноги, другой – туловище. Они словно поймали огромную рыбу, которая хочет жить и брыкается из последних сил. Как бы Антония не сражалась, она покидает свою камеру.

Никто не вмешивается. Все молчат. В том числе и я. Каждый из подопытных знает, каково это – оказаться в руках Чудовища. Шанс выживания после встречи с Отцом мизерный.

В последний момент Антонии удается схватиться за стекло. Девушка подтягивает себя на руках, она молит, чтобы её отпустили, но все прекрасно понимают, что Дельгадо не внемлет её мольбам. Пальцы Антонии срываются со стекла, но она вновь хватается и ещё сильнее прежнего подтягивает себя ко входу в камеру, а после и вовсе впивается в него зубами. Приспешники Дельгадо резко дергают её, и я слышу треск сломанных зубов… словно кто-то надламывает сухие ветки. А после как сорванные пуговки с кофты разлетаются по полу.